Александр Берестнев - Мертвые не потеют

Вдова разлила коньяк. Выпили, как положено, не чокаясь.

Со второй рюмки у Розы заалели щеки, как у одноименного цветка, и у меня по телу начало растекаться тепло. В любой трагедии есть и положительные стороны.

Немного закусив и помянув Тихона, я стал осторожно подбираться к интересующей теме.

– Роза, вы вчера упомянули некого Ивана Ивановича, – неторопливо начал я. – Нельзя ли поподробнее.

– Да я и не знаю о нем практически ничего. – Она устало наполнила рюмки. – Приходил к Тихону, давал ему консультации по картинам и иконам, у него даже какое-то образование есть.

Мы опять, без слов, чокнулись. Если и дальше пойдет в таком темпе, то боюсь мало что смогу узнать, и мы наберемся раньше времени.

– Он только давал консультации или покупал и продавал? – Перехватил я инициативу, не допуская очередного наполнения рюмок.

– Нет. Его купля-продажа не интересовала. Так, заработать на жизнь. В музее-то краеведческом много не платили. Там и посмотреть-то не на что, – уверенно заключила вдова. – Ещё он брал от Тиши заказы на реставрацию. Муж говорил, что Иван Иванович, фамилия его Ишутин, раньше работал в мастерских Грабаря и сильно разбирался по данной теме.

– Наверное, прилично получал у Тихона Андроновича?

– У Тихона-то? – Роза злобно рассмеялась. – Да он за копейку мог бы в церкви… – было опять употреблено неприличное слово. – Сам Иван Иванович цену не назначал. Сколько Тихон давал, и ладно. – Вдова задумалась, откинувшись в кресле. – И много ли ему надо? Жена померла, детей нет, живет один.

– Адрес не посмотрели? – напомнил я о записной книжке.

– Да какой там… Всю ночь глаз не сомкнула, и сегодня весь день на ногах. – Роза замолчала, вспоминая не очень приятные похоронные хлопоты, и посмотрела на свои ноги и даже подвигала ступнями. Не заметив ничего особенного, равнодушно махнула рукой. – Завтра посмотрю.

Нельзя сказать, что меня устраивала её беспечность, но на нет и суда нет.

С консультантом немного разобрались. Завтра надо будет найти его и расспросить об их делах с Тихоном и, самое главное, узнать, зачем же он приходил в день смерти Кручи. Возможно, реставратор что-нибудь знает о другом посетителе или встретился с ним в доме? Надежд мало, всё было бы слишком просто. Но если они видели друг друга, то, скорее всего, где-то уже остывает еще один труп. Только кого из них?

Не давая вдове расслабиться очередным поминальным розливом, от которого у неё начала замедляться речь, я продолжил:

– Роза, вы еще упомянули Лисовского.

– Осю? – Язык у Розы начал заплетаться.

– Да, что-то там об их беседе.

Интересно, насколько близкие у них отношения? Не каждого, да еще постороннему, называют по-домашнему, уменьшительным именем.

– Тихон любил старые телефонные аппараты. Вон, расставлены по всему дому, – начала издалека Розалия. – И все, между прочим, параллельные. Не любил, если мне звонили на мобильник, и просил общаться по городскому телефону. На старости лет следил за мной и подслушивал разговоры. – Похихикала без осуждения. – Тихон думал, что делает это незаметно. Но я знала, и порой такие розыгрыши с подругами устраивала, что он валидол глотал горстями.

В другое время я мог позволить себе, ради учтивости, и пошутить, но меня интересовало не её шалости.

– Мы о Лисовском, – вежливо напомнил я.

– О Лисовском? Об Осе, – безвольно согласилась Роза. – Вы слушайте, слушайте. За несколько дней до смерти Тиша разговаривал с ним. Я случайно слышала.

– Помните, о чем? – напрягся я.

С вдовой начинали возникать проблемы: скажет правду или выдаст в отфильтрованном и дозированном виде?

– Помню, – решительно ответила Роза. И продолжила. – Иосиф Абрамович позвонил мужу в воскресенье. Мы еще собирались вечером ехать в Москву, в театр.

Я всем своим видом изображал внимательного слушателя, но Розалия была уже в таком состоянии, что могла порассуждать и сама с собой.

– Когда случайно, – с пьяной настойчивостью утверждала Розалинда, – повторяю, случайно подняла трубку, услышала, как Ося говорил… – Роза замолчала, потом налила себе рюмку. Я напрягся: только разговорилась, и может отрубиться. Но вдова, словно прочитав мои мысли, подняла рюмку, оценивающе посмотрела на содержимое, только пить не стала. – Он хотел, чтобы Тиша посмотрел и оценил ЭТО, – отрывисто и таинственно произнесла Розалия. И, не дав мне задать вопрос, продолжила. – Что, не поняла. ЭТО, и всё. А еще Иосиф Абрамович сказал, чтобы Тихон был осторожнее. Не дай бог, с ЭТИМ что-нибудь случится, им обоим не сносить головы и откупиться денег не хватит. Всё. – Выговорив с таким трудом давшиеся слова, Роза резко запрокинула голову и выпила.

– А во время обыска или после тебе ничего необычного не попадалось? – Со слабой надеждой я помахал рукой, пытаясь изобразить «нечто».

– Нет. Ничего.

– А когда Лисовский привез ЭТО?

– Он к нам сам не приезжал, не любил он почему-то нашу Долину. Они с Тишей встречались у него в клубе, в «Козе».

– Где?! – не понял я.

– В развлекательном центре «Казанова». – Она удивленно посмотрела на меня: не знать таких элементарных вещей, на её взгляд, было неприлично. – Но раз Тише надо было что-то оценить, это должны были привезти сюда, домой. Как обычно.

– А кто? – не давая ей времени на раздумье, быстро спросил я.

– Не знаю. Наверное, без меня привезли. Петя, охранник, мог бы сказать, но его убили. – Глаза Розы опять затуманились.

Рассказ не внес ясности, скорее, усложнил. Теперь я знал только то, что Лисовский передал нечто ценное Круче, и эта вещь пропала. Наверняка, из-за неё и угрожали Розалинде. Что же такое передали Тихону, за что его вдову хотят лишить жизни? Вопросы к депутату накапливались.

– Ладно, – решил закончить с расспросами. – Завтра определяем координаты Ивана Ивановича и навестим его. Может он прояснит что-нибудь.

– Завтра, – согласилась она. – Надеюсь, ты не собираешься бросить меня здесь одну, на растерзание всякой сволочи?

Вопрос меня озадачил. Действительно, забыл, что ребята из «Скорпиона» уехали, и тревожить их опять, без особой надобности, не хотелось.

С другой стороны, на дворе ночь, надо ехать домой, а утром опять сюда возвращаться. А стоит ли разъезжать туда-сюда? Вдова уже почти «готова», ей пора отходить ко сну, а я найду себе место, где прикорнуть до утра.

– Розалия, – осторожно начал я. – А у вас тут есть, где гостям остановиться? В том случае, если я решу составить тебе компанию.

– Не решу, а составлю! – требовательно заявила Роза. – Ты нанят меня оберегать, вот и охраняй. Твоя работа началась с сегодняшнего дня! – После некоторого раздумья добавила. – Вернее, со вчерашнего. Давай бумагу, подпишу.

Подписывать в тот момент что-либо было не совсем этично, ввиду её расслабленного состояния и во избежание последующих упреков. Но я запомнил эти слова и отложил процедуру до завтра. В решении остаться была «производственная» необходимость: сам виноват, что не оставил дежурного на ночь, сам и должен нести вахту.