Марина Крамер - Нежная стерва, или Исход великой любви

Женщина в черной водолазке и джинсах сидела перед зеркалом в большой спальне, полутемной из-за задернутых, несмотря на полдень, штор. Во всей ее фигуре было столько обреченности, что казалось, даже воздух в комнате наполнился тоской и безнадежностью. Тонкая рука потянулась к стоящей рядом на столике бутылке, женщина сделала глоток прямо из горла, чуть поморщилась – легче так и не стало. Чем больше выпивала, тем отвратительнее делалось на душе. Она подперла кулаками лохматую голову и уставилась ничего не выражающим взглядом в зеркало.

Странная штука – жизнь. Всего месяц назад она была красивой, холеной, уверенной в себе стервой, под началом которой почти две сотни головорезов, готовых убить любого, кто ее не устроит. Сейчас она сидела перед зеркалом в спальне своего огромного дома в элитном поселке, и ей самой делалось страшно видеть то, что оно отражало. Из позолоченной резной рамы на нее смотрела не мигая патлатая тетка, в пальцах которой дымилась сигарета, а рядом красовалась почти пустая литровая бутылка текилы. Черные круги вокруг глаз, сжатые в нитку губы, морщина поперек лба размером с противотанковый ров… И вряд ли кто-то признал бы в ней сейчас Марину Коваль, главу большой криминальной группировки, владелицу преуспевающей игорно-ресторанной фирмы. Вот так повернулась жизнь…

В коридоре раздались шаги. Розан приехал, некому больше. Ну, так и есть – возник на пороге, приблизился и выкинул бутылку прямо в окно.

– Может, хватит? Сколько можно пить, давай делать что-нибудь!

– Отвали.

– Да и отвалил бы давно, но тебя, дуру, жалко! – в сердцах бросил он, отнимая у нее и сигарету. – Поехали.

Он сдернул Марину с пуфа, как тряпичную куклу, и потащил в душ, засовывая под струю воды прямо в джинсах и водолазке.

– Давай-давай, переодевайся, ждут нас! – подстегнул он, выходя за дверь, чтобы она могла снять мокрые вещи и переодеться.

Большого смысла во всех этих поездках Марина не видела, но Розан не отставал, он, кажется, единственный, кто до сих пор верил, что Егор жив. Кроме, разумеется, самой Коваль…

Это произошло сразу после отказа Егора от участия в выборах на пост мэра. Через три дня после заявления о снятии своей кандидатуры он не вернулся домой. Просто исчез, растворился, как будто и не было никогда Егора Сергеевича Малышева по кличке Малыш… Маринины ребята перерыли все, что можно и нельзя, но нашли только сгоревшую «Ауди» и три трупа – водителя и телохранителей. Егора не было. Коваль одолели репортеры, и она укрылась дома, выставив вокруг коттеджа тройное кольцо охраны. Лежала в спальне и глушила текилу, временами проваливаясь в беспокойный и мучительный пьяный сон. Ее муж, ее любимый Егор, исчез так странно, необъяснимо, никто не звонил и не требовал ничего. Жив ли он вообще…

Прошел месяц, а известий никаких не было. Ясно становилось, что думать о хорошем поздно, о плохом – в самый раз. Один только Розан, зная, как сильно Коваль привязана к мужу, старался найти хоть что-то, хоть какой-то след, только чтобы ей стало немного легче. Он беспрестанно таскал ее к каким-то колдунам, бабкам, знахаркам, экстрасенсам, ясновидящим и прочим шарлатанам в надежде услышать хоть слово о Егоре. Бесполезно, только деньги зря переводили. Вот и сегодня он назначил встречу с очередной «потомственной ведьмой» где-то на окраине города. Какая, к черту, ведьма! Коваль сама ведьма, может, еще похлеще этой, уж видок-то, во всяком случае, подобающий! Весь этот месяц она не носит ничего, кроме черного, изведя в гардеробе вещи других цветов, сделав исключение лишь для белой норковой шубы – последнего подарка мужа. Да еще белье не тронула, оставив его всех цветов, ведь Егору так это нравилось…

Накрасив глаза настолько ярко, чтобы они вообще стали видны на бледном лице, Марина вышла к курившему на веранде Розану.

– Поехали, раз уж ты меня с постели поднял.

– Вернее, оторвал от очередной бутылки, – поправил он. – Когда ты прекратишь это, а, красавица моя?

– Отвали.

– Это я сегодня уже слышал.

Да, а также вчера, позавчера, неделю назад, две… Марина мечтала, чтобы ее оставили в покое и дали побыть наедине со своим горем.

Подогнали огромный «Хаммер», Коваль уселась в него, кивнув телохранителям, следовавшим за ней, как тени, и, кажется, охранявшим не столько ее, сколько окружающих – будучи постоянно в легком подпитии, она стала агрессивной.

– Сопьешься так! – предупреждал Розан, слыша в ответ неизменное:

– Отвали! – Марина вяло отмахивалась, делая очередной глоток текилы.

Он ругал ее на чем свет стоит, но она не реагировала, зная, что не сопьется: не так уж много выпивала, просто хоть иногда легче было в таком состоянии.

Джип несся по заснеженной дороге в город, распугивая автолюбителей размерами и скоростью. Гаишники на посту не реагировали, да и попробовали бы тормознуть – учитывая ту трешку баксов в месяц, что Коваль исправно платила за возможность ездить так, как привыкла и любила.

О том, что случилось у нее, знали многие, в глаза сочувствовали, а за спиной шептались: «Допрыгалась, бандитская сучка, попроще теперь сделается, когда Малыша не стало, а то управы нет на эту курву!»

«Не дождетесь!» – сцепив зубы, думала она.

За этот месяц к ней намертво прилипла кличка Черная Вдова. Это помимо Наковальни, как звали ее за глаза и свои пацаны, и «подкрышные» коммерсы. «Смотрящий» Серега Строгач предложил помощь, уважая Коваль за железный характер и волю, однако услышал вежливый, но твердый отказ. Она все делала сама, как привыкла. В душе Марина была уверена, что Егор непременно жив, просто обстоятельства не дают ему возможности связаться с женой. А раз так, то она найдет его, чего бы это ни стоило. Вот только знать бы, как…

«Хаммер» затормозил у кирпичного коттеджа на окраине города.

«Нехило живут ведьмы!» – оценила Марина, бросив беглый взгляд из окна джипа.

– Выходи, покури пока, я сейчас, – велел Розан, направляясь к воротам.

Она послушно вышла, облокотилась на капот, вынула сигарету, рядом возник телохранитель Макс с зажигалкой в руке. Оглядев жилище ведьмы, он изрек:

– Прибыльный, видимо, бизнес, домик-то не похож на избушку на курьих ножках!

– Да уж! – мрачно отозвалась Коваль, наблюдая, как из ворот выходит Розан в сопровождении симпатичной невысокой блондинки в каком-то нелепом индейском одеянии.

Она приближалась, а у Марины внутри все переворачивалось и сопротивлялось. Не в силах противиться этому ощущению, она расставила ноги, скрестила руки на груди и уставилась из-под длинной челки в лицо девушки. Поймав этот взгляд, ведьма так вздрогнула, что это увидели даже Маринины телохранители.