Михаил Учайкин - Синдром Минотавра

– Так да или нет? – продолжала настаивать Татьяна.

– Я не уверена, мне кажется… – жалобно проговорила Ариадна. Лучше бы оказалось, чтобы Тим не был знаком с ее бабушкой, а тетрадку просто заносил, потому что так ему было удобнее, и ни разу не пил с ней чай, не говорил. Это ужасно, но похоже, что распивал чаи с плюшками, которын пекла ее бабушка. Женская догадка порой обладала большей точностью, чем мужская уверенность.

– Хорошо, – согласилась Татьяна. – Не стану вас больше мучить. Тимофей Кузнецов был прекрасно знаком с вашей бабушкой. Это достоверно известно. Та знала его еще с детства – он внук одной из ее подруг.

– Чей? – вырвалось у Ариадны. Такого она и предположить не могла. Ей казалось, что она знала всех, с кем общалась ее бабушка – и подруг, и просто знакомых. Ведь с самого раннего детства та таскала ее по всем своим подружкам, оставить то было не с кем, а услуги няни стоили слишком дорого. Но с Тимом она не пересекалась ни разу. – Это какая-то ошибка, – произнесла она твердо.

– Боюсь, что нет, – ответила Татьяна. – И это именно Тимофей поспособствовал тому, чтобы вас уволили из нянь, и это он сообщил вашей бабушке о беременности.

– Нет, – закричала истошно Ариадна и нажала «отбой» – ей стало совершенно не интересно, чей он внук.

Она с ужасом взирала на телефон, из недр которого прозвучали такие ужасные слова. Нет, она этому не верит и не поверит никогда. Не мог Тим с ней так поступить. Да и зачем это ему надо? И про беременность он не мог знать – она ни словом, ни полсловом даже случайно никому не обмолвилась. Это абсурд, глупость, причем полная. Кому понадобилось очернить Тимофея в ее глазах? Филимону? Она не верила в это. Филимон на такое не способен, да и с Тимом он не знаком, чтобы кому-то рассказать о таких интимных подробностях. Она в разговоре с ним ни разу не упоминала его имя. Но Татьяна откуда-то узнала… Откуда?

Ариадна заплакала. Она всегда знала, что самая сильная в мире вода – женские слезы, растопят любое, даже каменное сердце. Но сейчас ее слезы никто не видел, и никому, кроме нее, они не были нужны.

Она быстро их вытерла тыльной стороной ладони – не хватало раскисать по пустякам, хотя какие это пустяки, и сразу набрала Ирину Иосифовну, искренне надеясь, что разговор с немолодой женщиной ее успокоит.

– Я так рада тебя слышать, – отозвалась та почти сразу. – Уже сама собиралась позвонить тебе. Да все не решалась. Думала, ты еще не освободилась, чтобы поболтать со мной.

– Я тоже рада вас слышать, – всхлипнув последний раз, улыбнулась сквозь слезы Ариадна.

– Ты плачешь? – удивилась женщина. – Надеюсь, не из-за мужчины. Поверь, дорогая, ни один из них не достоин наших слез.

– Нет, я не плачу, – ответила Ариадна, но тут же снова всхлипнула.

– Брось заниматься этими глупостями, – сурово произнесла Ирина Иосифовна и собери всю свою волю в кулак.

– Зачем это еще? – испуганно проговорила Ариадна. Сегодня все, как сговорившись, хотят ее или обидеть, или запугать.

– Я тут разговорилась с Глашкой… – быстро начала Ирина Иосифовна рассказывать. – Хотела восстановить картину, кто тебя бабуле сдал с твоей беременностью, а в итоге…

«Глашка – это Глафира Викентьевна», – кивнула Ариадна. Она хорошо запомнила, как та злобно прижимала ее голову и руки к столу, на который ее положили.

– Так вот она в разговоре упомянула Лидку… – продолжила женщина.

«Лидка – это Лидия Геннадьевна. А ее тогда не было», – опять кивнула Ариадна.

– Ей якобы Маринка…

«Ну с Маринкой все ясно. Это Марина Ивановна – Танина бабушка».

– Сказала, что тебя выгнали с треском из нянь, якобы из-за прогрессирующей шизофрении…

– Что? – опешила Ариадна. Всего чего угодно, но такого поворота событий она не ожидала. Откуда взялась эта ложь? – Как эта сплетня докатилась до Глафиры Викентьевны, я поняла, – грустно произнесла она. – Но кто эту несусветный бред вложил в уши Марины Ивановны? И если у меня была шизофрения, то почему меня столько лет она держала возле ребенка, своей внучки? Это не кажется странным?

Ариадне хотелось выть, а не просто плакать, и крушить все вокруг, пока злоба не отпустит.

– А вот это интересный вопрос, – спокойно ответила Ирина Иосифовна, хотя до этого она почти тараторила. – Не поверишь…

– Поверю всему, чему угодно, – стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, ответила Ариадна.

– Твой нынешний работодатель – Тимофей Кузнецов, – выдохнула Ирина Иосифовна в трубку.

– Когда стало известно о моей прогрессирующей шизофрении? – настороженно поинтересовалась Ариадна. – До моего увольнения или уже после него?

– Сейчас истину уже не установить, – грустно вздохнула Ирина Иосифовна. – Но я бы посоветовала тебе посетить психиатра. Так, на всякий случай.

«Э, нет», – подумала Аридна. Ничего такого она делать не станет. А то вдруг, действительно, что-нибудь обнаружат. Справка сроком на три года, что она психически здорова, у нее имелась – совсем недавно проходила медицинскую комиссию для обмена водительских прав, и посещала нарколога и психиатра. Никакой шизофрении у нее обнаружено не было. Откуда вдруг взялся кем-то поставленный диагноз? А вот в ее медицинскую карточку заглянуть не помешало бы. Только как это сделать, не посещая поликлиники? Ничего она попросил Валерика или Татьяну.

Понятно, почему бабушка больше не требует пасть в ноги Марине Ивановне, видимо и до нее доползли слухи о мнимой психической болезни ее внучки.

Без надежды на успех Ариадна набрала бабушкин номер.

– Это я, – жалобно ответила та. – Где тебя держат? Тебе что-нибудь нужно?

– Что? – в первую секунду растерялась Ариадна.

Голос у бабушки стал увереннее: – В какой психушке тебя лечат?

– Бабуля, со мной все в полном порядке, – ответила она. – Я живу, работаю. Откуда взялся этот бред? Ты же меня давно знаешь…

Но та ее как будто не слышала.

– Не смей лгать мне, – она чуть не завопила истерично, но вспомнив, что разговаривает с психически ненормальной, тут же сбавила тон. – Я хочу навестить тебя.

– А вот этого не стоит делать, – ответила Ариадна.

Ей почему-то показалось, а, может, и нет, что бабушка ей не верит, что она здорова и ни в каком лечении не нуждается – на память пришли старые события, когда она поверила, а ее жестоко обманули. И кто? Единственный родной человек.

– Пока я не поправлюсь, приходить ко мне не стоит, – сказала она твердо и нажала «отбой».

Ариадне стало страшно – если бабушка поделится сплетнями о ней с Ниной Петровной, то та, испугавшись за свою квартирку, выдаст место своей соседке, где скрывается ее внучка. Оставаться здесь становилось опасно, по крайней мере, ей так казалось. Ариадна быстро побросала в сумку вещи, которые могли понадобиться ей в ближайшее время, и встала возле двери, собираясь покинуть временное пристанище. Жалко было ужин, который она приготовила для Филимона. Но не тащить же его с собой? Не известно, появился он или нет.