Светлана Алешина - Подарок от нечистого сердца

– А когда точно наступила смерть этого человека? – Лариса показала на фотографии.

– Ну, тут, как вы понимаете, речь идет на минуты, чтобы можно было вычислить, кто покидал помещение зала. А время смерти так точно не вычислишь. В общем, невозможно там установить ничего. К тому же все уже хорошо выпили, никто не задавался целью ни за кем следить. Как обычно на больших тусовках – суета, мотания туда-сюда. Я думаю, что его для этого на свадьбу и заманили, чтобы там грохнуть – место подходящее. Подозреваемых сразу куча – поди разберись!

– И все-таки главное – установить личность убитого, – задумчиво сказала Лариса. – Это нас сразу далеко продвинет.

– Пока что никаких заявлений о пропаже людей не было. Да и рано еще. Будем ждать, может быть, через пару дней хватятся.

– Да, наверное, – согласилась Лариса. – Я тогда пока с молодоженами встречусь, Фунина навещу. А потом позвоню вам.

– Хорошо, – кивнул Меньшов, и на этом они расстались.

От старшего лейтенанта Меньшова Лариса отправилась к себе в ресторан, дабы предупредить администратора Городова о своем временном отсутствии на работе.

«Кратковременном, будем надеяться», – подумала она про себя, вспоминая реакцию мужа на свое решение заняться делом об убийстве.

Дмитрий Степанович сегодня выглядел на удивление благодушно. Обычно этот желчный ворчун-мизантроп находился в мрачном и язвительном настроении. Лариса уже готова была выслушать его едкие замечания в собственный адрес по поводу ее легкомыслия и авантюристичности натуры, за которыми непременно должны были последовать требования выписать Дмитрию Степановичу премию за сверхурочную работу. Она даже была готова выдать ему эту премию лично, лишь бы избавиться от долгого и нудного ворчания, однако администратор повел себя совершенно не так, как она ожидала.

– Вы сегодня отлично выглядите, Лариса Викторовна, – встретил ее Городов в вестибюле ресторана, причем обычные его каркающие интонации сильно смягчились.

Лариса невольно потянулась в сумочку за зеркальцем: такого рода заявления Городова могли быть высказаны только в саркастическом ключе и означать совершенно противоположное.

А Степаныч между тем продолжал светиться радостью и миролюбием:

– Как там Евгений Алексеич поживают? Что-то давно его видно не было…

– Нормально, – осторожно ответила Лариса, украдкой посмотрев в зеркальце и не обнаружив там ничего страшного. – А я вот, Дмитрий Степанович, зашла предупредить, что меня не будет пару дней. Может быть, тройку… Премию я тебе, конечно же, выпишу.

– Прекрасно, Лариса Викторовна, прекрасно, – воскликнул Степаныч, засунув руки в карманы и перекатываясь с пятки на носок. – Жизнь вообще прекрасна, знаете ли, и удивительна…

Лариса была просто сражена.

– Дмитрий Степаныч, – еще более осторожно осведомилась она. – А… ты не заболел?

– Не-ет, – протянул Городов. – Почему это я должен заболеть?

– Ну, какой-то ты странный сегодня. Не случилось ли чего у тебя?

– Случилось, Лариса Викторовна, случилось! – радостно сообщил Степаныч. – У меня, знаете ли, теща… в санаторий уехала! По путевке. Бес-плат-ной! – подчеркнул он. – Наконец-то, обезьяна старая, додумалась хоть какую-то пользу принести. Сходила в горздрав, пожаловалась на свое здоровье… Она там, наверное, так всех достала, что ей, чтобы отвязаться, путевку-то и выдали. Как инвалиду второй группы. Вот так!

Степаныч довольно посмотрел на Ларису.

– Я прямо свет увидел! А то мозги уже проела насквозь! Я вот думаю – может, она там пенсионера какого себе найдет, а? Старичка какого-нибудь, побогаче только. Выйдет замуж, жить к нему уйдет…

Степаныч мечтательно закатил глаза и поцокал языком. Потом снова посмотрел на Ларису и несколько сменил тон.

– А вот вы, Лариса Викторовна, меня, между прочим, ни разу бесплатной путевкой не премировали! – вдруг выдал он. – Хотя я ваш самый старый и добросовестный работник!

– Ну, я, знаешь ли, не горздрав, – отрезала Лариса, моментально уловившая перемену в настроении администратора. – Так что принимай вахту и работай. Все, пока!

И она поспешила покинуть ресторан, пока Дмитрий Степанович не оседлал своего любимого конька и не вспомнил, что жизнь его не «прекрасна и удивительна», а «бедна, скучна и, главное, безденежна».

Дверь Ларисе после третьего звонка открыл симпатичный вихрастый шатен в очках, лет двадцати трех, в очевидно наскоро натянутых джинсах, торс оставался голым.

«Понятно, у молодых в начале медового месяца свои дела», – усмехнулась про себя Лариса, а вслух сказала:

– Здравствуйте, мне бы хотелось поговорить с Антоном. Меня зовут Лариса Викторовна Котова.

– А, здрасьте, – почесав лоб, проговорил парень. – Проходите. Юль, к нам пришли! – крикнул он в глубь квартиры.

Ларису он провел на кухню – видимо, новобрачная в комнате одевалась. Вскоре она сама показалась на пороге кухни – невысокая, крепко сбитая блондинка с очень коротким ежиком волос, одетая в черно-белую футболку и джинсы.

– Здравствуйте, я Юля, – не очень уверенно проговорила она, усаживаясь на стул напротив Ларисы и вопросительно глядя на супруга.

– Я пришла по просьбе Станислава Асташевского, – пояснила Лариса.

– Да, он звонил, мы в курсе, – поспешно кивнул Антон, присаживаясь на подоконник. – Вы о чем-то хотели спросить?

– Да, мне нужно узнать подробности того, что произошло на вашей свадьбе, – подтвердила Лариса. – Извините, что беспокою вас в такой период, но… Без этого никак нельзя.

– Ой, это все так кошмарно, – вздохнула Юля и покачала головой. – Антон, где у нас кофе?

Антон сунулся в буфет, порылся на верхней полке, потом на нижней, затем полез в шкафчик, откуда выудил наконец банку «Нескафе».

– Мы только недавно сюда переехали, – пояснил он. – Вы будете кофе?

Лариса не стала отказываться, и Антон нажал на кнопку электрического чайника, стоявшего на столе.

– Итак, ребята, насколько я поняла, убитый вам не был известен?

– Нет, – прижала руки к груди Юля. – Это вообще что-то… непередаваемое! Необъяснимое! Я-то никакого значения ему не придала, думала, что это кто-то из знакомых Антона. Обратила внимание еще за столом, какая мерзкая у него рожа! – эмоционально высказалась она и тут же спохватилась, поймав укоризненный взгляд молодого супруга. – Ой, извините, это я так… Просто расстроилась ужасно… Сами посудите, свадьба – а тут такое!

– Вот это и удивительно, – заметила Лариса. – Почему на свадьбе?

– Вот, вот! – эмоционально подхватил Антон. – Почему на нашей свадьбе? – подчеркнул он. – Кто вообще приволок к нам этого?..

Он не смог подобрать слова, осекся и махнул рукой, отключая закипевший чайник и принимаясь разливать кофе. Вид у него был как у обиженного ребенка, которому испортили праздник.