Виктория Константинова - Плохой хороший человек

– А какие-то совместные выезды на природу, корпоративные вечеринки в компании были?

– Да. Субботин довольно частенько устраивал сотрудникам культурные мероприятия, но ни он сам, ни его жена на них ни присутствовали.

– А чем занимается компания?

– Всего понемногу. – коротко ответил Красин.

– Кому в реальности принадлежит компания?

– Елене Вениаминовне Субботиной, жене Станислава Юрьевича.

– Она уже существовала до их женитьбы или просто Субботин оформил бизнес на жену?

– Я тут только два года и не всё знаю, но то что компания существует уже почти двадцать лет могу подтвердить документально. В те времена руководителем был Гладилин Олег Федорович, но он умер около двух лет назад.

– И после него стал руководить Субботин? – спросил Леонид.

– Не сразу. Станислав Юрьевич появился спустя полгода после смерти Гладилина, именно он и набирал новых сотрудников.

– То есть вы хотите сказать что никто из старых сотрудников в данный момент не работает здесь?

– Так и есть. Состав был полностью обновлён, не могу сказать по какой причине. Я пришёл со всеми и никого из прежнего коллектива не знаю.

– А как же насчёт Гладилина, откуда вы про него знаете?

– Из документов, откуда же ещё, все прописано в документах, – удивился такому нелепому вопросу Красин.

– А в ваших документах прописано, как компания досталась Субботиной?

– По праву наследования. У них не кровные узы. Елена Вениаминовна кажется была приёмной дочерью Гладилину, что-то вроде того. Вы поинтересуйтесь у семьи, они вам расскажут куда больше чем я.

– Кстати, вы в курсе что Елена Вениаминовна Субботина погибла сегодня утром? – Лёша медленно произнес, не спуская глаз с Красина. Ему стало интересно, как к этой новости отнесется этот внешне спокойный и невозмутимый человек. Красин удивленно посмотрел на оперативника.

– Это точная информация?

– Точнее не бывает. Я сегодня был дома у Субботиных. Там работает следственная группа. Кто является наследниками Субботиной, если такие имеются?

Красин, немного помолчав, заявил что о наследниках ему ничего не известно, а все необходимые для следствия документы приготовят как можно скорее.

Он позвонил секретарше с просьбой принести адрес Гладилина. Лёша попросил, чтобы она захватила расписание последних рабочих дней Субботина. В этот момент в кабинет заглянул высокий тёмноволосый мужчина средних лет со странной ухмылкой. Он увидел Максимова и негромко сказал:

– Извини, я думал ты один.

– Заходи Геннадий Петрович, – сказал Красин, – знакомьтесь, Геннадий Петрович Бояров, начальник торгового отдела, а это – Леонид Андреевич Максимов, ведет расследование.

– Очень приятно, – мужчина подошел к Леше и протянул руку, – даа, печальная история. Очень жаль Стаса, то есть Станислава Юрьевича, – тут же поправился, заметив как удивлённо взглянул на него Красин. Эта сцена не ускользнула от внимания Максимова. Интересно, подумал он, насколько сильно противостояние между этими двумя и как сам Субботин относился к каждому из них. Какая-то неуловимая мысль промелькнула в голове со скоростью света, но поймать ее Леша не успел, так как в этот момент в кабинет вошла субботинская секретарша. В руке у нее были несколько папок с бумагами и пухлый ежедневник. Она увидела Боярова и чуть было не повернула обратно. На её лице было написано плохо скрываемая брезгливость, словно она увидела огромную отвратительную жабу. К слову сказать, Геннадий Петрович не тянул на роль героя женских романов, один дёргающийся в неприятной ухмылке рот чего стоит, но такую реакцию могла вызвать только личная неприязнь. Интересно заворачивается дело, протянул про себя Максимов, с любопытством наблюдая за тем, как молоденькая секретарша старается обойти вставшего у неё на пути начальника торгового отдела, который никак не желал уступать ей дорогу. Бедной девушке пришлось протискиваться между шкафами и столом. Красин также молча наблюдал за этой сценой. Леша взглянул на него и увидел сочувствие, граничащее с нежностью. Да тут весело, ухмыльнулся про себя Лёша, один треугольник уже нарисовался. Ох уж эта геометрия, без нее просто никуда: треугольники, квадраты, параллелепипеды. Что дальше?

Из офиса Максимов вышел несколько озадаченный. Это что же получается. Жил себе хороший человек: заботливый муж и идеальный начальник, и вдруг решил свести счёты с жизнью таким жутким образом? Никак не вяжется. Тем более, есть один очень важный нюанс – хороший человек без роду и племени удачно женился на богатой наследнице. Зачем ему такому успешному вдруг вот так просто уходить из жизни добровольно? Остаётся только одно – кто-то ему помог умереть, только кто это?

Лёша набрал номер Виктора и коротко обрисовал ситуацию в компании: все расстроены, растеряны и никто не смог назвать ни одной причины, которая могла бы стать поводом для убийства.

– Даа, – протянул Виктор, – не человек, а просто идеальный парень из глянцевых журналов. Ни с какой стороны не подберёшься. Вот и кого искать теперь? А с бизнесом как? Может враги, конкуренты.

– Да вроде нет, многолетние устоявшиеся связи, конкуренты конечно есть, но как мне сказали в офисе, особой вражды никогда не было, да и сам Субботин на редкость неконфликтным человеком оказался. Правда, до него тут был другой владелец Гладилин Евгений Борисович. Он несколько лет назад умер. Так что интересно, после его смерти весь коллектив полностью поменяли.

– То есть как это? – не понял Виктор.

– Уволили всех сотрудников и набрали новых.

– А вот это уже интересно, может быть зацепка.

– Но это уже завтра, я уже от усталости ничего не соображаю.

– Давай дуй домой отсыпаться, завтра поговорим, – согласился Виктор.

Лёша подошёл к машине и полез в карман. В кармане кроме ключей оказался сложенный вчетверо листок бумаги. Он развернул его. На белом листе принтерной бумаги крупным шрифтом был набран текст:

«Поинтересуйтесь: кто такая Елена Субботина»

Максимов поднял глаза и огляделся, возле входа в здание не было ни души.

Странный этот Стас все-таки. С ним было что-то не так, на влюблённого не похож, хотя и постоянно приглашал куда-нибудь, да и вообще денег не жалел. Он хороший товарищ, с ним приятно провести время, но страстью уж никак не пылал. Может, ну её, эту страсть? Вот у мамы с папой была страсть и чем все закончилось. При воспоминании о маме на глазах навернулись слезы, отец вызывал совсем другие чувства: она сразу впадала в оцепенение, руки и ноги становились ледяными, а в глазах плескался ужас. Лена, даже став взрослой, так и не поняла, любил папа маму или наоборот, ненавидел. Порою память воскрешала полустертое временем разъярённое, озлобленное лицо отца и становилось невыносимо жутко, хотелось плакать, даже не плакать, – выть, утробно, зловеще, но вместо этого выходило тихое поскуливание. Может быть поэтому она дала согласие Стасу. Никакой страсти у них не будет, а значит, не будет разбирательств, оскорблений и унижений. Они будут тихонько наслаждаться жизнью, путешествовать, развиваться творчески. И может быть, у них даже появятся дети, и она, Лена будет их любить изо всех сил, на какие только способна, и никогда никому не позволит обижать их.