Фридрих Незнанский - Прощай генерал… прости!

— А еще, — невольно передразнивая ее сытую, сонную лень, промурлыкал в трубку Турецкий, — будет потом. У тебя нет желания… провести принципиальную беседу, как мне следует вести себя с красивыми женщинами, полными этого… ну, скрытой страсти и, как говорится, потрясающей мужское воображение неги?

— Ох, да что ж с тобой поделаешь, проказник ты этакий… Слова-то все какие! Ладно уж, так и быть, возможно, подойду сейчас, погляжу, хотя ты совершенно недостоин моего внимания, посмотрю, в какой такой неотложной помощи нуждается наш клиент. — И добавила тише: — Через полчасика, ключ-то вынь из двери.

«Ну да, у нее же наверняка запасной имеется… Вишь, как все в мире просто». — Александр Борисович вздохнул и отправился в душ…

Там, в «резиденции», после ужина, Бугаев пригласил его, так сказать, «прошвырнуться» по разным помещениям, где были оборудованы и небольшое казино с рулеткой и джекпотом, и бильярдная, и, естественно, ресторан с баром и кабинетами, и даже сауна с номерами для полноценного отдыха трудящихся братков и их подруг, так следовало понимать, исходя из контингента присутствующих.

Демонстрируя, во что можно при желании превратить бывшую официальную губернаторскую резиденцию, Николай Степанович мимоходом обмолвился, что в принципе на переоборудование, на все про все, ушло не больше недели. Умеем, мол, когда хотим. И имеем соответствующее настроение. И бабки, разумеется…

А для президента, если вдруг потребуется, в городе имеются куда более достойные его положения места для приемов и проведения совещаний на самом высоком уровне. Недаром же строительная отрасль в крае, по сути, контролируется тем же Николаем Степановичем. А народ говорит, что вкус у него на этот счет есть… Скромненько так заметил о себе Бугаев, хотя было видно, что, может, от чего другого, но уж от скромности-то он никогда не умрет. А тут и слушатель представился — лучше некуда. Обработать его и привести в свою веру — это ли не достойная задача? Но если человек очень хочет выглядеть в глазах своих слушателей победителем, зачем же ему мешать в этом? Ощущение собственного величия, между прочим, расслабляет, это известно. И на ошибки толкает, чаще всего, непредвиденные, непредсказуемые.

И так же, что называется — к слову, Бугаев с небрежной этакой солидностью добавил, что во второй половине ночи присутствующим здесь может быть представлена весьма оригинальная программа. Со стриптизом. Нет, не какие-нибудь там провинциальные штучки, а все без подделки, от лучших столичных кабаре. Не желает ли Александр Борисович оказать честь своим присутствием? Может, чего приглянется, а? Сказано было, конечно, походя, но как само собой разумеющееся. И не без подковырки — честь, мол, оказать. Высоким штилем заговорил… Тоже, понимаешь, апостол Матфей!..

А вот тут уже и Турецкий несколько кокетливо, как он это умел, и предельно вежливо извинился перед хозяевами, чтоб, не дай бог, не обидеть отказом, но и заронить при этом мыслишку, что в жизни, в общем-то, нет ничего такого, против чего нормальный, живой человек возражал бы категорически. Ну не сегодня, так завтра, мало ли, как ляжет карта! Тем более что и сильно пьяного изображать из себя тоже не было нужды — и выпито за столом вполне достаточно, и язык под хмельком, известно, сам иногда развязывается, как ты его ни стереги…

Не стоило изображать из себя «упертого следака», для которого шаг вправо и шаг влево считается побегом из-под стражи, со всеми отсюда вытекающими последствиями. Выгоднее было немного замутить, запудрить им мозги. Что, по мнению Александра Борисовича, и было проделано не без успеха. Во всяком случае, быстрые, понимающие взгляды, которыми пару раз обменялись адвокат с Бугаевым, подтвердили, что его игра достигала цели. Вот и хорошо, вот и славно…

Но теперь-то можно чуточку и расслабиться. Нельзя ж без конца держать себя в неспадающем напряжении. Да к тому же Филя поклялся, что глазок в спальне больше «не пашет». Ну а о «прослушке» вообще речи нет. Следовательно, и риска тоже. А организм, может, не столько и требовал, сколько, пожалуй, не возражал бы против некоторой встряски, ибо память услужливо подсовывала Александру Борисовичу отдельные нескромные картинки общения с пылкой женщиной, обнаружившей вдруг изрядное количество достоинств, которые, впрочем, еще изучать да изучать…

Утром следователь Серов преподнес сюрприз. Черный, естественно.

Просматривая сводку происшествий за минувшие сутки, он нашел упоминание о трупе неизвестного, обнаруженном в сожженном автомобиле «Жигули» шестой модели. По номерному знаку удалось определить, что машина принадлежала бортинженеру авиаотряда Восточно-Сибирского регионального Управления воздушным транспортом Филенкову Леониду Аркадьевичу. Ввиду того что самого хозяина движущегося средства по адресу его проживания обнаружить не удалось, утверждать до окончательного заключения судебно-медицинской экспертизы, что сильно обгоревшее тело является трупом Филенкова, преждевременно. Хотя на это обстоятельство указывают некоторые косвенные факты.

В сводке никаких фактов, разумеется, не приводилось, но промелькнувшая было нотка странного какого-то торжества, что ли, в голосе следователя насторожила Турецкого. Чему радоваться? Уж не тому ли, что исчезают свидетели, которые могли бы внести ясность в расследование? И он попросил — не приказал, нет, просто попросил Юрия Матвеевича распорядиться, чтобы все материалы, касающиеся данного происшествия, были немедленно доставлены сюда, в кабинет. Не стал объяснять Турецкий, что, вероятнее всего, новое дело может быть соединено в одном производстве с тем, которое они уже ведут. Конечно, если обнаруженные факты позже подтвердят его предположение. Да и чего было объяснять-то, оно ведь и дураку понятно. Оказалось, что дураку, возможно, и да, а вот «важняку» Серову — пока, увы, нет!

— Еще ведь неизвестно, чей там труп! — недовольно морщась, отозвался он. Видно было, что он не имел ни малейшего желания перевешивать новую заботу на свои плечи. А чьи же еще? Турецкий-то посидит, покомандует и улетит обратно, в свою Москву, а «висяк»-то останется. — Может, угнали машину, а чужой труп запросто подбросили. У нас так делают, ага… Так что даже не представляю себе, на каком основании?..

— На том, — сдерживая себя, чтобы не сорваться и не нагрубить этому «непонятливому», медленно и почти по слогам заговорил Александр Борисович, — что господин Филенков проходит у нас, по сути, одним из главных свидетелей! Я что, неясно выражаюсь? Нужен переводчик?

Помрачнел Серов, но промолчал. Решил для себя небось, что вчерашняя откровенность Турецкого дает ему право на этакие выходки? Поднял трубку и стал названивать в Управление внутренних дел того района, где была найдена сгоревшая машина с трупом, а потом — и в районную прокуратуру, к тому следователю, на чью долю выпало расследование очередного «висяка».