Инна Балтийская - Королева орхидей

– А что же тут плохого – парень хотел со всеми своей удачей поделиться? – встрял Митяй.

– Я приходила в гости к его другу, там обычно еще кто-то гостил, и меня долго рассматривали, расспрашивали, я каждый раз как будто экзамен сдавала. Правда, сдавала хорошо, по отзывам моего парня, мне всякий раз ставили «отлично». Но через пару месяцев мне эта постоянная сессия так надоела… И мы с ним рассталась друзьями.

– Он не угрожал при расставании?

– Нет, мы договорились, что будем поддерживать отношения. У Дэна, кстати, уже новая подружка появилась, они вместе обещали ко мне на Новый год приехать.

– Куда?

– У моего отца небольшой деревянный домик за городом, у реки, он в этом году праздновать Новый год в Эстонии будет, у друзей, а мне разрешил воспользоваться домиком.

– Отец живет с тобой? – уточнил Митяй.

– Нет, у него другая семья.

– А кто еще, кроме бывшего с подругой, приедет к тебе за город?

– Еще лучшая подруга Рита со своим новым знакомым – у них такая романтическая история я его еще даже не видела ни разу, только на Новый год и познакомимся. Потом еще две девочки, мои подружки… Кажется, все.

– А твой новый бой-френд? – заинтересовался Митяй.

– Нового у меня пока нет. – девушка снова улыбнулась. – Я же говорила, что не очень влюбчивая.

– Давай сделаем так. – загорелся Митяй. – Я тоже приеду в твой загородный домик, и прослежу за твоими знакомыми. Если кто-то из них послал открытку, я его выведу на чистую воду!

– Думаете, это кто-то из них? – снова усомнилась поэтесса. – Я в это не очень верю, но, если вы так считаете… Хорошо, приезжайте.

– А я? – вырвалось у меня.

– Да, конечно-конечно, ты тоже приезжай! – обрадовалась Изабелла.

Я поблагодарила гостеприимную поэтессу. На подлого Митяя я даже не смотрела: очень уж сильно было подозрение, что он и не собирается вычислять гада, пославшего открытку, а попросту намерен приударить за красивой девушкой. А еще говорил, что больше с поэтессами никогда не свяжется! Ничего, я лично займусь тем мудаком, который угрожает Изабелле.

– Но был еще и предпоследний поклонник? – на всякий случай спросила я. – С ним вы как расстались?

– Влад тоже был поэтом. – вздохнула Изабелла. – Я ведь не со всяким могу найти общий язык. Но он хотел, чтобы я бросила писать стихи. Уверял, что второй Ахматовой из меня не получится, так что нечего зря бумагу марать.

– А он сам что, был вторым Пастернаком или Блоком? – поразилась я.

– Нет, его стихи даже за деньги в местных альманахах печатать не хотели. Но он уверял, что люди просто не доросли до его поэзии, все еще впереди. У него даже прозвище было: «непечатный поэт». Зато он очень любил декламировать свои поэмы на любых вечеринках.

– О, я тоже люблю декламировать, и знаю отличные стихи! – оживился Митяй. – Вот, послушайте:

Выразительное лицо Изабеллы замерло в немом негодовании, но на толстокожего Митяя это не подействовало. Он явно собирался вспомнить весь студенческий фольклор, который слышал в своей жизни, поэтому я поспешно перебила:

– А он не мог вам отомстить после расставания? Или вы тоже расстались друзьями?

– С Владом? Нет, мы здорово разругались в последний раз, опять же, из-за поэзии. Мне так надоели его придирки, что я сказала, что он – обычный бездарь, просто много про себя мнит. А он заявил, что простил бы мне что угодно, но только не осквернение его дара.

– Ну вот, наверняка он и прислал орхидею с угрозой. – сказала я.

– Вряд ли, это слишком уж утонченно для него. – но мне показалось, что Изабелла заколебалась. – Хотя… Он мог посчитать это достаточно поэтичным. Так ты думаешь, что опасности никакой?

– Как же никакой? – всполошился Митяй. – А если он посчитает достаточно поэтичным выполнить свою угрозу? Нет, в удаленном от цивилизации загородном домике я должен тебя охранять!

Вот же свин, с негодованием подумала я. Наверняка ведь уверен, что открытку послал один из отвергнутых ухажеров, и что выполнить свою угрозу они никогда в жизни не решатся: кишка тонка у этих поэтов. Так что в охране Изабелла вовсе не нуждается – ни в моей, ни в его. Но раз едет Митяй, поеду и я.

31 декабря в шесть часов вечера мы на «Ауди» Митяя приехали к реке. В темноте мы с трудом отыскали маленький бревенчатый домик, я вышла из машины и оглядела заснеженный лес: при тусклом свете луны он казался каким-то жутким заколдованным царством. Снег пошел опять, и я подумала: еще немного, и сугробы достигнут моего роста. Домик заметет надолго, мы не сможем завтра уехать, и неизвестный маньяк будет убивать гостей одного за другим, пока не останется единственным обитателем домика.

Между тем не обремененный тяжелыми мыслями Митяй взял меня за руку и уверенно повел к крыльцу. Дверь домика не была заперта, и мы прошли внутрь. В небольшой прихожей нас никто не встретил, мы самостоятельно повесили пальто на висящие на стене большие оленьи рога, сняли обувь и в одних носках пошли туда, откуда раздавался какой-то звон. Звук доносился из кухни, где Изабелла и раскладывала по фарфоровым мисочкам салаты. Раскрасневшаяся от жары, в простом коротком ситцевом платьице она уже не выглядела королевой эльфов из сказки. Сейчас перед нами стояла обычная хорошенькая девочка.

– О, как хорошо, что вы уже здесь! – обрадовалась она, увидев нас. – Я рассчитывала, что справлюсь с закусками сама, но вот – не успеваю, и все тут! Я, правда, надеялась, что Рита пораньше придет, она обещала прибыть к четырем, но, видимо, задержалась. А мне хочется еще самой нарядится. Леночка, поможешь с закуской?

– Конечно, и Митя поможет. – пообещала я, грозно посмотрев на Митяя. К счастью, лень не входила в число его основных недостатков, и он, засучив рукава старого свитера, тут же включился в работу. Через полчаса все салаты были разложены, бутерброды нарезаны, и стол в небольшом каминном зале накрыт. На маленькой аккуратной елочке мы зажгли многочисленные маленькие белые свечки, и теперь они тихо потрескивали в унисон камину.

– Девочки обещали еще копченую куру и лососину принести. – сообщила Изабелла. – Так что до утра не проголодаемся. Вы садитесь вот здесь, у камина, а я переоденусь наверху и к вам присоединюсь.

Я села на просторное бархатное красное кресло, а Митяй уселся у моих ног на вытертый шерстяной ковер. Он посмотрел на часы:

– Какие-то необязательные у нашей поэтессы гости. Одна обещала прийти в четыре, другие – в шесть, а в результате половина седьмого – и кроме нас, никого.

– Так не ближний свет. – заметила я. – Мы на машине сюда сколько добирались, а остальные, возможно, на электричке поедут.