Фридрих Незнанский - Золотой омут

— Хорошо. — Денис положил сотовый на пол и вышел из квартиры, увлекая за собой охранников и управляющего.

Гордеев извлек из кармана свой мобильник и набрал номер.

— Турецкий слушает.

— Александр Борисович, привет. Это Гордеев.

— Привет, если не убьют, то еще поживешь. Я тут тебя на днях вспоминал, куда запропастился?

— Долгая история, встретимся — расскажу…

— Судя по тому, что ты звонишь и голос у тебя довольно встревоженный, наша встреча не за горами? — сказал проницательный, как всегда, Александр Борисович.

— Может, и сегодня. Там из американского посольства один сотрудник пропал…

— Слышал что-то.

— Хорошо. У меня для тебя есть две новости, хорошая и плохая. С какой начать?

— Слушай, Гордеев, откуда у тебя эта тривиальность мыслей, вроде парень неглупый, а штампами сыплешь. Ладно, сам-то с какой новости начать хочешь?

— С хорошей.

— Ты нашел Хокинса. Это и так ясно… А плохая новость?

— Он уже труп.

— Ну что ж, поздравляю!

— Александр Борисович, дело-то важное. Дипломат как-никак…

— Ага… Значит, ты снова, рыская по своим делам, обнаружил жмурика, а Турецкий расхлебывай? Эх, научил я тебя на свою голову…

— Александр Борисович, ну дадут это дело неизвестно кому… Он его благополучно похерит. А вы мигом раскроете.

— Ладно, ладно, только без лести. Куда ехать? Диктуй, записываю…

Турецкий достаточно быстро добрался до места происшествия. Тем не менее Юрий Петрович успел внимательно осмотреть квартиру, но ничего интересного для себя или для Лучинина не нашел. Турецкий переговорил с Денисом и отпустил его, взяв обещание прийти для дачи свидетельских показаний. Вскоре прибыла и местная оперативная бригада.

— Александр Борисович, тут столько комнат и помещений, мне их все заносить в протокол осмотра? — Следователь Кожевников с отчаянием взирал на квартиру.

— Радуйся, что мебели нет. В протокол заноси все… — Турецкий решительно прошел в комнату. Кожевников последовал за ним.

В качестве понятых Кожевников пригласил двух рабочих, занимавшихся ремонтом на первом этаже. Местный участковый, молоденький пацан, хоть и находился, как говорят, «на своей земле», несколько испуганно смотрел на происходящее. Ему еще не приходилось видеть убитых. Да и жилой комплекс явно произвел на него гнетущее впечатление. Гордеев не завидовал участковому. На адвоката большое впечатление произвели эксперты-криминалисты и судмедэксперт, которые действовали не спеша, профессионально, ничего не пропуская и не упуская.

Фотограф зафиксировал на пленке. положение трупа. Шнур перерезали, и тело Джека положили на мраморный пол балкона. Собственно, это был даже не балкон, а довольно большая площадка с бассейном в. центре. Специальная раздвижная крыша позволяла укрывать площадку от непогоды.

— Что скажете? Самоубийство? — спросил Турецкий.

— Вряд ли. Смотрите: здесь и здесь ссадины, на лице тоже… Да и странгуляционная борозда, — эксперт показал на след под петлей, — уж очень бледная. Нехарактерно для такого материала. Это ведь шнур.

— Ну и что, если он умер быстро, от паралича сердца, например, то и след будет бледным, — возразил Турецкий.

— Либо его засунули в петлю уже мертвым. — Эксперт настаивал на своем. — Вскрытие покажет.

— Все же лучше бы он сам повесился и письмо подробное оставил. — Турецкий взглянул на тело Джека. — А ты как думаешь, Гордеев, сам или убили.

— Убили. У меня нет сомнений, — ответил Юрий Петрович.

— Правда? — Турецкий внимательно посмотрел Гордееву прямо в глаза. — Значит, имеешь соображения по этому поводу?

— Имею, — вздохнул Гордеев.

— Поделишься?

— А как же. А вот насчет заказника — это надо подумать.

— И есть какие-нибудь мысли?

— Да бродят вроде.

— Ну тогда давай рассказывай, как ты труп нашел и зачем ты его искал.

— Это долгая история.

— А мне спешить некуда. Пока криминалисты закончат, пока Кожевников составит протокол, пока приедет труповозка, ты мне все в подробностях и расскажешь.

— Но только учти, без протокола.

— Ага, только диктофон включу.

Гордеев и Турецкий подошли к краю площадки и облокотились о перила. Ветер гнал по небу не то тучи, не то темные облака. Лучи заходящего солнца прорывались на землю, и от этого панорама Москвы принимала фантастический облик.

— Все началось с того, что я случайно встретил на Дмитровском шоссе женщину.

— Начало обнадеживающее, — улыбнулся Турецкий.

— Это была мать хакера Вадима Лучинина. Я решил его защищать, и это дело показалось мне чрезвычайно легким…

— М-да, — протянул Александр Борисович, когда Гордеев рассказал ему все подробности, — значит, клад, говоришь?

Адвокат развел руками:

— Выходит, клад.

— Бред какой-то… Ты хочешь сказать, что весь этот сыр-бор из-за какого-то клада?

— Так выходит, Александр Борисович. Сам Лучинин так и сказал. Никто ведь его за язык не тянул…

— Гиблое дело… — заключил Турецкий, подумав.

— Почему?

— Да потому что клад — вещь мало поддающаяся логическому анализу.

— То есть?

— Понимаешь, Юра, он ведь может находиться где угодно. Куда его запрятал владелец? И почему он его запрятал? Что именно в нем находится? Это знает только владелец. Кстати, а кто этот самый владелец? Тоже неизвестно… Вот и ищи ветра в поле.

— Но кое-что мы все-таки знаем.

— Крайне мало. Судя по всему, ведь ни Лучинин, ни Каштанова даже не представляют, где этот клад.

— Почему же? — возразил Гордеев. — Может, и представляют.

— Во-первых, Лучинин сам тебе сказал, что подробности ему не известны…

— Это не факт. Он скрывал это и раньше. Может быть, просто решил чуть приоткрыть завесу тайны. А главного не сказал.

— …А во-вторых, — продолжил Турецкий, мало обращая внимания на слова Гордеева, — если бы они знали, где находится клад, они бы немедленно отправились туда и забрали его. Так бы поступил любой человек, который разыскивает клад. Или я не прав?

— Но ведь Вадима Лучинина арестовали! Он сидит в тюрьме. Может быть, именно поэтому они физически и не могли забрать этот клад.

— С момента его возвращения из Парижа прошло некоторое время, — отвечал неумолимый Турецкий, — они все еще продолжали поиски…

— То есть ты думаешь, что в Париже они тоже искали клад?

— Или следы клада, что в принципе одно и то же. Или…

Турецкий почесал затылок.

— Или… — поторопил его Гордеев.

— Или искал только сам Лучинин. А Каштанова ничего не знала.

— Кое-что она все-таки знала. Ольга рассказывала, как они обсуждали какой-то клад.

— Может быть, он пытался представить это ей как детскую игру в поиски кладов… Кстати, не забывай, что тут еще присутствует некий Лепшев, о котором мы ничего пока не знаем.