Светлана Бестужева-Лада - Брак под короной

– Завтра? Да ничего особенного, кажется. У нас экскурсия на Эйфелеву башню, но я боюсь высоты и…

Я осеклась на полуслове. Получалось – вроде бы изыскиваю повод для встречи. А между тем, как я с запозданием сообразила, сие предложение могло быть чистой формальностью, обычным проявлением вежливости. Французы – они такие.

– Прекрасно! – с энтузиазмом откликнулся Анри. – Значит, я заеду за вами в гостиницу. Только… приходите, если можно, без парика. В натуральном виде вы мне наверняка понравитесь еще больше.

– Вы уверены? – скептически осведомилась я. – Неужели так заметно, что это парик?

– Заметно для тех, кто умеет замечать такие вещи, – ответил Анри. – Что ж, будем перестраиваться на ходу, и, честно говоря, я этому рад.. Прежний сценарий меня не слишком вдохновлял.

Так… Московские загадки плавно перетекли в парижские тайны. Зачем нужно было столько мороки, чтобы привезти в Москву обыкновенную шариковую ручку? И документы прекрасно можно было послать по почте или через Интернет. Нет, ситуация мне определенно переставала нравиться. Во что же меня втравила драгоценная подруга?

– Тогда до завтра, мадам, – с изысканной вежливостью сказал Анри и, приложившись к моей руке, галантно проводил к выходу.

Я вышла из музея в некотором смятении и, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок, присела за столик в ближайшем кафе, тем более, что наша группа все еще осматривала музей, точнее, делала там покупки.

Фишка состояла в том, что любые духи там продавались чуть ли не в три раза дешевле, чем в магазинах, поскольку были не в фирменных флаконах и коробочках, а просто в металлических золотистых пузырьках, наподобие аптечных. Кто же из наших дам упустит такую возможность? Кроме меня, в группе сумасшедших явно не было.

В порядке исключения вместо кофе я заказала мартини и принялась размышлять о том, что случилось, пытаясь как можно более четко выстроить цепь событий и хотя бы чуть-чуть разобраться в ситуации.

Поручение я вроде бы выполнила. Ручка пусть себе лежит у меня в сумочке, ничего интересного в ней нет. Флакончик духов прелестен, на запах – наплевать, какой бы он ни был, все равно при случае кому-нибудь подарю. Я – жуткий консерватор в плане ароматов и, как выбрала много лет тому назад «Клима», так и сохраняю ему верность, хотя в последнее время это становится все более накладным. Впрочем, любые другие приличные духи обошлись бы не дешевле.

А вот пудреница… Она с первого взгляда мне ужасно понравилась, и чем больше я ее рассматривала, тем сильнее восхищалась. Вещица была безупречной, даже то, что у лилии на орнаменте один из зубчиков был с небольшим изломом, ее не портило. Словом, сувениры мне понравились. И я переключилась на мысли о предстоящем свидании.

Особых сомнений у меня не было: Анри вызвал у меня большую симпатию, а от прогулки по Парижу в его обществе у меня ничего не отвалится. К тому же не исключено, что это последнее романтическое свидание в моей жизни. Муж? Муж далеко, и вряд ли у меня возникнет желание информировать его об этой части моей поездки. Да и неизвестно еще, что это будет за свидание. Может, прямиком отправят в Бастилию за то, что выдаю себя за другую. Или произойдет еще что-нибудь экзотическое.

За соседним столиком кто-то громко брякнул ложечкой о чашку, и это заставило меня оторваться от размышлений. Я подняла глаза и увидела… ту самую бабу, которая так не понравилась мне в музее. Она жадными глазами разглядывала пудреницу, которую я так и не удосужилась убрать обратно в сумку.

Поганка какая! Терлась около меня в музее, чуть не увязалась за мной к Анри, а теперь еще пялится на мой подарок. Завидует, небось, что самой такого не досталось. Я сунула пудреницу в сумку и с вызовом уставилась на бабу: что, съела? Глупее, конечно, вести себя было невозможно, но, по-видимому, воздух Парижа сыграл со мной злую шутку, начисто лишив осторожности и чувства меры. Знать бы, где упадешь…

Чтобы отвязаться от бабы, я взяла в руки ту газету, которую купила утром специально для свидания с Анри и стала ее просматривать. И тут меня ожидал несколько странный сюрприз: в конце одной из полос я увидела фотографию… Этьена. Вид у него был, прямо скажем, не самый блестящий. Я впилась глазами в сопроводительный текст и совсем ошалела.

Там было сказано, что солидный бизнесмен, вице-президент какой-то компании, стал жертвой нападения неизвестных хулиганов, когда накануне вечером возвращался домой. Его избили и ограбили, то есть забрали абсолютно все, что при нем было, да еще карманы вывернули. Я сверилась с лежавшей у меня в сумке визитной карточкой: все правильно Этьен Мартен, вице-президент… Бывают же совпадения на свете!

Тем временем баба за соседним столиком вроде бы потеряла ко мне интерес, отвернулась и стала приводить в порядок свою прическу – надо сказать, довольно невзрачную.

И тут меня пронзила страшная мысль: я собираюсь идти на свидание без парика, а как выглядят мои собственные волосы? И что делать, если я – ну, разумеется! – не сообразила взять с собой фен? Придется либо идти в парикмахерскую и выкладывать неизвестно сколько денег, либо… не ходить на свидание вообще. То есть выбора как такового, сами понимаете, не было.

Зато было свободное время до ужина и деньги, которые я фактически еще даже не начинала тратить. То есть никаких крупных покупок не делала, а кофе и мартини не в счет. Потом мне пришла в голову довольно здравая мысль: чем дальше от центра будет находиться парикмахерская, тем дешевле обойдется мне это удовольствие.

Я расплатилась, собрала свои нехитрые пожитки и пошла сначала в музей: предупредить нашего гида, что я отправляюсь в «самостоятельное плавание», поскольку следующий номер программы – визит в музей Родена – меня не слишком соблазнял. Понимаю, что такое пренебрежение великим искусством меня не красит, но…

После этого, сверившись предварительно с картой, я направилась в сторону своего, уже почти родного отеля, который, как показывала карта, был довольно далеко от респектабельных и, следовательно, дорогих кварталов. Попутно выяснила, сколько стоит укладка в шикарном салоне: около ста евро. Ну, такие деньги я, конечно, не собиралась платить, поэтому отправилась в путь, имея в виду найти что-нибудь поскромнее и, главное, подешевле.

Искомое обрелось где-то на половине пути: небольшой, всего на два кресла, салончик на тихой боковой улочке. Я осведомилась о цене: оказалось, вполне терпимо, причем на сумму, мысленно определенную мною на это удовольствие, можно было сделать еще и маникюр. Конечно, в Москве мне бы в голову не пришло выложить больше тысячи рублей на украшение своей персоны, но пятидесяти евро за то, чтобы стать красавицей, почему-то не было жалко.