Евгения Грановская - Заблудшая душа

Клинков усмехнулся.

– Вот в этом я сомневаюсь. Хоть убейте, но не могу представить вашего дядю с лопатой или отбойным молотком в руках. Да у него на это и времени-то не было. Он ведь занимался экспонатами, а не исследованием подземных стен.

– Ну да, – согласился Глеб. – Скажите, Юрий Петрович… а как у вас со здоровьем?

– То есть? – не понял Клинков.

– Что, если мы с вами наведаемся на пепелище музея?

– Зачем?

– Осмотрим там все. Может, наткнемся на что-нибудь интересное.

В глазах пожилого библиотекаря появилось недоверие.

– Вы серьезно?

– Да.

– Что ж… Лазить по развалинам я, конечно, не стану. Но проводить – провожу. Ну, и помогу… чем смогу.

– Хорошо. Тогда, быть может, прямо сейчас?

Юрий Петрович посмотрел на формуляры, которые держал в руках, потом поднял взгляд на Корсака и виновато проговорил:

– Нет, сейчас я не могу. Есть кое-какие дела. Может быть, позже.

– Когда?

– Ну… – Библиотекарь пожал плечами. – Часа через полтора.

– Хорошо. – Глеб глянул на циферблат наручных часов. – Тогда через полтора часа я жду вас возле сгоревшего музея. До встречи!

Глеб подошел к барной стойке, уселся на высокий стул, кивнул молодому черноволосому бармену и сказал:

– Водку с тоником, пожалуйста. И половинку лимона, если есть.

– Найдем, – весело отозвался бармен, кивнув в ответ.

Смешивая коктейль, он приветливо поинтересовался:

– Приезжий?

– Да, – сказал Глеб.

– Что позабыли в наших унылых краях?

– Приехал на похороны родственника.

Бармен поставил готовый коктейль на стойку и бросил туда щипчиками несколько кусков льда.

– Столько хватит? – уточнил он.

– Вполне. – Глеб взял стакан. – Ваше здоровье!

Отсалютовав бармену стаканом, Корсак отпил большой глоток.

– А вы откуда приехали? – поинтересовался бармен.

– Из Москвы, – ответил Глеб.

Бармен присвистнул.

– Круто! А правда говорят, что у вас там без ста тысяч в кармане на улицу лучше не выходить?

– Это почему же?

– Ну… – Бармен пожал плечами. – Из-за дороговизны.

– Нет, неправда. Москвичи деньги считать тоже умеют. Да и цены у нас немногим отличаются от ваших.

– А правда говорят, что все фасады старинных домов теперь из пластика?

Глеб улыбнулся:

– Не совсем. Осталась парочка кирпичных. Твое здоровье!

Отпив коктейля, Глеб взглянул на экран телевизора, висящего над барной стойкой.

– Это местный канал? – поинтересовался он у бармена.

– Угу, – ответил тот.

На экране происходило какое-то городское торжественное мероприятие. Пожилой рыжеволосый мужчина в дорогом костюме разрезал красную ленточку, а другие мужчины, стоящие рядом – столь же солидные, – улыбались и аплодировали ему.

Глеб взял со стойки пульт и сделал звук погромче.

– …Новый торговый центр занимает площадь два квадратных километра, – радостно вещал закадровый голос. – В нем будет представлен широчайший спектр товаров…

Глеб сделал звук тише.

– Кто этот рыжий? – спросил он у бармена.

Бармен взглянул на экран телевизора.

– Это-то? Мэр нашего города. Карл Иванович Рогов.

– А эти двое рядом с ним?

– Седой – прокурор Андрей Ильич Беккер. А лысый – Федор Сергеевич Геер, главный финансовый воротила нашего города. Он хозяин «Пруссбанка». Можно сказать, что эти трое – отцы нашего города, – весело добавил бармен. – Без их ведома здесь ничего не происходит.

– Рогов, Беккер, Геер, – повторил Корсак для того, чтобы получше запомнить.

Гладкая, загорелая лысина банкира Федора Геера не только его не портила, но даже придавала ему «гламурности». Мэр и прокурор тоже выглядели неплохо, хотя и были лет на пятнадцать старше банкира. Дорогие костюмы, ухоженные лица, самодовольные улыбки.

– Ну вот, – проговорил вдруг бармен, повернувшись в сторону входа. – Помяни чертей, они и появятся.

Глеб проследил за его взглядом и увидел компанию молодых ребят. Впереди всех шел рыжеволосый паренек – высокий, жилистый, со своевольным взглядом. За ним парочка – черноволосый плечистый парень в обнимку с белокурой красоткой. Всем троим было на вид не больше восемнадцати лет.

– Детишки наших «отцов города», – негромко пояснил бармен.

– Детишки? – машинально переспросил Глеб, разглядывая компанию, вольготно расположившуюся за столиком, к которому уже бежал официант.

– Да, – ответил бармен. – «Золотая молодежь» есть не только у вас в Москве. Рыжий парень – Саня, сын мэра Рогова. Вон та парочка – Слава и Кристина. Слава – сынуля банкира Геера, а Кристина – прокурорская дочка.

– Ясно.

Мимо столика, где сидели ребята, прошел высокий темноволосый парень лет двадцати пяти на вид. При его появлении те встрепенулись. Рыжеволосый Рогов помахал ему рукой и сказал что-то приветливое. Девушка ему ярко улыбнулась, а Слава Геер даже сдвинулся вместе со стулом, чтобы высокий парень мог пройти.

Парень лишь небрежно кивнул ребятам в ответ, после чего сел через два столика от них и подозвал официанта.

– А это кто такой? – поинтересовался у бармена Корсак.

– Павел Базаров, – ответил бармен, протирая тряпочкой стойку. – Наша местная достопримечательность. Базаров – это псевдоним, в честь какого-то литературного героя.

Корсак взглянул на высокого парня внимательнее. Тот был одет в поношенные джинсы, замшевую курточку, а шея его была небрежно повязана шарфом. Он не был похож на представителя «золотой молодежи», скорее – на представителя арт-богемы.

– Чем же он так прославился в столь юные годы? – поинтересовался Глеб.

– Он знаменитый художник, – ответил бармен, глядя на высокого парня едва ли не восторженными глазами. – Говорят, его картины стоят по сто тысяч долларов! Его тут все любят.

– Надо же! Такой молодой.

– Мой ровесник, – с гордостью объявил бармен. – Мы с ним учились в одном классе. Пашка уже тогда участвовал в международных выставках.

– Выходит, вундеркинд?

– Угу. Что-то вроде этого.

Насмотревшись на художника, он перевел взгляд на компанию ребят. Рыжеволосый Рогов заметил, что Глеб на него смотрит. Он сдвинул брови и рявкнул:

– Чего уставился?

– Не связывайтесь с ними, – шепнул Глебу бармен.

Глеб отвел взгляд.

– Хочешь, мы ему наваляем? – пробасил, посмеиваясь, «качок» Геер.

– Пусть живет. Я сегодня добрый. – Рыжий Рогов хлопнул ладонью по ягодицам проходившую мимо официантку. Его спутники весело заржали.

Художник Павел Базаров повернул голову на шум. Встретившись с ним взглядом, рыжеволосый Саня Рогов стушевался и покраснел.

– Вижу, эти ребята чувствуют себя здесь вольготно, – сказал Глеб бармену.

Тот вздохнул:

– Еще бы! Они могут разгромить весь ресторан, и им за это ничего не будет. Говорю же – «золотая молодежь». Разве у вас в Москве не такие?