Дэвид Балдаччи - Абсолютная память

Декер раскрыл конструкцию во всю ширину и попытался влезть в нее. Штуковина была почти размером с него, так что, разумеется, не налезла. Но она подойдет человеку вполовину меньшему. Мгновенное превращение в великана. Декера поразила гибкость и пластичность проволоки, кожи и ремней, соединяющих отдельные части. Эта штука обязана быть гибкой, поскольку человеку в ней нужно двигаться и стрелять.

Сто сорок фунтов превращаются в двести с лишним. Худощавый человек становится футбольным защитником.

В соседней куче нашлись накладки, добавляющие веса и объема ногам для соответствия торсу.

Хорошо, это разрешало вопрос размеров.

Оставался рост.

Декер продолжил поиски.

И нашел предмет, засунутый между двумя старыми лампами и недоделанным столом из пня.

Он поднял предмет и смерил его взглядом. Ботинок без каблука, но с утолщенной подошвой. Если его надеть, это добавит человеку дюйма три роста. К тому же, такой вариант эффективнее высокого каблука. Трехдюймовые шпильки сильно ограничивают подвижность. А тут ты просто ходишь на приподнятой платформе. Декер приложил ботинок к своей ноге. Намного меньше. Сорок второй или сорок третий.

Через пару секунд Амос нашел второй.

Он поставил оба ботинка на пол. Хотя натянуть их не удастся, он может просто встать сверху.

Шесть футов пять дюймов тут же превратились в шесть и восемь.

Значит, пять десять или пять одиннадцать превратятся в шесть и два.

Вряд ли стрелок мог принести все это снаряжение с собой в вечер школьного спектакля, спрятать в столовой, а потом протащить по проходу. Но это и не требовалось. Он мог в любой момент пронести это сюда и оставить здесь.

Декер нашел пакет для мусора и засунул все предметы в него.

Ладно, с размером теперь все ясно. Заодно стало понятно, как стрелок пролез в дверь, не сдвигая стопку кондиционеров. В тот момент он был гораздо тоньше, возможно, такой же худой, как Ланкастер, которая легко пробралась в узкий проем. Худой, как та официантка; она бы вполне пролезла.

Мысли Декера перескочили на видеокамеру у черного входа в школу. Только выше пояса. Стрелок не желал, чтобы в кадр попали его ботинки на платформе.

А вот очевидцы его не заботили. Люди, в которых стреляют, наверняка не станут разглядывать обувь стрелка.

Амос позвонил Ланкастер и рассказал ей о своих находках. Несколько «обалдеть!» спустя она сообщила, что будет через десять минут и заберет пакет с уликами.

Декер присел на верстак посреди мастерской и огляделся. Ему хотелось уложить все в голове, сложить кусочки головоломки, чтобы увидеть, сколько пустых мест осталось.

Стрелок приходит в школу в вечер спектакля и прячется в морозильнике столовой. Утром он выбирается оттуда и незамеченным проходит по подземному убежищу от столовой до дальней части школы. Он договорился встретиться с Дебби Уотсон в мастерской. Он оглушает ее, переодевается, берет оружие, вытаскивает Дебби из мастерской и пристраивает у шкафчика, потом проходит перед камерой, заворачивает за угол и стреляет в нее. Потом начинает отстреливать людей, двигаясь от дальней части школы к передней. Затем спускается из столовой в проход, который соединяется с военной базой «Макдоналд», о чем он узнал от Дебби Уотсон. Прячет части своей маскировки в куче мусора — отсюда и вторая цепочка следов, ведущих вверх по лестнице, — а затем уходит через военную базу по подземному коридору, укрытому за якобы сплошной стеной, который обнаружил Декер.

Ладно, если все так и было, оставался один очень важный вопрос.

Почему Мэнсфилд? Зачем расстреливать школу?

У Амоса не было ни единой мысли по этому поводу.

Он ходил в эту школу. Но если речь действительно идет о персональной вендетте, в школе есть очень личные вещи Амоса Декера. На них в прямом смысле стоит его имя.

Детектив слез с верстака и пошел по коридору.

Занятия не возобновились. Ходили разговоры, что учащихся могут перевести в другую школу в этом районе, по крайней мере, до конца семестра. Потом за праздники город решит, что делать с остальной частью учебного года.

Мысль об учениках, которые возвратятся сюда, разрывала Декера надвое. Часть его желала, чтобы школу уничтожили и превратили в своего рода мемориал, памятник погибшим. Другая часть не желала, чтобы мерзавцы, учинившие эту бойню, получили удовлетворение, вынудив город предпринять такой крайний шаг. Это выглядело как уступка террористам.

Он зашел в спортивный зал и торопливо зашагал к большому застекленному шкафу, стоящему у стены. Здесь хранились все кубки и другие награды, выигранные Мэнсфилдом за долгие годы. Они были расставлены в хронологическом порядке, так что найти свои Декеру было несложно.

Вот только их там не было.

Каждая награда, которую он завоевал, каждый кубок, на котором стояло его имя — а их было не меньше десятка, — исчезли. Декер проверил, потом перепроверил. Их не было.

Амос прислонился к шкафу и обхватил рукой лицо.

Кто-то пришел сюда и расстрелял Мэнсфилдскую среднюю школу. И это массовое убийство было совершено из-за него. Амоса Декера.

Та же причина, по которой убили его семью.

«Я, Амос Декер».

Внезапно ему почудилось, что Дуэйн Лекруа вновь валит его на землю.

Телефон зазвонил. Наверное, Ланкастер.

Но это оказался Богарт.

— Декер, мы кое-что нашли в мусорном контейнере в переулке, где схватили Нору Лафферти. Вы были правы. Это полицейская форма.

По расстроенному голосу Богарта Декер почувствовал, что это еще не все.

— Что еще?

— Форма подлинная. Полиция Берлингтона, стандартный образец.

— И?..

— На форме есть нашивка с фамилией.

— Она есть на любой форме. Чья там фамилия?

Но Декер уже знал ответ.

— Ваша, — ответил Богарт.

Декер, задыхаясь, подошел к зданию. Он поспешил к воротам и ввел свой секретный код. Код был не слишком секретным: дата рождения Молли.

Ворота щелкнули, открылись, и Амос зашел внутрь. У всех контейнеров были внешние двери, и он поторопился к стоящему в самом конце. Достал из кармана ключ, но увидел, что замок с его контейнера сорван.

Это было сделано намеренно. Они хотели, чтобы он знал. Амос поднял рулонную дверь, на всякий случай держа в руке пистолет. Но контейнер был пуст. Пуст от людей.

Здесь хранились вещи, которые он забрал из старого дома, поскольку там, куда он переехал, для них не хватило бы места. Но он не мог расстаться с этими вещами. В них заключались материальные воспоминания о жизни, проведенной им с двумя самыми близкими людьми — Кэсси и Молли.

Все вещи были аккуратно разложены по коробкам, надписаны и расставлены по металлическим стеллажам. Декер не мог позволить себе такие расходы, однако он не пропустил ни одного платежа, замерзая и голодая, только чтобы сохранить эти вещи, эти воспоминания нетронутыми. Они отражали его разум — полный вещей, но тщательно упорядоченный, где все можно отыскать с минимальными усилиями.