Заязочка - Томоджин

Помяни боггарта…

— Джинни, что ты кричишь? Что тут у вас такое?

— Мама! Рон вошел ко мне без спроса! И хочет отобрать лампу! — Том вошел в роль маленькой фурии.

— Рон, в комнату к девочке без спроса входить нельзя! И зачем тебе лампа Джинни?

Тот сопел, понимая, что сила не на его стороне.

— Я думал, что это подарок для Гарри, — наконец выдавил из себя он.

— Для Гарри? — переспросила миссис Уизли. — Да зачем Гарри эта лампа? Ты ему купил вредноскоп? Ну вот, а я торт испеку. Или пирог.

Том раздвинул занавески и задул огонек. Лампу стоит припрятать. А то как бы еще желающие не нашлись. Молли положила на кровать платье, которое Том так и не надел. Остальные вещи, видимо, отправились в стирку.

— Конечно, — сказала миссис Уизли, — это очень красивая лампа.

— Это моя лампа! — напомнил присутствующим Том. — Мне нравится, как она горит. Я буду ей пользоваться.

Рон убрался из его комнаты. Молли покивала и последовала за ним.

— Скоро будем обедать, — напомнила на пороге она.

Том остался один. Неужели ему придется и здесь защищать свою собственность? Только этого не хватало! Да нет, изымать лампу силой Уизли вряд ли будут. Раз уж сразу не отобрали. Это не дыню сожрать, это вещь. В памяти Джинни ничего такого не было. Все ее игрушки были только ее. Да и Рон пытался вести какие-никакие переговоры. Поттеру, может, чего и причиталось, но раз миссис Уизли не была настроена делать ему дорогие подарки, то надрываться и отрывать от сердца полюбившуюся вещь не обязательно. С этим Поттером еще разбираться надо. Это ведь по его милости Том вроде как помер, а теперь вселился в тело Джинни. Хрен ему, а не лампу!

Вновь захотелось припрятать лампу понадежнее, но затем Том отказался от этой идеи. Пусть стоит на видном месте. Если что, можно будет сразу же поднять крик, не найдя ее на привычном месте. И обедать уже пора.

До ужина Том просматривал записи и старые учебники Джинни. Этим давно стоило заняться. И дело было не только в домашнем задании на летние каникулы. Как бы действительно не спалиться по-глупому, продемонстрировав знания и умения, которых у девочки не могло быть по определению.

А после ужина приперся Дамблдор. И вот это было уже интересно.

Том нынешнего директора Хогвартса и бывшего своего профессора трансфигурации ненавидел всей душой. И… нет, не боялся. Опасался. Старый хрен обладал слишком большой властью. И почему-то всегда использовал ее во вред Тому. Это было уже даже привычно. Обидно, но привычно, как английская погода. От паразита было совершенно непонятно чего ожидать, а это было неправильно. Том привык к отношениям «ты — мне, я — тебе», к переговорам и торговле. С Дамблдором такое не прокатывало. Это было непонятно и неприятно. К тому же Том не забыл той волны липкого ужаса, которая накрыла его, когда он понял, что старый хрен отлично знает, кто виновен в смерти идиотки Миртл. То, что Том был виноват лишь косвенно, в расчет не принималось. Дамблдор знал. А Тому оставалось ждать, что он потребует за свое молчание. Ужасное чувство, просто ужасное.

Теперь Том был виноват в смерти странной крысы-анимага. Причем крысу он уничтожил сознательно. И опять это как-то касалось Дамблдора. От этого становилось жутко. Но деваться было некуда. Оставалось полагаться на удачу и обещание странного существа из лавки на каирском базаре, что никто не догадается, что место Джинни занял Том.

Дамблдор, несмотря на то, что здорово постарел, совсем не изменился. В смысле — все повадки остались прежними. Все такой же велеречивый, снисходительно-добродушный. И вроде как величественный. Это помогло Тому собраться. Враг не изменился, враг здесь. И это сейчас главное.

— Египет, — закатывал глаза директор Хогвартса, — волшебная страна! Древние тайны. Пирамиды. Сокровища. Загадки. Как же я вам завидую!

Том мысленно пожелал старому хрену пожить в тесноте в палатке. Но Уизли-старшие только расплылись от удовольствия. Том замер. Они что… То есть, эти… Они действительно считали ЭТО нормальной туристической поездкой?! Да они даже внутри пирамид не побывали. Так, рядом попозировали. У них и колдографий нет, только та, что в «Пророке».

— Хорошо съездили, — сказала миссис Уизли, — с Биллом повидались. Отдохнули всей семьей. Как в старые добрые времена. Все было хорошо. Только вот Рон расстроился. У него крыса пропала.

— Крыса? — Дамблдор внимательно посмотрел на Рона. — Ах, да! У тебя был питомец. И что же с ним случилось, мальчик мой?

Тома передернуло. Это обращение ему всегда хотелось вбить Дамблдору в глотку.

— Я не знаю, — Рон шмыгнул носом, — Паршивец все время был. И вдруг пропал.

Дамблдор покачал головой.

— И никто ничего не видел? Жалко крысу.

Том напряженно размышлял, придуривается ли старый хрен, или его действительно интересует троллева крыса. Вообще, все это было странно. На фига Уизли отчитываются директору Хогвартса о том, что случилось с питомцем их сына? Точно тут что-то не так.

— А ты, Джинни, не видела, что случилось с крысой? — спросил Дамблдор.

Ого! Вот это да!

— Нет, — равнодушно ответил Том. — Да кому она нужна, эта крыса. Она облезла вся. Наверное, подыхать пошла. А может от жары убежала. Рон ее все время в кармане таскал.

Версия была так себе. Но настоящая крыса давно бы или сдохла, или сбежала. Нормальной жизни у грызуна не было.

Рон ожидаемо надулся. Близнецы хихикнули. Перси покачал головой. Но, кажется, директор удовлетворился ответами.

Потом их погнали из-за стола, и Том отправился к себе в комнату. С этой крысиной историей точно было что-то не так. В голову пришла шальная мысль: а не Дамблдор ли спрятал странного анимага у Уизли? Но это было бы полным садизмом. Из памяти Джинни следовало, что крысюку здорово доставалось от близнецов. Да и Рон отравлял ему жизнь. Кому понравится постоянно сидеть в кармане? Тут и животному дурно сделается, не только человеку. К тому же в Хогвартсе было довольно много кошек. Поэтому просто оставить крыса без присмотра Рон не мог, постоянно запирал. Странно, очень странно… Но пока, кажется, Дамблдор ничего не заметил. Так что игра продолжалась.

Встреча с директором Хогвартса все-таки здорово взволновала Тома. Он весь искрутился на кровати. Потом плюнул, открыл окно. Зажег свою лампу и сел перед зеркалом. Почему-то так лучше думалось.

Дамблдор всегда был тем, кто портил Тому весь расклад. Тот сперва просто злился, а потом стал задумываться. В чем был смысл того, что декан Гриффиндора пристально следил за студентом Слизерина? Почему он был так предубежден против некоего Тома Риддла? Прокручивая в памяти самую первую встречу со своим недругом, Том убедился, что Дамблдор был настроен против него еще при самой первой встрече. Почему? Только потому, что Том был приютским? Это было даже где-то понятно. Но обидно.