Сергей Попов - Последний писк полковника Зарубина. Детективная повесть

Пока я искал по карманам деньги, успел услышать обрывки беседы. Моих коллег почему-то интересовало не то, при каких обстоятельствах была найдена кисть руки, где была обнаружена голова, а где – остальное тело, а то, чем именно занимается владелец коттеджа. Тот в ответ сказал, что он – костоправ или на современный манер – хайропрактик. Начальник отдела живо поинтересовался, а какие болезни он лечит. В ответ донеслось: «Сколиоз, кифоз, позвоночную грыжу». Дальше я ничего не услышал – капитан Ревнилов сунул мне в руку какие-то денежные купюры и вытолкал за дверь, напомнив, чтобы я обязательно принес чек за приобретенный пузырь – в конце месяца по нему возместят расходы.

«Почему Платона Филипповича интересует какой-то сколиоз, кифоз, которые лечит этот костоправ, в то время как несколько часов назад здесь, около этого коттеджа было совершено зверское убийство и не кого-нибудь, а нашего израильского коллеги?» – терзал я себя вопросом, пока водитель Денис (сокращенно Диса), который привез нас в Чириково, в свою очередь терзал вопросами местных жителей, как нам найти продуктовый магазин. Бытность работника спецслужб научила меня думать на опережение: надо всегда иметь свою версию происхождения событий и их развития, событий, в которые, возможно, тебя втянет судьба или приказ непосредственного начальства. Так впоследствии будет легче выйти сухим из воды. «Итак, – продолжал размышлять я, – если Платону Филипповичу, в сущности, наплевать на это лежащее под простыней тело без головы и без других конечностей, значит, существует проблема, человек или вещь, которая работникам нашей конторы в сто раз важней несчастного Исхака Цысаря, чья отрезанная голова сейчас валяется во дворе. Но что это за проблема, человек или вещь, которые так интересуют наше ведомство? Знай, я ответы на эти вопросы, мне было бы легче выстроить собственную игру, если в ней, конечно, возникнет необходимость».

Когда я вернулся с пузырем водки в руках, пламя в камине уже разгорелось, на столе был приготовлен фуршет, расставлены бокалы. «Ну, тебя только за смертью посылать, старлей!» – укоризненно бросил Платон Филиппович. «Я проведу с ним разъяснительную работу, товарищ подполковник, – живо вмешался капитан Ревнилов. – Разрешите наливать?» Руки Ревнилова ходили ходуном – ему страх как не терпелось выпить. В первую очередь он налил, конечно, старшим по званию, затем себе, про остальных забыл. Начальник отдела исправил эту оплошность. «А хозяину?» – указал он на Виталия. К удивлению огромного роста мускулистый Виталий накрыл свой фужер ладонью. «В чем дело?» – ласково поинтересовался подполковник и уже насмешливо спросил: «Ваше поколение выбирает «пепси»? Костоправ так же благожелательно ему ответил: «Наше поколение выбирает женщин». К всеобщему удивлению мой начальник зааплодировал. «Браво! Вот с кого тебе надо брать пример, – заметил он Ревнилову, который одобрительно кивнул головой, не отрывая бокал от рта. Платон Филиппович с неподдельным интересом опять обратился к костоправу, – И какие же, Виталий, у вас здесь бывают женщины?» «О, самые разные! – живо отреагировал костоправ. – Представляете, правлю я одной даме спину и говорю: «Перевернитесь, пожалуйста, на другой бок». А она мне: «Не могу. Грудь мешает». Я как взглянул: мама моя родная! Две груди и каждая величиной по ведру. Я её спрашиваю: «А как же вы ходите? Они вам разве при ходьбе не доставляют неудобств?» «А я стараюсь не ходить, я все больше лежу или в машине езжу. – говорит клиентка. – А то, если я иду, грудь меня и в самом деле к земле тянет, и я все время падаю». «Потрясающе! – воскликнул Ревнилов. – Я предлагаю налить по второй и теперь выпить именно за эту часть женского тела!» Капитана все еще мучило похмелье, и он никак не мог спокойно слушать рассказ костоправа, видя, что на столе стоит бутыль, до половины наполненная крепкой прозрачной жидкостью. Исходящий из неё дух достигал ноздрей и истязал капитана так, что он готов был заплакать, если ему не позволят налить еще раз. Подполковник понял его состояние и чтобы отделаться от человека, который мешал ему удерживать тонкую нить беседы, одобрительно кивнул головой: «Пей, капитан. Пей и ни на кого не обращай внимания». Сам же Платон Филиппович поставил свой бокал на место и с неподдельным интересом обратился к хозяину: «Какая же интересная у вас работа! Значит, говорите, каждая грудь у женщины была величиной с ведро. Потрясающе! Но вам-то, наверное, еще и не такое приходилось видеть?» «Да, приходилось, – охотно отозвался хозяин коттеджа. – Например, женщину, у которой не две груди, а четыре».

По той реакции, которая была у моих сослуживцев, по той сосредоточенности, которая в один момент сковала их лица, я понял, что сейчас они услышали именно то, что стремились услышать в этих стенах. Женщина, у которой было не две груди, как у всех, а почему-то четыре, была для них важнее расчлененного на куски агента израильских спецслужб. Итак, теперь я знал ответ на вопрос, который мучил меня, пока шофер искал дорогу к поселковому магазину. Оставалось понять: зачем моему ведомству понадобилась эта необычная женщина?

Костоправ тоже почувствовал перемену в слушателях и замолчал. Паузу прервал Платон Филиппович: «Ну, и как она вам, эта дама?» «Что, как?» – не понял костоправ. «Ну, общее впечатление?» «Потрясающе!!! – вдохновился хайропрактик, – Сейчас расскажу, Вот, например, приходилось ли вам видеть человека с шестью пальцами?» Все присутствовавшие отрицательно покачали головами. «Лично мне приходилось. И не раз. Отвратительное зрелище. Конкретно меня такая аномалия отталкивает. А женщина, у которой четыре груди, – это совсем другое дело! Это не просто вполне нормальное зрелище, я бы сказал: это зрелище восхитительное! В такой представительнице прекрасного пола есть что-то возвышенное, величественное, а главное, на редкость притягательное. Такое впечатление, что слейся ты с ней, как мужчина с женщиной и выполнишь какую-то большую вселенскую миссию». «Вот – вот! – бросил вскользь Платон Филиппович. – Об этом мы уже осведомлены,… правда, из Интернета».

Виталий замолчал. Молчали сотрудники спецслужб. Я невольно перевел взгляд на хозяйку коттеджа. Виталий заметил это и воспользовался, чтобы разрядить обстановку. «Хорошо, что у меня жена не ревнивая. Правда, Леночка? А то при моей работе не знал бы, что делать». Леночка, которая, наверно, уже не в первый раз слышала рассказы своего мужа и про грудь величиной с ведро, и про даму, у которой этих грудей было не две, а четыре, устало бросила: «Папик, ты сменил бы тему, а то утомил людей пустыми рассказами. У них к нам, наверное, и посерьезней вопросы есть». «Нет, нет, не мешайте ему, пусть рассказывает, – запротестовал начальник отдела и уже обратился напрямую к костоправу, – Скажите, Виталий, а какие проблемы были у той женщины, у которой четыре груди? Ну, с чем она к вам обращалась? Когда была в последний раз? Когда должна была посетить вас вновь?»