Фридрих Незнанский - Имя убийцы

— Я знаю, что это такое. — Он резко выбросил палец. — Вам дал прокурор. Такая запись была у каждого члена московской следственной группы.

Они ее долго изучали, анализировали, спорили, а толку?

«А почему бы не обернуть неприятную ситуацию в свою пользу? — подумал Турецкий. — Хуже все равно некуда. Вдруг он что-нибудь знает?»

— Позволь на «ты», Эдик, — вкрадчиво сказал он.

— Только не обольщайся, приятель, — насупилась Эльвира. — Александр Борисович будет к тебе на «ты». А ты к нему — на «вы» и желательно шепотом.

— Да, конечно, конечно, Александр Борисович, — воспрянул духом Мышкевич. — Без меня вам это трудное дело не размотать, предлагаю объединить усилия…

Турецкий засмеялся. Эльвира присоединилась к нему, а оживший Мышкевич вновь скорчил физиономию умирающего.

— Ты свистнул в своей редакции эту запись, — продолжал Турецкий, — или добыл ее другим путем. Скажем, незаконно скопировал, пока ответственное лицо ловило ворон.

— Это не важно, — отмахнулся Мышкевич. — С этой записи вам ничего не вытянуть. Пустышка. Я внимательно ее смотрел. Камера охранника запечатлела совсем не то, что нужно для успешного расследования. Вы не так работаете, Александр Борисович. Забудьте про убийство генерала Бекасова. Чтобы выйти на след убийцы, вам нужно раскрыть преступление в прокуратуре — оно более, как говорится, перспективное…

Эльвира собралась треснуть его по затылку, но Турецкий, тщательно пряча улыбку, знаком приказал ей оставить человека в покое.

— Вы великодушны, Александр Борисович, — оценил Мышкевич. — Не позволяйте этой страшной женщине меня ударить. — И тут же получил по загривку — видимо, за «страшную женщину». — Ой… да уйди ты, Эльвира! — Он стал от нее отмахиваться, как от назойливого беса. — Скажите ей, Александр Борисович, чтобы не распускала руки!

— Эльвира, отойдите от него, — попросил Турецкий.

— Да я-то отойду. А вы потом пожалеете. — Эльвира пожала плечами и села на кушетку, стала смотреть на обоих с нескрываемой иронией.

— Да, да, у вас больше шансов раскрыть убийство в прокуратуре, — зачастил Мышкевич. — Я кое-что накопал на этих деятелей. Они не так просты, как кажутся на первый взгляд. У каждого в шкафу пусть маленький, но скелетик…

— У нас у каждого в шкафу скелеты, — проворчала Эльвира. — Гнали бы вы в шею этого придурка, Александр Борисович. Спать уже пора.

— Помощник прокурора Лопатников на первый взгляд кажется своим парнем, — повысил голос журналист и затарахтел, как пулемет, — но он амбициозен, жаден и все время норовит подсидеть прокурора Сыроватова. Он из тех людей, у которых чужие успехи вызывают тошноту, головокружение и рвоту. Он отнял у следователя Гришина абсолютно выигрышное дело об убийстве на улице Черкасова и с легкостью выступил с ним в суде, оставив коллегу с носом. А ведь вся работа была проделана следователем Гришиным, который спустя пару месяцев, не выдержав травли, уволился… Он закрыл дело на директора маслозавода, который воровал легко и непринужденно, убедил в своей правоте Сыроватова. Представляю, какую сумму они огребли — у прокурора появились деньги на постройку бани, а Лопатников заменил старые «Жигули» на относительно новые. Под его руководством никто не хочет работать — и неважно, что говорят по этому поводу работники прокуратуры, им очень не хочется вылетать со своих насиженных мест… Следователь Ситникова — натуральная ведьма! Вы знаете, чем ведьма отличается от обычной женщины?

— Умением летать на метле, — улыбнулся Турецкий.

— Правильно, — согласился Мышкевич. — Не удивлюсь, если однажды выяснится, что она умеет летать на метле. Она готова затащить в постель любого, с кого может что-то поиметь. И в этом следователь Ситникова недалеко ушла от Лопатникова. Несколько месяцев назад разбиралось дело о наезде со смертельным исходом за мехколонной номер два. Как показала экспертиза, пешеход был в стельку пьян, просто выпал на проезжую часть. А водитель — некто Фадеев — не успел затормозить, хотя и ехал с разрешенной скоростью, ничего не нарушая. Дело квалифицировалось как несчастный случай, и совершенно правильно — некоторым пешеходам надо меньше пить.

— Ой, кто бы говорил, — съерничала Эльвира.

— А с тобой вообще не разговаривают, — огрызнулся Мышкевич. — Все закончилось бы мирно, в соответствии с законом, но тут за дело взялась Ситникова. Пошли какие-то интриги, подмазывания прокурора. В результате дело перешло к ней, и уж она довела его до разгромного финала. Отчеты экспертов чудесным образом поменялись, картина предстала в абсолютно ином свете. Оказывается, некто Фадеев был пьян, существенно превысил скорость, а несчастный пострадавший, который попал под машину, лишь немного выпил, что законом не возбраняется. Дело Фадеева было шито белыми нитками, даже гаишники понимали, что это полный бред. Но адвокат ничего не смог поделать, судья был строг — Фадееву дали четыре года колонии-поселения, куда он благополучно и отбыл. Позднее выяснилось, что у Ситниковой с Фадеевым был роман, он ее бросил, и обманутая женщина затаила злобу.

— Домыслы, — фыркнула Эльвира. — С доказательствами туговато. А подделка экспертизы — очень серьезное обвинение, поосторожнее бы ты с этим.

— Экспертизу не подделывали, — возразил Мышкевич, — просто старую выбросили, накатали новую. Это маленькая бумажка, приобщенная к делу. Не удивлюсь, если у эксперта с Ситниковой что-то было… Следователь Шеховцова. Ходят слухи о ее профессиональной порядочности. Но и здесь не все гладко. Да, за руку Анну Артуровну не ловили, но почему спустили на тормозах дело об изнасиловании малолетки Румянкиной автослесарем Копыловым? Из-за того, что Копылов несколько раз ремонтировал машину Шеховцовой и являлся чуть не другом семьи? Что такое друг семьи, объяснять, я думаю, не нужно. Один из углов любовного треугольника, как правило, тупой.

— Ай-яй-яй, Эдик, — покачала головой Эльвира. — Копаемся в грязном белье, нехорошо.

— И это говорит работник милиции, — фыркнул Мышкевич. — Скажи, Эливира, кому еще копаться в грязном белье, как не журналистам и работникам милиции? Или дело спустили на тормозах из-за того, что малолетка сама бросилась стягивать штаны с Копылова? Но от этого она не становится менее малолетней, а закон гласит неумолимо и сурово…

— В таком случае она, наоборот, должна была засадить Копылова поглубже, — заметил Турецкий. — Если у них с Шеховцовой была связь, а тот позарился на малолетку…

— Я же говорю, дело темное, — не моргнув глазом, заявил Мышкевич. — Но если уж говорить о скелетах в шкафу… Я тут немного покопал… — Глаза журналиста как-то беспорядочно забегали. — У Шеховцовой, как известно, четыре года назад погибла дочь в автокатастрофе, муж сломал позвоночник и остался прикованным к инвалидной коляске. А ребеночек-то был не от мужа…