Сэм Гэссон - Кошка, которая все видела. Молчаливый свидетель

Как и прежде, освещая себе путь фонарем, прикрепленным ко лбу, Бруно спустился по ступенькам.

Он тихонько прошел на площадку и уже собирался проскользнуть мимо спальни, как вдруг его внимание привлек какой-то мигающий объект. Он лежал на полу возле ног призрачной женщины, свешивающихся с кровати. Бруно стал на четвереньки и пополз, сгорая от нетерпения выяснить, что же это такое.

Мальчик прокрался в комнату старухи. Ковер закончился, и деревянный пол застонал под тяжестью его тела. Бруно в любое мгновение ожидал пробуждения призрачной женщины.

Встревоженная скрипом, она вскочила бы от страха и уставилась бы на мальчика безумными глазами. Ужас на ее лице и мысль о том, что он испугал старую женщину, будут преследовать Бруно всю жизнь.

– Двигайся как кошка, – приказал себе мальчик. – На мягких лапках!

Мерцающий объект лежал на полу прямо под ногой призрачной женщины, но старуха даже не пошевелилась, когда Бруно чуть отодвинул ее ступню, чтобы взять его. Пригнувшись, мальчик засеменил обратно к лестничному проходу. Луч света, падавший с его лба, подтвердил подозрения Бруно: у него на ладони лежал сделанный на заказ колокольчик Милдред!

– Попался! – прошептал Бруно, воображая, как представит доказательства в суде и среди членов жюри присяжных раздастся восторженный возглас. – Сегодня мне везет!

Но его не охватила эйфория. Сердце мальчика защемило от возрастающего ощущения смерти. Минуту он раздумывал, надеясь, что ошибся. Затем так громко, как только мог, постучал в дверь.

– Эй! – заорал Бруно, стараясь перекричать телевизор. – Вы слышите меня?

Он заглушил шум и завывание сирен, но призрачная женщина не подняла головы. Затем мальчик встряхнул ее за плечо – сначала как можно аккуратнее, а затем как можно сильнее, но она не пошевелилась. Бруно проверил, бьется ли пульс на холодной шее…

А затем пустился наутек.

Выбежав из дома Леона, Бруно замедлил шаг. Он не знал, что его одолевает сильнее: тошнота или желание рассказать отцу об увиденном.

«Она мертва! Мертва! Она мертва!» – все повторял мальчик про себя, влетев в дом, промчавшись мимо озадаченной мамы, стоящей в коридоре, и ворвавшись в кабинет отца.

И тут он увидел папу, который корчился на полу, схватившись за грудь. Изо рта у Джима шла пена.

– Он умрет! – повторял Бруно снова и снова, пока ехал с мамой в машине вслед за каретой скорой помощи.

Мальчик говорил спокойно, как рассказчик, сообщающий неминуемую правду.

– Этого не избежать! Пока мы доедем до больницы, он умрет.

– Пожалуйста, перестань! – воскликнула Хелен, так и не отважившись вплотную следовать за «скорой помощью» мимо расступившихся автомобилей.

После захода солнца вечер принес прохладу, и Бруно содрогнулся.

Когда они приехали в больницу, к удивлению мальчика, выяснилось, что его отец не умер.

В комнате ожидания Бруно и Хелен все ждали и ждали. Мальчик наблюдал за человеком, который выглядел как инспектор Морс в последних сериях. «Даже лучшие детективы умирают», – подумал Бруно. Инспектор Морс как раз направился к автомату, чтобы выпить кофе. Глаза мальчика начали закрываться, и он размышлял о том, будет ли инспектор Морс по-прежнему пить кофе, когда он проснется.

Бруно заснул в объятиях мамы. Такого не случалось уже много лет. Мальчик, удобно устроившись, тихо посапывал. Хелен была очень этому рада. Если Бруно при таких обстоятельствах мог спать, значит, в его сердце оставалась хоть капля безмятежности.

Появился врач, и Хелен очнулась – то ли от сна, то ли от своих мыслей, она так и не поняла. Ее преследовало дежавю.

– Идите домой, – сказал врач, объяснив, что у Джима не было второго сердечного приступа. Врачи сошлись на мнении, что у него, скорее всего, вытекла желудочная кислота, но пока еще рано о чем-либо говорить. Точнее станет известно утром. – Мы позвоним вам, если будут новости.

– Я могу его увидеть? – спросила Хелен.

– Сейчас это ни к чему, – ответил врач. – Ваш муж будет у себя в палате и завтра утром.

– Обещаете?

– Да! – твердо заверил ее мужчина.

Хелен неохотно вышла из больницы, ведя за собой по темной парковке полусонного ребенка.

– С папой все нормально? – спросил Бруно, когда Хелен пристегнула его ремнем безопасности. – Это снова сердце?

– Он в порядке, и его сердце тоже в порядке.

Хелен вела машину по пустынным улицам Брайтона. К этому времени закрылись даже ночные клубы. Улицы замерли, повсюду царила тишина, нарушаемая лишь парочкой заблудших пьяниц да развозчиком молока, мчащимся между зданий.

Женщина остановилась на пустой автобусной остановке и заглушила мотор. Затем опустила стекло, желая провести несколько минут в рассветной тишине.

– Где мы? – спросил Бруно, завозившись на сиденье.

– На автобусной остановке, где твой отец сделал мне предложение.

Мальчик завертел головой, видимо, оценивая романтическую составляющую этого места.

– Завтра будет лучше, чем сегодня! – уверенно провозгласил Бруно.

– С чего ты взял?

– Потому что завтра я раскрою преступление!

Хелен не хотелось говорить на эту тему.

– Я сделаю это для папы. Если во всем виноват стресс, я уберу его из папиного сердца. И ему станет лучше, правда?

Хелен не могла разочаровать сына, смотрящего на нее полными надежды, широко раскрытыми глазами.

– Конечно, ангелочек, – сказала она как можно убедительнее.

– И еще я спасу твой летний отпуск!

– Как мило, что ты об этом подумал, Бру!

– Но это правда, – ответил он, зевая и потягиваясь.

– Давай купим картошку фри, – предложила Хелен. – Я знаю, где в это время открыто.

В ночном кафе, о котором знали только местные жители, мать и сын, окруженные дальнобойщиками, поедающими ранний завтрак, и дрожащими любителями, потягивающими чай, разделили на двоих тарелку картофеля с сыром. Ел в основном один Бруно.

– Я в такое время еще никогда не ложился, – сказал мальчик, посмотрев на часы. – Жаль, что у меня нет с собой блокнота.

– Почему?

– Мне нужно кое-что вспомнить.

– Расскажи мне! – попросила Хелен, пока Бруно извлекал ломтик картошки из-под растаявшего сыра.

Но на этот раз мальчик отказался поделиться мыслями.

Уже светало, когда мать и сын добрались домой. Милдред тоже вернулась и прикорнула возле локтя Бруно.

Хелен упала на кровать, не раздеваясь. Она решила проспать сколько сможет, надеясь, что ее не разбудят неожиданным звонком.

Так и произошло. Когда женщина проснулась, часы на прикроватном столике показывали начало двенадцатого.

Спустившись на первый этаж, Хелен включила электрический чайник и позвонила в больницу. Виной всему была изжога. Возможно, Джим по ошибке принял жжение в желудке за сердечный приступ, и это послужило причиной панической атаки. Небольшое количество желудочной кислоты пролилось на легкие, и сейчас врачи занимались этим вопросом. Пока пациент не готов принимать посетителей.