Екатерина Соллъх - Тень Башни

Пальцы машинально сжались на чашке, в горло потекло что-то горькое, тёмное, вязкое. Остывший кофе. Или мысли. Он не имел права на такую опасную вещь как мысли, мнение. Гринхильда была единственной, кому он мог довериться. Раньше они могли говорить о чём угодно. Раньше. До того, как он уехал в столицу, до того, как стал армейской ищейкой. Только теперь Харальд понял, насколько сильно служба изменила его. Оставшись одна, сестра тоже стала дургой. Хотя было что-то ещё, что-то недосказанное, и он никак не мог понять, что именно. Потом обязательно надо будет спросить. Почему он сказал про них? Про тех…. Из Пятого Управления? Если они им заинтересуются. Если… Он встречался с ними не так часто, но каждый раз эти встречи его сильно выматывали. Так почему? Что им делать на свадьбе? Они ведь почти не покидают своей Башни, высокого серого здания, стоящего чуть в стороне от основного комплекса зданий Управления. Харальд устало потёр глаза ладонями. Хватит, завтра надо на работу, добивать отчёты, дописывать бумаги, раздавать задания, договорится о внеплановом отпуске. Он встал из кресла и прошёл в спальню, резко открыл двери шкафа. Мальчик сидел, сжавшись в комок. Харальд рывком вытащил его наружу и жадно поцеловал. Значит, ей не нравится его мальчик? Что было в этом предупреждении? Что она хотела сказать? Он жадно целовал и кусал мягкие тёплые губы. Вкус крови пьянил, сводил с ума, пробуждал в нём что-то тёмное, совершенно не похожее на него обычного. Он властно прижал к себе тонкое тело, обхватил талию руками, надавил, заставил прогнуться. С трудом оторвался от юноши, чуть отстранил. Он видел своё отражение в расширившихся от желания и боли зрачках. Слышал своё и его тяжёлое дыхание, чувствовал, как в горле бьётся сердце, в висках пульсирует кровь, а мысли растворяются в тёмном желании. Он всегда гордился своим хладнокровием, но сейчас, стягивая ремни на тонких запястьях, он готов был забыть даже своё имя. И ничего не имело значения, кроме этих губ со вкусом крови, бездонных зрачков, таких больших, что они заполняли собой весь мир, и он больше не видел ничего. Ремни впились в запястья, когда тонкое тело выгнулось, прижалось. Больно. Но он не издал ни звука. Правильно. Он знает, когда надо молчать…

Харальд вынырнул из очередного липкого кошмара. В голове было пусто, тело ныло и очень хотелось курить. Мужчина перевернулся на бок и посмотрел на спящего рядом юношу. Он так и не освободил его. Харальд развязал ремни на запястьях, провёл пальцем по красным полосам. Мальчик тихо застонал во сне. Мужчина вздохнул и прикоснулся к длинной ссадине у него на боку. Мальчик проснулся, робко взглянул на Харальда. Мужчина протянул руку и потрепал его по голове. Ему всегда нравился цвет глаз юноши, такой откровенно не правильный, не голубой и не чёрный, как вызов всей чистой расе хозяев этого города, этой страны.

– Ты слышал, что вчера говорила моя сестра? – мальчик кивнул. Он был в шкафу, в соседней комнате, но слышал весь разговор.

– И что думаешь?

– Ты можешь убить меня, если хочешь, если так надо.

– Тебе не страшно? – как он может быть так спокоен? Неужели, ему действительно всё равно – жить или умереть?

– Нет, если это сделаешь ты, и если тебе это чем-то поможет.

– Запомни, – Харальд взял в ладони лицо мальчика и притянул к себе. Он смотрел прямо в его зелёные глаза и видел в зрачках своё отражение. Бледное лицо, бледно-голубые глаза и чёрные, как ночь волосы, такие же, как у сестры. От этого его лицо казалось ещё более бесцветным, – запомни хорошенько. Я забрал тебя. Сделал своим. Теперь ты принадлежишь мне. Только мне. Только я решаю, жить тебе или умереть. И я не отдам тебя никому. Даже смерти. Ты понял? – юноша попытался кивнуть, но Харальд крепко держал его лицо в ладонях.

– Да. Я только твой, – тихо прошептал мальчик и закрыл глаза. Словно ток прошёл по спине. Харальд коснулся его губ обжигающим, острым, как клинок поцелуем и отстранился. Встал с постели. Пора было собираться, ещё так много дел до отъезда.

Служебная машина бесшумно неслась по просыпающимся улицам, чёрная и блестящая. Она работала на водородном топливе. Харальду всегда казалось, что водородные двигатели себя уже изжили, но ничего лучше не было. Конечно, машина была надёжна, бронирована не только снаружи, но и внутри, и вероятность случайной поломки была ничтожно мала, но всё же… водород опасен. Все последние разработки были направлены на повышение уровня безопасности. К тому же производство водородного топлива налажено и обходится дешевле электроэнергии. Выгодней было использовать разве что ядерную энергию, но она была под строжайшим запретом. Везде. Харальд достал из кармана небольшой прямоугольник с выгравированным имперским орлом, служебный телефон. Конечно, прослушивается, но для этого дела вполне подходит. Он раскрыл раскладушку и выбрал номер.

– Уже не спишь, Отто?

– Уже нет, – сонно отозвалась поблескивающая металлом поверхность, – ты ведь разбудил.

– Уж извини, соня, – Харальд позволил себе слегка улыбнуться, шофёр за тёмным стеклом всё равно ничего не увидит, – есть одна просьба.

– Давай, надеюсь, не как в прошлый раз?

– Нет. Не можешь взять часть моих книг к себе на время? Думаю немного перестроить кабинет, а деть их совершенно некуда.

– Могу. Но некоторые книги могут к тебе потом и не вернуться. Ты же знаешь, не смогу отказать Вильгельму, если он попросит.

Вильгельм был младшим братом Отто. Он жил с тётей, но часто навещал его. А иногда они вместе заходили к Харальду, и тогда Вильгельма было просто невозможно вытащить из кабинета. Ему нравились книги. Настоящие, живые книги. И каждый раз он выпрашивал какую-нибудь из них у Харальда. Ему невозможно было отказать. Он был таким искренним и невинным.

– Тогда заедем после работы ко мне. Я покажу, какие. Через несколько дней мне надо будет уехать по семейным делам. Я оставлю тебе ключ, сможешь забрать их по частям, когда будет удобно.

– Что-то серьёзное? – в голосе Отто послышалось беспокойство, – ты же говорил, что собираешься кабинет переделывать.

– Нет, сестра выходит замуж. А кабинетом займусь сразу, как приеду.

– Ясно, смотри, будь там осторожен, а то и тебя женят.

– Ну уж нет, – Харальд ещё раз улыбнулся. Отто был его другом. Лучшим. Единственным в этом городе. Они познакомились ещё в Имперской Военной Академии, но друзьями стали позже, когда пришлось вместе работать. И вместе напиваться после такой работы, – я собираюсь остаться холостяком до конца своих дней.

– Удачи тебе в этом, – Харальд захлопнул телефон. Ребятам из Внутренней разведки не к чему придраться. Его привязанность к книгам давно известна. Они все проверены и одобрены, куплены в легальных магазинах. У него есть разрешение на косметический ремонт квартиры. Про поездку он доложит в самое ближайшее время. Он снова прокрутил весь разговор в голове. Осторожность, уже скорее паранойя, вошедшая в привычку. Это был обычный разговор, он просто попросил друга на время забрать часть его книг. В нём не было подтекста. Тогда, почему он так дёргается? Потому, что задумал ещё кое-что, не то, чтобы незаконное, скорее неодобряемое? Или это опять его интуиция? Он ведь не собирается делать ремонт. Зачем лгать? Зачем отдавать книги?