Фридрих Незнанский - Алмазная королева

И Татьяна не обманула ожиданий своей «повелительницы», исправно и даже искренне ахая, охая, восторгаясь… Всей душой она ненавидела эту стервозу, которая и мизинчиком не шевельнула, чтобы обрести все это богатство, — всего лишь родилась в нужное время в нужном месте. Ну ничего, ее время еще придет, и тогда она уж постарается — растопчет эту избалованную дрянь так, что и мокрого места от «людоедки Эллочки» не останется!..

Ее время наступило спустя два года, в самом конце второго курса, когда подружка наконец смилостивилась и пригласила Татьяну на свой день рождения вместе со «взрослыми» гостями. К тому моменту Монахова держалась из последних сил в ожидании звездного часа. Стипендии хватало, как ни экономь, от силы на неделю — ведь надо было еще хоть как-то одеваться, не все же время ходить в Элкиных обносках, которые та милостиво презентовала подружке время от времени. Приходилось подрабатывать по вечерам в том же универе уборщицей, что вовсе не добавляло Татьяне красоты и радости.

Да, она могла к тому моменту обзавестись если и не богатым, то хотя бы состоятельным по советским меркам любовником: мужчины ее замечали, не то что сопляки студенты, даже преподаватели пытались ухаживать за красивой, стройной, но абсолютно неприступной девушкой. Однако Татьяна умела принимать решения, а главное — выполнять их. Она и раньше отлично знала, что только мужчины могут помочь ей в осуществлении заветной мечты о роскошной жизни — такой, которой Элкина жизнь и в подметки не годится. Но, познакомившись с Элкой, войдя в качестве доверенной подружки в ее дом, Татьяна быстро поняла, что расплывчатые мечтания отрочества — пустяк, ерунда по сравнению с тем, чего следует хотеть на самом деле… Да, ей нужен был мужчина, муж! Но какой? Уж никак не из тех, что окружали девушку в университете! Пусть старый, пусть даже страшный (в любовь и прочие «сопли-вопли» она не верила категорически), но избранник должен быть куда выше всех, кого она знала. И Татьяна готова была полы мыть у Элки, чтобы та наконец ввела ее в свою, еще школьную, компанию, сплошь состоявшую из «сыночков» и «дочек». Не вводила, гадюка! Словно предчувствуя, что лишится таким образом своей покорной поклонницы.

Знала бы она, что именно этим-то и рискует, пригласив «дурочку Монахову» на свой день рождения! Ведь и пригласила-то исключительно для того, чтобы окончательно не сдохнуть с тоски среди папашиных гостей и их спутниц — маменькиных приятельниц! И посадила ее возле себя, чтобы была возможность шепоточком посплетничать с Танькой, слушавшей ее всегда с разинутым ртом… Хоть так поразвлечься! Ну а то, что по другую сторону от Монаховой сидел старинный отцовский приятель, кажется, какой-то мент, — на это Элла и вовсе не обратила внимания. Как выяснилось очень скоро — совершенно напрасно!

В пробку Татьяна попала неожиданно для себя, поскольку час пик к тому моменту по любым прикидкам должен был миновать. Однако что-то стряслось на Киевской, отчего при въезде на вокзальную площадь собралось непробиваемое количество машин. Татьяна, задумавшаяся о своем, заметила, что происходит, поздновато, только-только проскочив Второй Брянский. И теперь единственное, что оставалось, — смириться с неизбежным опозданием на встречу со Стариком, важную не столько для него, сколько для нее: Монахова решила наконец поставить перед ним вопрос о не выполненных пока что генералом обещаниях…

Старик в последние годы стал не в меру хамоват, — зарвался, скотина… Вряд ли даже выслушает причины опоздания. Значит, разговор сорвется!..

Татьяна в бессильной досаде ударила по рулю сжатым кулачком: ну почему, почему она вовремя не свернула хотя бы в правый ряд?! Тогда можно было бы заглушить движок, оставить машину где стоит, добраться пешком до метро. Она бы уложилась — ну разве что опоздание свелось бы к каким-то несущественным минутам! А теперь… Татьяна невольно глянула направо и слегка вздрогнула.

Рядом с ней, крыло в крыло, стоял в точности такой же серебристый «лексус», как и ее собственный. Водительское стекло было опущено, из машины слышалась негромкая приятная музыка, — кажется, одна из старых записей Стинга. За рулем вальяжно развалился молодой мужик приметной внешности: худощавое лицо с выдающимся «клювистым» носом, пышная рыжая шевелюра, сонный взгляд человека, который, в отличие от нее, никуда не спешит.

Татьяна колебалась недолго. Опустив стекло пассажирской дверцы своего «лексуса», она, недолго думая, окликнула товарища по несчастью:

— Эй, коллега… Привет! — И улыбнулась слегка вздрогнувшему от неожиданности соседу одной из самых безотказных своих улыбок, демонстрирующих в полном великолепии ее безупречные зубки.

Сонный взгляд «коллеги» переместился из того «никуда», в которое до этого был устремлен, на Татьяну. И та с удовлетворением отметила моментально вспыхнувшую в прозрачно-серых глазах владельца близнеца-«лексуса» искорку восхищенного интереса: так, и только так, должен был реагировать на нее любой нормальный мужчина! Сосед по пробке, к счастью, оказался нормальным. Сейчас ведь напороться на какого-нибудь «голубого» — как нечего делать! Значит, повезло.

— Послушайте, — Татьяна ловко переместилась на пассажирское сиденье — поближе к своему собеседнику, — вы не могли бы меня выручить?.. У меня важнейшая встреча, потом еще одна, тоже очень важная, и я уже опаздываю…

— Весь к вашим услугам, — лицо рыжего осветила обаятельная улыбка, — но… чем же я могу вам помочь? Как видите, я и сам в том же положении…

— Немного не в том, — мягко возразила Татьяна. — Вы же в крайнем ряду, в отличие от меня! И если куда-то спешите…

— Не сказал бы, что я куда-то спешу, — вставил собеседник, — еду домой из-за города — всего-то…

— Очень хорошо, значит, вы согласны?

— Согласен — на что? — Брови рыжего приподнялись от удивления.

«Вот тупица!» — раздраженно подумала Татьяна, улыбнувшись при этом еще ласковее, хотя этот обмен улыбочками успел ей надоесть.

— Я понимаю, звучит дико, но у меня и правда пожарная ситуация… Дело в том, что я хотела вас попросить… Не могу же я, устремившись в метро, оставить машину в этом ряду? Ну вы понимаете, непременно найдется персонаж, который вызовет эвакуатор…

— Вы что же, — сообразил наконец ее собеседник, — хотите, чтобы я пересел в вашу машину?!

— Ну сами подумайте, — нервно хихикнула Татьяна, — ваше авто я видела, номера, надеюсь, у вас нефальшивые… Конечно, хорошо бы при этом глянуть и на ваши документы… — Голос Монаховой стал жалобно-просительным. — Правда, я и так вижу, что вы вполне приличный господин, но…

«Приличный господин» тряхнул рыжей шевелюрой и заразительно расхохотался: