Екатерина Соллъх - Пробуждение Башни. Том 2

– Они, видимо, не ожидали, что после ночи, проведённой почти в полной неподвижности, вам удастся совершить побег. Не скрою, меня это тоже несколько удивляет. – Нейхардт равнодушно смотрел на Хильдеберга, в его глазах не было ни сомнения, ни каких-либо других эмоций.

– Меня тоже, но люди способны на многое, если их загнать в угол. Мы не ждали помощи и рассчитывали только на себя. – Хильдеберг старался выглядеть так можно более искренним, от этого сейчас зависело слишком многое.

– Вы ведь нам не всё рассказали? – Едва уловимая вопросительная интонация, Нейхардт уверен, что это так. – Унтерштурмфюрера Лейбриха допрашивали, почему именно его?

– Я не знаю. Думаете, они отчитывались передо мной? Скорее всего, его сочли более слабым, поэтому решили допросить первым. – Хильдеберг краем глаза заметил, как изменились показания кардиографа – как детектор лжи. – Но не думаю, что он мог рассказать им что-то интересное, у него просто нет доступа к важной информации.

– Как это благородно с вашей стороны, защищать своего коллегу, которому вы сами не доверяете. – Нейхардт не менял позы, почти не шевелился, но Хильдебергу показалось, что он приблизился к нему, заполнил собой всю комнату.

– Не понимаю, о чём вы. Если бы я ему не доверял, то не взял бы с собой. Мы выбрались оттуда, выбрались вместе, и в этом его заслуга. Если бы не Лейбрих, я до сих пор гнил под землёй в плену у этих ненормальных сектантов, или был бы мёртв. – Хильдеберг до боли сжал пальцы так, что ногти впились в ладонь. – Наши личные взаимоотношения касаются только нас двоих и только в нерабочее время.

– Допустим. Но вы ведь рассказали нам далеко не всё, не так ли? Вы знаете, почему они выбрали именно его. – И опять никаких вопросительных интонаций – Нейхардт был уверен в своей правоте или хотел, чтобы Хильдеберг так думал.

– Я ничего не знаю. Просто пришли и увели его с собой, когда вернули, он был не особенно разговорчив. – Хильдеберг закрыл глаза. Он всё-таки подставил Дерека, теперь с вопросами придут к нему, оставалось надеяться, что парень нигде не оступится. Хотя в таком состоянии ему трудно будет отвечать обдуманно. Действительно, глупо было умалчивать о допросе, когда и так всё прекрасно видно по медицинской карте Лейбриха. Что ж, стоит признать, Шварцхерт, ты просто испугался, и испугался не за себя, а за Дерека. Хильдеберг покачал головой и устало улыбнулся – этого он точно не ожидал от себя.

– Ладно, оставим это. У вас есть ещё что-нибудь, что вы хотели бы нам рассказать? – Рейнер едва заметно кивнул своему заместителю. Хильдеберг расслабил пальцы и отпустил простыню. Вот как, играете со мной? Надо признать, у вас неплохо получается. Жаль, что здесь нет Харальда, он понял бы всё намного раньше и получил бы больше.

– Есть. В зале, где проходила служба, на нас напали люди в масках, в докладе Эрвина Хорторфа они называются Куклами, самые приближённые к лидеру секты люди. Я никогда не видел, чтобы так сражались. – Хильдеберг замолчал, вспоминая. – Быстрые, сильные, почти неуязвимые. Но двигались не как химеры, это были люди, только более совершенные. Не знаю, как объяснить, они просто превосходили по всем параметрам.

– Генетически усовершенствованные и натренированные, верно? – Рейнер кивнул, на его лице не было удивления, скорее осознание неизбежности. – Республика использует таких бойцов на некоторых участках фронта. Было принято решение информацию об этом не распространять, надеюсь, вы понимаете почему?

– Республика? Но как они могут тут оказаться? Какое они имеют отношение к секте Истинного Пути? – Хильдеберг недоумённо посмотрел на Рейнера. Республика? Не могли это быть их шпионы, внутренняя разведка такого бы не допустила! Никогда. Быть не может.

– Возможно, никакого, пока мне это не известно. Я всего лишь имею в виду, что такая технология существует, хоть и не в Империи. – Рейнер сплёл пальцы на коленях в замок. Сейчас он смотрел на Хильдеберга сосредоточенно, как будто от его слов зависела судьба всей Империи.

– Возможно, в любом случае, их было больше, они не дали нам ни малейшего шанса. – Хильдеберг прикрыл глаза. Даже не смотря на то, что Дерек такой же, генетически улучшенный. Если бы их было меньше, если бы он мог хоть чем-то ему помочь, у них бы могло получиться. Могло. Нет, как бы отчаянно ни сражался Дерек, у них не было ни одного шанса вырваться. – Не знаю, почему нас не убили. Как мы сбежали, я уже говорил. Там настоящий лабиринт, пришлось расспросить одного сектанта, иначе мы бы там до сих пор блуждали. И ещё кое-что, у этих ребят, Кукол, зелёные глаза. В городе это сразу бы заметили, поэтому они, скорее всего, пользуются линзами.

Хильдеберг устало откинулся на подушку. Скорее всего. Да, у Дерека тоже. Линзы, значит? Харальд, да что же ты творишь? Как ты только мог связаться с ним?

– Ясно, благодарю за информацию. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество, – по губам Рейнера скользнула едва заметная улыбка, – надеюсь, вы не против?

– Нет. Я не буду вашим агентом. Сейчас сотрудничество выгодно нам обоим, но только сейчас. – Хильдеберг старался не смотреть в сторону Рейнера, отказывать такому человеку – почти самоубийство, но ему не хотелось быть чьей-то пешкой, да и предавать Харальда он не собирался. Сейчас, когда есть внешний враг, Башня союзник, но что будет потом, никто не знает. Если он согласится, потом отказаться уже не сможет.

– Понимаю. Редко можно встретить человека, который руководствуется личной преданностью и здравым смыслом, а не выгодой. – Рейнер замолчал, как будто подбирал слова. – Империя как механизм, и проще всего выполнять свои функции, не пытаясь выйти за рамки. Те, кто пытается сделать что-то, не предусмотренное правилами, чаще всего просто неудовлетворён. А раз так, он ищет способ удовлетворить свои желания или, говоря проще, выгоды для себя.

Хильдеберг ничего не ответил, даже не повернулся, когда Рейнер и Нейхардт вышли из палаты. Было как-то противно от всего этого. Давно пора привыкнуть, что враг в любой момент может стать союзником, а друг – соперником, и чем выше ты поднимаешься, тем более хрупкими и рискованными становятся такие союзы. Это был мир Харальда, не его, но раз уже он его заместитель, то должен играть по его правилам. Да когда же уже ему позволят вставать? Я же обещал позвонить ей! Нет, не сейчас. Надо уберечь Дерека, любой ценой, если Харальд поверил ему, даже зная правду, значит, его надо сохранить. Выгода? Ну почему бы и нет, он знает о Куклах больше, чем кто бы то ни было, он сильнее любого из них. Он нужен. Вот ведь, а всего сутки назад он подозревал его, не доверял, а теперь готов лгать кому угодно, лишь бы защитить. Гедерберг заставил задуматься, заставил вспомнить всё, что произошло в храме. Им повезло, нет смысла это отрицать. Их ждали. Это тоже очевидно. Их? Или они ждали только Дерека, а он был им просто помехой? Зачем он им? Хотя вряд ли их много, скорее всего, они дорожат каждым бойцом, тем более таким хорошим, как Лейбрих. Они пытались его вернуть? Но почему он не согласился? Верность, преданность – в конце концов, Гедерберг прав, что-то за пределами своих обязанностей люди готовы сделать только ради выгоды. Даже я.