Заязочка - Томоджин

Утром он чувствовал себя не самым лучшим образом, и Нарцисса, покачав головой, выдала ему флакон с бодрящим зельем.

Вскоре после завтрака Сириус привел Гермиону, и, наконец, вся компания отправилась на прием к целителю.

Том, конечно, не думал, что египетские целители похожи на хорошо знакомых английских, но все равно впечатлился.

Здесь не было ни привычной приемной, ни кабинета, ничего подобного или отдаленно напоминающего. Присланным порт-ключом вся компания переместилась в мрачный полутемный зал с множеством колонн, расписанных странными изображениями и иероглифами.

— Где это мы? — спросил Сириус.

Том внимательно огляделся. Ему показалось, что где-то за колонами мелькнул огонек. Потом еще и еще. И словно бы чей-то тихий голос позвал его туда. Том встряхнул головой, но наваждение никуда не делось. И вот медленно, шаг за шагом, Том двинулся вперед, не в силах сопротивляться. Краем глаза он успел заметить, что все его спутники точно так же, как и он сперва, замерли, а потом медленно и осторожно направились вглубь странного помещения. И вскоре затерялись среди настоящего леса колонн.

Но Тома это уже не волновало. Он все быстрее и быстрее шел на странный зов. Свет становился ярче. Вдруг окружающее пространство сместилось, на какой-то миг Тому показалась, что его перевернуло вверх ногами, но странное ощущение тут же прошло.

Он оказался в очень светлой и абсолютно пустой комнате.

— Где я? — тихо спросил он.

— Нигде, — прошелестело у него в голове.

И из стены медленно выплыло странное существо, которое Том когда-то встретил в лавке на базаре. Или это было другое существо, лишь похожее на то, первое? Странные глаза смотрели словно бы внутрь Тома. Том сделал шаг вперед, пытаясь дотронуться и проверить материальность существа, но повис в воздухе. И потерял сознание.

Это было очень странное ощущение. Том не видел ничего, кроме ярких непонятных вспышек. На какой-то момент ему показалось, что он стремительно падает в какую-то пропасть, наполненную звездами — такими, как их изображали на современных снимках, сделанных магглами. Он летел в неизвестность среди ярких пятен, сверкающих осколков и светящихся туманностей. Вначале Тому было очень страшно, но постепенно он успокоился. Ему даже начало нравиться это странное ощущение полета и простора.

— Где я? — снова осмелился спросить он.

Звуки в этом странном мире ничего не значили, но Том был уверен, что его прекрасно понимают.

— Это и есть ты, — ответили ему, — твое сознание, память, чувства. Все здесь — в твоей голове.

Том вдруг вспомнил, как что-то такое когда-то давно говорила ему Распределяющая Шляпа. Неужели она видела нечто подобное?

— Каждый видит что-то свое, — ответили ему.

— Скажите, — вспомнил о самом главном Том, — есть ли у меня в голове… ну, или в памяти стертые места? Или закладки, которые могут мной управлять?

— Есть. Вот они, смотри.

Теперь Том заметил и их. Странные темные области, абсолютно пустые и мрачные. И кроваво-красные нити, липкой паутиной опутывающие отдельные части его вселенной. Самые яркие и красивые.

— Ты хочешь узнать, что там, — утвердительно проговорил странный голос, — но подумай, нужно ли это тебе? Хочешь ли ты заглянуть в грязь и мерзость? Понять, что могло тебя ожидать? Стоит ли оно того? Или лучше жить заново, не оглядываясь назад? К тому же, если не уничтожить нити, а начать их распутывать, то ты рискуешь все-таки активировать эти приказы.

Том с ужасом смотрел на шевелящуюся, пульсирующую мерзость. Нити местами уплотнялись, превращаясь в не менее мерзкие щупальца, некоторые из них тщетно пытались задавить яркую, красивую звезду.

— Эта звезда — твой талант к рисованию, — прошелестел Голос, — другие опутанные звезды — способность любить и дружить, жажда путешествий и познания…

— Довольно! — крикнул Том. — Довольно! Я не хочу это видеть! Я не хочу, чтобы это было во мне! Пусть все это исчезнет! Провалится! Сгорит! Пусть я буду свободен!

— Свободен… — повторил Голос, — свободен…

— Свободен… свободен… свободен… — шелестели звезды и туманности.

Тома закрутило в каком-то безумном вихре, и он вдруг очнулся все в той же комнате и снова взглянул в чужие глаза.

— И что теперь? — спросил он через несколько минут молчаливой игры в гляделки.

Горло саднило, как будто он сорвал его криком.

— Ты кричал, — подтвердило существо, — это больно на самом деле. Очень больно.

Том закашлялся. Перед ним тут же появился высокий стакан с каким-то напитком. Отказываться было глупо, здесь он был в полной власти неведомого существа. Напиток оказался густым и кисловато-сладким. Он мягко обволакивал пострадавшее горло, убирая боль и сухость. Том поискал глазами, куда бы поставить опустевший стакан, но тот просто растаял в его руке.

— Значит, я так ничего и не вспомню, — проговорил Том.

— Нет, — согласилось существо, — но так даже лучше. То, что когда-то было у тебя удалено, ты заменил остатками души, которая жила в этом теле. Это не так уж и плохо, поверь. А все закладки и установки, которые должны были подавить твою личность, уничтожены, как ты этого и пожелал. Ты сможешь жить полной жизнью, как другие люди. Сможешь любить, радоваться, быть счастливым. Будешь развивать свой талант.

Том медленно кивнул. Да, это было неплохо.

— Скажите, — проговорил он, — а тогда, на базаре, я… я видел вас?

Существо не ответило.

Том вдруг почувствовал, как его тянет назад. Через некоторое время он снова стоял среди леса колонн, из-за которых один за другим появлялись его спутники. Британские волшебники выглядели потрясенными и растерянными.

— Ну что, — прокашлялся Люциус Малфой, — наверное, пора домой, да? Там и поговорим.

С ним, естественно, согласились. И порт-ключ послушно перенес их в арендованный дом.

Разговаривать не хотелось, но расходиться по комнатам никто не стал. Гермиона Грейнджер тихонько сидела в углу и смотрела прямо перед собой. Это пугало.

— Ладно, — вздохнул Сириус Блэк, — будем рассказывать, что у кого? Или лучше не надо? Джинни, ты как?

Том внимательно посмотрел на него. Сириус. Верный, преданный, наивный. Как-то он теперь относится к нему?

— Много стертого безвозвратно, — ответил он, — в памяти, то есть. А закладки… Там должны были отмереть области, отвечающие за способность любить и дружить. И мой талант к рисованию тоже. Вот!

Беллатрикс громко всхлипнула и обняла его.

— Маленькая моя! Как же так! А я должна была с ума сойти!

Похоже, что память Беллы тоже не восстановилась. Том обнял несчастную женщину в ответ. Он был ей благодарен за все, что она для него делала. И, похоже, что она его искренне полюбила. Может быть, и у него получится полюбить ее в ответ? Особенно теперь, когда проклятые закладки исчезли?