Сергей Лесков - Группировка. Он, Она и Небо

Куприн зло развернулся и вышел из кабинета Озерова.

— Козел, — вслух вымолвил «Первый». — Денег ему на коттедж не хватает. На Ермолинском кладбище твой коттедж, подземный!

Он взял со стола свой мобильный телефон и надавил клавишу вызова. Когда ему ответили, предложил:

— Давай кофейку в нашем месте попьем. Кое-какие мысли появились… — Дождавшись утвердительного ответа, продолжил: — Ты там позвони, чтобы наш столик через полчаса был свободен… Хорошо… Договорились…

Через полчаса он припарковал свой «Лексус» в условленном месте и зашел в кафе на улице Рабочей. Кафе было небольшое, к их сети никакого отношения не имело, но хозяин заведения хорошо знал «Первого» и всегда держал для него и его друга, с которым тот иногда здесь появлялся, столик. Озеров подозревал, что хозяин к тому же и приплачивает его товарищу, потому что частенько по его первому требованию посетителей неоднократно пересаживали с их столика, если они экстренно захотели выпить по кружечке крепкого заварного напитка. Кофе здесь был, на его вкус, лучшим в городе.

Приглашенного друга еще не было, и Виталий зашел за ширму их места один, заказал кофе и стал ждать.

Минут через пять к стоянке подъехал скромный «Мерседес» среднего класса, из которого вышел импозантный мужчина, возраста примерно такого же, как и Озеров, и прошел к нему за столик, за ширму, по пути также заказав кофе.

— Что у тебя? — вместо приветствия с ходу спросил он. — Зачем такая необходимость личной встречи?

— Не все вещи я доверяю телефонам, даже и тем, которые только наши с тобой.

— По-моему, это уже перебор, — высказал свое мнение его собеседник. — Впрочем, дело твоё, говори.

— Надо срочно решать вопрос с «Савчуком», — начал Озеров. — Я не собираюсь ему платить такую сумму за его отморозков. Легче слить его самого.

— Так сливай, кто против?

— Ты говорил, что у тебя есть надежный командир омоновской группы. А если попытаться через него решить этот вопрос?

— Каким образом?

— Мы сообщаем ему место стрелки и наши тачки, чтобы они, не дай Бог, не перепутали. Когда подъедет «Савчук» со своими отморозками, которые абсолютно все, включая «Савчука», а его я знаю, как самого себя, будут вооружены до зубов для встречи со мной, я поведу себя несколько борзо по отношению к оппонентам. Короче, любым путем спровоцирую его достать оружие. Здесь омоновцы и покрошат их. Лучше отдать сотку твоему менту, чем этому «законнику».

— Нет, на это он не пойдет. Я его очень хорошо знаю. Да, он может за денежку оказывать небольшие услуги, но не такого масштаба. Однозначно — нет! Надо решать собственными силами. Ты же говорил, у тебя в Твери есть парочка людишек с профессией такого направления. Даже о подрывнике каком-то говорил.

— Да, есть, конечно, — сказал в ответ Озеров, — и они решили бы этот вопрос, но я не хочу утечки информации. Если братва узнает, что я заказал и завалил «законника» из-за бабок, мне не прожить более недели.

— А если твоего исполнителя тут же зачистить, кто докажет, что это твой интерес?

— «Савчук» хоть и быдло, но не идиот. Он скажет, кому надо, куда поехал, к кому на встречу.

— Так ведь можно и тебя немного подстрелить, не насмерть. Тогда всё будет чисто. Только исполнителя всё равно надо будет зачищать. Тем более, он ведь тверской?

— Ну да… — уже раздумывая над этим предложением, проговорил «Первый». — А ты знаешь, это неплохая идея. Возможно, ты прав, и это — единственный выход в нашем положении. Сегодня буду думать. Вопрос надо решить в течение максимум трех дней.

— Решай, дорогой, решай. Вкусный кофе, — добавил собеседник и встал из-за стола. — Я пошел. А ты реабилитируйся скорее, а то от твоей доли скоро ничего не останется.

— Но ведь за срыв транша ты должен был получить в пять раз больше, что ты такую мелочь здесь считаешь? — уже с наездом продолжил Озеров.

— Я получил за срыв, там есть твоя довольно приличная доля, — снова сев за столик продолжил разговор собеседник Озерова. — Но я не вижу пока оснований тебе её выплачивать. Потому что сейчас может произойти срыв всей нашей операции по вине твоего подчиненного и твоей кассирши. Я должен быть уверен, что нахожусь в безопасности. Всё! Я пошёл.

Он снова встал и вышел из кафе.

Озеров заказал себе еще кофе. Потом решительно достал мобильный телефон и сделал звонок. Разговор состоял из одной только фразы:

— Срочно приезжай в Великий. Ты мне скоропалительно нужен.

Затем допил кофе, рассчитался за себя и своего собеседника и поехал в центр.

Осокин въезжал во Всеволожск, пользуясь навигатором, куда был забит адрес Светланы, который дал ему Михайлов. Через десять минут он въезжал во двор ее дома. Стрелки на его часах показывали 7 минут одиннадцатого.

Припарковал свой «Форд» и, поднявшись на четвертый этаж, подошел к указанной Михайловым квартире. Дверь ему открыла приятная молодая женщина в домашнем халатике. Он сразу же понял, что это не хозяйка, а именно та, ради которой он сюда и приехал.

Это была среднего роста с выразительными темными глазами женщина, даже, он сказал бы, девушка, которая обворожительно улыбнулась и пригласила его внутрь квартиры, даже не спросив, кто он такой.

— Вы всегда так опрометчиво впускаете незнакомых людей домой? — спросил сыщик.

— Никогда, — каким-то особенным голосом ответила она. — Просто я вас ждала именно к этому времени и наблюдала в окно, как вы парковали свою машину с новгородскими номерами.

Они прошли в комнату. Татьяна предложила гостю чай или кофе. Он согласился на кофе.

Через несколько минут девушка внесла на подносе две чашки кофе и спросила:

— И зачем же вам необходимо было приезжать сюда?

— Необходимо, прежде всего, вам, — ответил Сергей. — Виктор рассказал мне всё до мельчайших подробностей. Поэтому не будем отвлекаться на мелочи. Мне нужно сначала успокоить Вас. Хотя, вижу, вы прекрасно держитесь и здесь моя задача сводится практически к нулю. Но главное, это проинструктировать и убедить, чтобы вы не предпринимали никаких опрометчивых действий. Сейчас всё решается в нашем городе Новгороде Великом. Но, как скоро мы всё сумеем разрулить — неизвестно.

Она внимательно слушала его, смотря прямо в глаза сыщику, что очень мешало и отвлекало. Впервые в жизни он смотрел в такие необычные глаза. Во-первых, цвет. Они были карими, но такого необыкновенного темного глубокого цвета, напоминающего цвет кофе, кружку которого он держал в руках, что дух захватывало. Они меняли свое выражение от того, что он говорил. Во-вторых, они были необыкновенно красивыми, хотелось утонуть в них без остатка, забыв обо всём на свете. А потом — её улыбка. Лучше бы она этого не делала. Сергей понял, что больше никогда в жизни не будет любоваться женскими улыбками по той простой причине, что не будет видеть, замечать этих улыбок, увидев однажды улыбку этой Татьяны.