Анна и Сергей Литвиновы - Кот недовинченный

– Дай ему сотню, – прошипел Ленчик Кате и, когда та протянула бородачу веселую бледно-зеленую купюру, брякнул хозяину, переходя на английский: – Ноу чейндж [16] Сдачи не надо (англ. ). . – И напористо продолжил по-английски: – Где у вас запасной выход?

Хозяин недоуменно смотрел на них.

Ленчик попытался успокоить его:

– Не бойтесь, это просто игра. Вроде пряток.

Поскольку бородач не двигался с места, встряла Катя – затею племянника она поняла и оценила. Девушка простерла к лавочнику руки и умоляюще прошептала по-английски:

– Понимаете ли, мой муж… он совсем этого (кивок на вмиг покрасневшего Ленчика) не одобряет. И сейчас он подослал своих приспешников, они идут за нами… Пожалуйста! Помогите нам скрыться!

Хозяину – даром, что ли, он представлял родину «Декамерона» и карнавалов! – игра, похоже, понравилась. Да и клиентам – пусть и иностранцам славянской наружности – лавочник, похоже, симпатизировал. Он во все глаза разглядывал шикарную, хоть и тридцатилетнюю женщину и очаровательного юношу, почти мальчика, и, кажется, ему виделась целая романтическая история. К тому же двадцать евро они ему подарили… И тогда лавочник заговорщицки улыбнулся и сделал приглашающий жест в глубь лавки:

– Прего! [17] Прошу вас (ит. ).

Катя быстро оглянулась и успела заметить сквозь витрину, что «посланцы ее мужа» застыли у входа в магазин: видимо, не могли решиться – войти ли внутрь или ждать подопечных на улице. Хорошо, что стекла в лавочке оказались тонированные – так что братки не увидели, как Ленчик, на ходу надевая маску-бауту и накидывая себе на плечи плащ, уже спешит вслед за бородачом по узкому коридору. Другую маску и плащ он отдал Кате. Она без лишних слов обмоталась серебристо-серым плащом и нацепила маску.

Узкий и длинный коридор закончился дверью. Хозяин достал ключ, открыл и распахнул ее. В глаза Кате ударил солнечный свет. Ленчик шагнул наружу. Девушка вслед за ним выскочила на улицу и, сознавая, что она, верно, хороша и загадочна в плаще и маске, на прощание помахала приятному бородачу рукой и прокричала:

– Грацие милле! Чао! [18] Спасибо огромное! Пока! (ит. )

Масочник улыбнулся и махнул очаровательной незнакомке в ответ – кажется, он совсем был не прочь оказаться сейчас на месте юного Катиного поклонника…

Однако Лелик уже влек тетку вперед по узкой улочке. В маске-бауте он выглядел не юношей, но строгим, дерзким мужчиной. Серый плащ развевался на его плечах. Он тянул Катю за руку, и она еле поспевала за ним.

Улочка, по которой они бежали, сделала поворот – и вдруг вывела их ровно на ту самую улицу, с которой они… вошли в лавку! До маскарадного магазина оказалось не более тридцати шагов. А прямо перед ним маячили коренастые фигуры русских «быков».

– Да уж, хорошо ты карту изучил… – несмотря на драматичность момента, не удержалась от шпильки Катя.

– Вот засада! – пробормотал Ленчик. Голос его из-под маски звучал глухо.

И тут случилось настоящее чудо: сзади их нагнала целая толпа американских тинейджеров. Экскурсия откуда-нибудь из Арканзаса. Многие подростки, в основном девочки, были в масках; кое-кто из парней – в плащах. Здоровые и налитые, они кричали, дурачились и резвились.

Не говоря ни слова, Катя смешалась с этой полнокровной бандой и пошла с ними шаг в шаг. Ее замысел понял и Леня и тоже присоединился к толпе. Больше того, он покровительственно похлопал по плечу полненькую хорошенькую негритянку, а потом – обнял ее за плечо и из-под бауты зашептал что-то на ухо. Девушка не сопротивлялась, а, напротив, начала млеть. Катя взяла под руку двухметроворостого рыжего великана лет пятнадцати – тот тоже, видно, обрадовался. В Венеции любые шалости и куртуазность воспринимались как должное.

Когда они, всем гуртом, проходили мимо маскарадной лавки, два сильно озадаченных русских бандита скользнули взглядами по пестрым нарядам чужеземцев, по замаскированным Лене и Кате. Однако их не узнали, ничего не заподозрили и, переругиваясь между собой, остались на крыльце магазинчика.

Катя и Ленчик завернули за угол, на площадь со старинным собором. Там они отделились от жизнерадостных тинейджеров (причем рыжий верзила отпускать Екатерину не хотел, удерживал за руку, – Леонид еле их расцепил) и припустили по улочке, отходящей куда-то вбок от площади, по-прежнему не снимая с себя плащей и масок.

Под баутой было жарко от своего собственного дыхания, и Ленчик сдвинул ее на лоб. Они с Катей шагали куда глаза глядят по умиротворенной средневековой улице. Их никто не преследовал. Тетушка кокетливо спросила, взглянув на племянника:

– Ну как – идет мне маска?

– Супер!

Тетка Катерина и в самом деле была чудо как хороша: глаза таинственно сверкали из-под домино, по-новому освещая своим блеском прямой нос и румяные щечки. Блестящие темно-каштановые локоны прекрасно гармонировали с черным цветом полумаски. Мужчины, идущие навстречу, все, как один, сворачивали на Катюшу головы.

– Можешь всю жизнь так ходить, – добавил Ленчик, чтобы усилить эффект от собственного комплимента. И зря, потому что немедленно нарвался на неприятность. Катя искренне возмутилась:

– Ты что несешь?! Хочешь сказать, что меня надо под маской прятать?!

Пришлось пояснять, что он имел в виду совсем другое: обновка, дескать, приятственно подчеркивает ее неземную красоту, создает загадку, и тэ-дэ, и тэ-пэ, обычный поток лести, на которую падки даже умудренные жизнью кандидатши наук. Хорошо хоть сердилась Катя скорее в шутку.

– Вообще-то, Лелик, меня сейчас другое занимает, – задумчиво произнесла она. – Никак понять не могу, на кого эти двое, что за нами следили, работают?

– Ох, тетенька, спроси что-нибудь полегче!

– И что теперь делать?

– Знаешь, для начала я, бэг е пардон [19] Прошу прощения (англ. ). , хотел бы отлить. А потом – поесть.

– Очень по-мужски, – проворчала Катерина. – Удовлетворение физиологических прихотей для вашего пола важней всего на свете…

Лелик комментарий проигнорировал, притормозил и заоглядывался в поисках общественного сортира. К счастью, найти городские достопримечательности – в том числе туалеты – в Венеции не составляло труда. На средневековых перекрестках желтели стрелки с подписями: «Реr Rialto»; «Per Stazione»; «Per P. Roma» [20] «К (мосту) Риальто»; «К железнодорожному вокзалу»; «К площади Рима» (ит. ). . А интернациональные надписи WC, сопровождаемые стрелочками, были нарисованными прямо на булыжной мостовой.

Повинуясь указателям, Ленчик с Катей вышли к искомому объекту. Оставив тетку дожидаться, юноша стремглав бросился к спасительным дверям.