Светлана Алешина - Фуршет с трагическим финалом (сборник)

Потом к нему не раз подходили, задавали одни и те же вопросы, так что часа через два у Евгения уже голова шла кругом. Наконец тела убитых были увезены, место происшествия тщательно осмотрено, результаты запротоколированы, и менты вместе со «Скорой» уехали.

Котов почувствовал, что ему просто необходимо прилечь, он ощущал полный упадок сил. «К тому же и врач велела беречь плечо, – напомнил он сам себе. – Нужно заботиться о своем здоровье, ведь это самое главное! Не пить, не курить и вообще вести здоровый образ жизни!»

Вспомнив, сколько раз он сам губил свое здоровье, а сегодня совершенно случайно избежал смерти, Евгений ужаснулся. Он заметил стоявшую на столике полную рюмку, подтянул ее к себе и залпом выпил.

«Для успокоения, только чисто для успокоения! – убеждал он себя. – Мне же нужно беречь нервы. Все болезни от нервов!»

После рюмки Евгений расчувствовался, ощутил себя совсем одиноким и заброшенным, ведь его как-никак ранили, а никто не обратил на это должного внимания, словно то, что случилось с ним – обычная история! Вместо покоя и внимания подвергли какому-то унизительному допросу! Безобразие! Черствые, бездушные люди!

Тут Евгений вспомнил о жене и решил срочно позвонить ей, чтобы получить хотя бы по телефону то, в чем так остро нуждался. Он быстро прошел в приготовленный для него номер, достал мобильный телефон и вскоре услышал ровный голос Ларисы.

– Алло?

– Лара! – произнес Евгений дрогнувшим голосом. – Это я… Женя.

– Я поняла, – ответил Лариса чуть удивленно. – Ты что так поздно?

– Ларочка, со мной тут такое приключилось! – прохныкал Котов. – Просто кошмар! Представляешь, после заседания, прямо посреди фуршета в зале началась стрельба!

– Господи! – воскликнула Лариса. – Разборки, что ли, какие? Там же вроде солидные люди собрались…

– Это не разборки, а вообще черт знает что! Стреляли из окна, в итоге два трупа! А мой мог бы стать третьим! – трагическим тоном добавил он.

– Ты был рядом? – Волнение в голосе Ларисы усилилось.

– Да буквально в полуметре! Я просто чудом остался жив, просто очень ловко успел увернуться! – слукавил он. – Тем не менее меня ранили!

– Господи! – повторила Лариса. – Ты в больнице?

– Нет, у себя в номере, в пансионате. К счастью, рана неопасная, но необходим полнейший покой. Я немного пришел в себя и вот звоню тебе…

– Тебя врач смотрел?

– Конечно, сделал перевязку, велел лежать и отдыхать…

– Ну, слава богу, – облегченно вздохнула Лариса. – Так лежи и отдыхай. Завтра заключительный день конференции, ты останешься? Или конференция теперь отменяется?

– Естественно, останусь, – вздохнул в ответ Котов. – Работа же прежде всего!

– Приедешь завтра?

– Да, – сказал Котов, но, спохватившись, на всякий случай добавил: – Хотя возможно, что и нет. Сама понимаешь, после того, что случилось, меня могут пригласить дать какие-то показания… Ах, Лара, ты же знаешь нашу милицию! Мало ли что им взбредет в голову! Они сегодня мне вымотали все нервы…

– Понятно, – в голосе Ларисы появились насмешливые нотки – она хорошо знала своего мужа. – В общем, раз ничего страшного с тобой нет, ложись спать. И очень тебя прошу, не пей и не вляпайся ни в какую историю! Сегодня спишь, завтра – только дела и вечером сразу домой. Понял?

– Понял, – ответил Евгений.

Он хотел еще поговорить, в красках и со всеми подробностями рассказать, что ему пришлось пережить во время обстрела и как после этого ему еще трепали нервы менты, но Лариса повесила трубку. Котов ощутил себя настолько несправедливо обиженным, что просто не мог находиться один в номере. Ему срочно нужно было поделиться с кем-то своими переживаниями.

Он вышел из номера и спустился вниз. Зал, где произошла трагедия, был закрыт – персонал наводил там порядок. Для постояльцев был выделен малый зал, в левом крыле пансионата. Евгений прошел туда.

В зале стояла неимоверная духота. Народу было немного, большинство предпочло запереться у себя в номерах. Присутствующие же разбились на малочисленные группки и выглядели довольно удрученными. Не было ни музыки, ни шумных разговоров. В основном обсуждалось трагическое происшествие. Котов хотел было присоединиться к одной из компаний и рассказать о случившемся со своей колокольни, но те почему-то упорно не хотели видеть в нем великомученика, все жалели погибших, и Евгений быстро потерял к компании интерес.

Он послонялся по залу, и вдруг взгляд его упал на одиноко сидевшего в стороне Виталия Парамонова. Евгений поспешил к нему, обрадовавшись, что нашел единомышленника.

Перед Виталием стояла наполовину полная бутылка джина, и это обстоятельство во многом определило выбор Котова.

– Привет, – небрежно бросил он, подсаживаясь к Парамонову. – Ну и вечерок сегодня, а?

Парамонов неопределенно кивнул и налил Котову джина. Оба выпили, не чокаясь, после чего Котов, закусывая маслиной, спросил:

– Ну как ты?

– Да! – махнул рукой Парамонов. – Все нервы вымотали эти козлы!

– Ох, а мне как вымотали! – тут же подхватил Котов. – До чего бесчувственные люди! Видят, в каком мы состоянии, и лезут с дурацкими вопросами.

– Мы-то что можем знать? – поддержал его Парамонов. – Самих чуть не ухлопали!

– Слушай… – Евгений приблизился к Виталию. – Ты как думаешь… Может быть, это на нас было рассчитано?

– В смысле? – не понял Парамонов.

– Ну, может, это нас… всех хотели? В смысле, и тебя, и меня? Мы же случайно живы остались?

– Ты что же, думаешь, что всех четверых грохнуть хотели? – нахмурился Парамонов.

– Так получается!

– Вообще-то, – оглянувшись по сторонам, понизил голос Виталий, – я думаю, что это меня грохнуть хотели! Если б я не увернулся, то точно бы лежал сейчас в морге…

– А я? – удивился Котов.

– Да ты-то кому нужен! – отмахнулся Парамонов.

Котова сильно задело такое пренебрежение к его персоне. Парамонов, заметив его унылое выражение лица, усмехнулся:

– Вот чудак человек! Тебе радоваться надо, а ты киснешь!

И тут же, посерьезнев, продолжил:

– Сам посуди – мое-то положение гораздо хуже! Сам понимаешь, кому мешаю. И теперь жить как на вулкане…

Несмотря на то что алкоголь уже оказывал на него свое воздействие, Котов не утратил способности рассуждать здраво. Вдумавшись в слова Виталия и оценив положение, в котором он оказался, Евгений похолодел. Он понимал, что жизни чиновника, конечно, угрожает куда большая опасность, чем его, Евгения, жизни, и ему стало не по себе. Желая как-то подбодрить Парамонова, Евгений предложил:

– Давай-ка лучше выпьем!

– Давай, – наполняя рюмки, кивнул Парамонов и, не дожидаясь Евгения, выпил первым.

Тут только Котов заметил, что чиновник уже порядком набрался. Взгляд его был унылым и замутненным: слова он произносил не очень четко. При мысли о том, что он может лишиться единственного нормального собеседника, Евгений почувствовал легкую тревогу. Нужно было во что бы то ни стало спасти общение.