Уильям Бернхардт - Слепое правосудие

– Миссис Симмонс, меня зовут Квин Рейнольдс. – Он на несколько секунд задумался. – Я представитель обвиняемого, мистера Ломбарди.

– И его страховой компании, – неожиданно добавила Эми.

– Это выпад против моего клиента, – сказал Рейнольдс, очевидно решивший использовать малейшую зацепку.

– Принимается, – кивнула судья Харт. – Присяжные не примут во внимание последнее замечание свидетельницы.

– А я здесь усматриваю нарушение закона, – сказал Рейнольдс.

– Нарушений нет. Продолжайте, пожалуйста, – сказала судья.

– Миссис Симмонс, вы заявили, что при столкновении у вас пострадали мягкие ткани в области шеи, правильно я вас понял?

– Так сказал мой доктор.

– Но, миссис Симмонс, разве он не сказал вам, что... – Рейнольдс принялся перелистывать свой блокнот. – Где же я это записал? – С этими словами он вернулся к столу, за которым сидел обвиняемый, и принялся рыться в стопке документов.

Бен улыбнулся. Было приятно сознавать, что ловец угодил в расставленную им же ловушку.

Дело в том, что на ранней стадии расследования Рейнольдс составил длинный список необходимых ему документов. Он рассчитывал, что Бен, прирожденный практик, не сумеет осилить такой объем бумажной работы. Одновременно он надеялся затянуть судебное расследование и тем самым увеличить судебные издержки Эми. И вот теперь Рейнольдс не мог отыскать нужный ему документ, который, видимо, затерялся в ворохе бумаг, лежавших на столе.

Рейнольдс явно не заслуживал такого помощника, как Кристина, которая тут же поднялась и неторопливо направилась к шкафу, уставленному папками. Она сразу же отыскала нужный документ. Рейнольдс выхватил у нее из рук бумагу и, даже не кивнув ей в знак благодарности, вернулся к подиуму.

– Итак, как я уже заметил, миссис Симмонс, ваш доктор охарактеризовал полученную вами травму как "легкоустранимую".

– Легкоустранимую? – удивилась миссис Симмонс. – Могу я взглянуть на эту бумагу?

Рейнольдсу явно не хотелось расставаться с документами, но судья Харт указала рукой в сторону миссис Симмонс, тем самым давая понять, что требует предъявить свидетельнице документ. Рейнольдс передал бумагу бейлифу (заместителю шерифа), а тот, в свою очередь, протянул ее Эми.

– "Возможно, легкоустранима". – Эми прочитала вслух медицинское заключение. – Да, я понимаю, в чем тут дело. Это же не о травме... Эта справка о моей бородавке.

– О бородавке? – заморгал Рейнольдс.

– Да, видите, сверху доктор пишет "verruca vulgaris", что означает – простая бородавка. Вы правы. – Она взглянула на Рейнольдса. – Бородавка оказалась легкоустранимой, и ее вырезали.

Бен закрыл лицо руками, чтобы не расхохотаться. Допрос проходил как нельзя лучше. Ему казалось, он уже слышит вердикт, который вскоре вынесут присяжные, и видит перед собой стопки долларов.

Рейнольдс перевернул еще несколько страниц в своем блокноте. Ему нельзя было отказать в определенном чутье, – он начал с другого конца:

– Итак, вы утверждаете, что испытываете постоянные боли?

– Да, так и есть.

– И при этом возникает головокружение и вы теряете ориентацию?

– Именно так.

– И у вас время от времени сводит шею?

– Да. Особенно когда я устаю.

"Куда он клонит? – подумал Бен. – Возможно, Рейнольдс, потеряв надежду выиграть дело, решил продемонстрировать симпатию к свидетельнице, проявить благородство..."

– Итак, вы дали показания, что все болезненные симптомы проявляются в периоды напряженной работы?

– Видите ли, как медицинская сестра, я нахожусь в постоянном контакте с больными. Внезапный спазм отнюдь не облегчает мне работу, когда я нахожусь у постели больного.

– И эти боли в шее стали беспокоить вас после того, как вы попали в аварию?

– Нет, нет, – добродушно ответила Эми. – Это мучает меня всю жизнь.

После этих слов Бен едва не рухнул на пол.

– Так вы хотите сказать, что эти боли возникли не в результате аварии? – допытывался Рейнольдс.

Эми открыла рот, но тут же закрыла его, не сказав ни слова. Похоже, до нее наконец дошло, что она сказала что-то не то. Она вопросительно посмотрела на Бена, словно ждала, что тот ответит за нее.

– Свидетель, отвечайте на вопрос, – сказала судья Харт.

Доллары, возникшие перед внутренним взором Бена, теперь медленно таяли. Бен вскочил:

– Ваша честь! Я протестую! Я не вижу, какое отношение...

– Протест отклоняется, – прервала его судья Харт.

– Еще в детстве меня беспокоила шея, – заговорила наконец Эми. – Это началось, когда мне было лет восемь.

– Миссис Симмонс, когда два месяца назад вы давали под присягой показания, вы в мельчайших деталях описывали те боли, которые испытали в день аварии?

– Да, верно. В тот день у меня был очень сильный приступ.

Но это был не первый подобный приступ?

– Нет, не первый.

Рейнольдс удовлетворительно улыбнулся.

– Ваша честь, у меня больше нет вопросов к свидетельнице, – сказал он.

– Есть еще желающие задать вопросы свидетелю?

Бен поднялся с места.

– Да, ваша честь.

– Пожалуйста, – кивнула судья.

Бен рванулся к подиуму. Никогда прежде у него не возникало такого горячего желания поддержать своего клиента.

– Эми, вы говорили, что у вас заболела шея сразу после катастрофы, не так ли?

– О да. Ужасно заболела.

– И это был такой же спазм, какие случались и раньше?

– Нет, нет. Значительно сильнее.

– Значит, боли после аварии усилились?

– Да, да, усилились... По сравнению с этим – так раньше просто не болело... После аварии боли сделались почти невозможными.

– И вы знаете почему?

– По мнению доктора Картера, в результате столкновения.

Когда машина мистера Ломбарди ударила мою, мне шейными позвонками защемило нерв.

– Эми, эта травма носит постоянный характер?

– Боюсь, это до конца моей жизни. Хотя лекарства, операция и терапия, безусловно, мне помогут, доктора говорят, что от болей мне не избавиться.

– Следовательно, автомобильная катастрофа, даже не являясь причиной вашей болезни, серьезно осложнила ваше состояние, не так ли?

– Безусловно. После аварии боли усилились и приступы случаются гораздо чаще.

"Слава тебе, Господи, – подумал Бен. – Спасибо, Эми".

– У меня больше нет вопросов, ваша честь!

– Прекрасно. Господа, мы продолжим заседание в час дня.

Поздравляю, мистер Кинкейд, – продолжала судья, повернувшись к Бену, – чисто сработано.

Осторожно обходя кур, Бен приветствовал Эми в холле своего офиса. Он надеялся, что, если будет себя вести так, как будто кур и в помине нет, она не станет задавать лишних вопросов.

– Я хотела еще раз поблагодарить вас за то, что вы взяли мое дело, мистер Кинкейд, – сказала Эми. – Все остальные адвокаты, к которым я обращалась, решительно мне отказывали.