Антон Леонтьев - Отель сокровенных желаний

Михаилу Георгиевичу на глазах полегчало.

— Все в порядке, все в порядке, — прошептал он и попытался подняться, однако это вышло у него плохо, поэтому он остался сидеть на грязном полу.

— Не ведал я, что информация о реальном положении вещей приведет к такой бурной реакции! — произнес князь Степа, и Ярослав уловил в его голосе нотки раскаяния.

Прасагов, даже не глядя в его сторону, отрывисто сказал:

— Что же, ты обошел меня, Стивен, и я это признаю. Однако покуда я выплачиваю кредит, отель мой! И я и впредь буду выплачивать его, об этом волноваться не приходится. И попробуй только самовольно изменить условия кредита, я тебя засужу!

— Не сомневаюсь, — заявил со смешком тот. — Однако я не подлец и требовать с тебя единовременной выплаты всей суммы не намерен…

Прасагов, кряхтя, предпринял новую попытку встать на ноги, и она увенчалась успехом. Так как держался он еще не вполне уверенно, князь пытался было подхватить его под руку, но олигарх довольно грубо оттолкнул Стивена.

— Сам справлюсь, сам! — заявил он. — Прасаговы всегда сами справлялись! Им ничья помощь не требовалась и не требуется!

Затем, уставившись на Ярослава, который чувствовал себя не вполне комфортно, заявил:

— Поздравляю, вы стали свидетелем семейной , так сказать, сцены! Я же обещал вам поведать историю, которая когда-то положила начало «Петрополису», а также массе других событий, ограничусь кратким вариантом. На закате правления государя Александра Третьего прадед мой, Харитон Евстратович Прасагов, влюбился в княжну Марью Петровну Захарьину-Кошкину…

— Не влюбился, а влюбил в себя несчастную мою прабабку… — ввернул князь, но олигарх сделал вид, что не заметил реплики.

— А тут надо знать, что Прасаговы были до освобождения крестьян крепостными княжеского семейства. И отец моего прадеда батрачил на прадеда нашего гламурного князька…

Он весьма неучтиво ткнул локтем в сторону Кошкина.

— Да, кому-то вершки, а кому-то и корешки, — заметил тот со вздохом. — Кто-то, как я сейчас, хозяин жизни, а кто-то, как ты, Миша, гнущий спину холоп! Как видишь, за сто тридцать без малого лет ничего особо не изменилось! И вообще, ты утаиваешь массу важных деталей. Например, то, как Харитон, которому было далеко за двадцать, соблазнил мою несчастную несовершеннолетнюю еще прабабку. Сейчас бы ему вкатали на полную катушку и отправили бы за растление малолетних в места не столь отдаленные, а тогда…

— По имеющимся у меня сведениям, это княжна Марья втюрилась в Харитона, как налакавшаяся валерьянки кошка, — отчеканил олигарх. — И для того времени она вообще-то уже в девках засиделась — почти восемнадцать, а ни женихов, ни ухажеров! А все дело в старом князе, самодуре и домашнем тиране. Все остальные дети, в том числе его столь любимые старшие сыновья, все друг за другом от излишеств и извращения скончались…

Князь взвился:

— Нет, ты представляешь нас как семейство мутантов! Один мой предок умер в младенчестве, другой — в отрочестве, третий юноша погиб на идиотской дуэли, а четвертый скончался накануне свадьбы от… от болезни… От чахотки!

— От сифилиса! — заявил безапелляционно Прасагов. — Вернее, от осложнений, вызванных сей незамысловатой болезнью в нежном организме юного князька. Так и получилось, что прямых наследников по мужской линии у старинного рода не осталось. Сам-то князь раньше тоже охотно гулял по чужим женам, а вот своя-то померла, рожая последнего ребенка, тоже девочку, которая отдала богу душу вместе с несчастной матерью, на тот момент едва ли не сорокалетней. В то время подобные поздние роды были всегда чреваты…

Откуда-то снаружи донесся непонятный шум.

Явно оклемавшись, Прасагов пересек комнату, подошел к окну и произнес:

— Гм, такое впечатление, что там кто-то шастает… Не хватало еще, чтобы снова наркоманы или сатанисты активизировались…

— Жанна, иди проверь! — отдал приказание князь, и дама в черном направилась к выходу, но олигарх осадил ее: — Вы, ваше княжеское сиятельство, здесь гость. И ваши обе дамы тоже! Так что без моего приказания никто никуда ходить не будет!

Снаружи снова донесся шум, и олигарх милостиво изрек:

— Хорошо, иди проверь, однако никакой ненужной силы! Если непрошеный гость — спугнуть и не более того! Мне заголовки в желтых газетенках не нужны! В особенности в твоих!

Он посмотрел на князя, а тот с миной оскорбленной добродетели развел руками:

— А что я? Разве я имею отношение к информационной политике принадлежащих мне СМИ?

— Конечно же нет, — заявил ядовито Прасагов. — Понятно, что пишут все, что хотят. Кстати, как ты умудрился быть владельцем этих мерзких бульварных листков? Ты же у нас американец…

— Кто тебе такое сказал? — произнес Кошкин. — Еще с конца прошлого года я российский гражданин! Так же, как мои деды и прадеды!

Прасагов хмыкнул, смерил князька презрительным взглядом и сказал:

— Наш пострел везде поспел. Однако, так и быть, вернемся к этому самому прадеду. Точнее, к твоей прабабке, несчастной княжне Марье. Старый князь, сущий монстр, отыгрывался на единственной оставшейся в живых дочке по полной программе, в основном, конечно, за то, что она именно дочка, а не сын, как будто бедняжка была в этом виновата!

— Неправда, старый князь очень любил свою дочь, — возразил блондинистый наследник титула, но вышло у него как-то не очень убедительно.

— Может, и любил, но и бил ее, и в подвале запирал, и, говорят, вообще приставал к ней, — усмехнулся олигарх. — У вас в роду вечно было полно извращенцев…

Он сделал паузу и уставился на Кошкина.

— Да, у князя был характер несладкий, однако Марья сама виновата! — заявил тот. — Уже имелся и жених, тоже из княжеского рода, а она…

— Из княжеского рода и с деньгами, — ввернул Михаил Георгиевич. — Потому что старый князь был не только самодур, но еще и никуда не годный бизнесмен. Состояние — и свое, и жены покойной — промотал по ветру, поместья вынужден был продать одно за другим, и к тому времени все, что осталось, так это его семейное гнездо, расположенное прямо вот на этом месте!

Он топнул ногой, поднимая клубы пыли.

— И хотел, чтобы дочка, выйдя замуж, спасла бы его финансовое положение. Однако дочка была характером под стать папаше. Надо сказать, умная была девица, пыталась вести дела вместо своего сатрапа-родителя. И в один из визитов в банк, дабы умилостивить кредиторов, и познакомилась, причем совершенно случайно, с моим прадедом…

— Все не так! — сказал запальчиво князь Степа. — Кроме, конечно, утверждения, что княжна Марья обладала деловой хваткой. О, если бы она только осталась жива, то стала бы первой женщиной-миллионером в Российской империи. А то и миллиардером! Я уже говорил, что никакой случайности не было — это Харитон Прасагов, ушлый молодчик, прекрасно зная, что Захарьины-Кошкины раньше были его хозяевами, решил отомстить. И взять себе в жены невинную княжну! Для этого он сначала отравил свою первую супругу, ибо был к тому времени уже женат…