Наталья Александрова - Портрет Кровавой графини

Чуть сзади безутешной вдовы маячили два здоровенных типа в черных костюмах. Квадратные плечи и такие же квадратные, невыразительные физиономии выдавали в них телохранителей. Ну, все как полагается, даже охранники есть. А этот тип, что отирается рядом с вдовой, какой-то неприятный.

Тип снова погладил вдову по руке, и Надежда увидела у него на безымянном пальце перстень. Вот уж этот перстень идет ему как корове седло! Надежде не очень нравились мужчины, которые носят украшения. Единственное, что она считала приемлемым, – это обручальное кольцо.

– Три года они женаты, – сообщила Милка, которая ненадолго отлучалась в туалет, – детей нет. А этот рядом с ней – Иконников, его заместитель и правая рука. Фирма у Кости крупная была, оборот хороший. Что теперь будет – никто не знает.

– А ты-то откуда все знаешь? – поразилась Надежда.

– А я в туалете с секретаршей Костиной парой слов перекинулась. Вон, гляди, мымра такая в мешковатом костюме…

Милкин палец указывал на блеклую женщину лет сорока с крысиным хвостиком на затылке. Темно-серый костюм сидел на удивление плохо, хоть женщина и была скорее худой, чем полной. Как говорится, не всякая похудевшая корова – газель…

– Да… ну ясно, что красотка Алиса симпатичную секретаршу рядом с мужем не потерпела бы… – пробормотала Надежда. – А чего этот заместитель возле вдовы так отирается?

– Денег хочет, – ответила Милка без сомнения, – все же теперь ей достанется.

– А вот в этом я не уверена, – задумчиво пробормотала Надежда, – у Константина же дочка была от первого брака… как же ее звали-то?.. Маша… Саша… не вспомнить. Так что по закону ей какая-то часть полагается от всего имущества…

– Ну, насчет закона я бы не очень обольщалась, – здраво заметила Милка, – тут, знаешь, свои порядки. Вон погляди на этих мордоворотов – сразу видно, что никакой закон им не писан.

– Да, в общем, какое нам дело… – согласилась Надежда. – А от чего он умер-то?

– Инфаркт. Не то на работе, не то в машине, не успела я точно выяснить, тут в туалет эти две сороки приперлись. – Милка указала на двух дам, усиленно старающихся догнать уходящую молодость. Видно было, что это им пока удается. Если пристально не приглядываться, то еще ничего себе.

Надежда посмотрела вокруг рассеянным взглядом и вдруг увидела молодую девушку, показавшуюся ей очень знакомой. Высокая, стройная, лицо несколько удлиненное, и глаза широко расставлены, что придает взгляду некоторую таинственность… Где Надежда могла ее видеть? Господи, да она же на Костю Леденцова похожа! Ну да, те же черты, тот же овал лица. А волосы темные, Лидины…

Девушка наклонилась к своей спутнице, стоявшей рядом, сказала что-то тихонько. Женщина обернулась, и Надежда с трудом, но узнала в ней Лидию, бывшую жену Константина. Но как же она изменилась…

Лидия была очень худа, волосы, когда-то пышные и темные, теперь поредели и были кое-как заколоты какими-то старушечьими шпильками. Теперь Лида носила очки, которые ей очень не шли. И одежда была на ней такого вида и качества, что Надежда ужаснулась – видно, что женщина давно махнула на себя рукой. Надежда тотчас призвала себя к порядку – нашла время злопыхать! Ну, горе у человека, все-таки похороны мужа.

Не мужа, а бывшего мужа, тотчас поправила она себя. Они уж сколько лет развелись, можно это событие пережить. Тут другое. Видно, болеет Лида, уж больно вид у нее изможденный. И раньше толстой не была, а сейчас прямо как из Освенцима…

«Да она моложе меня на два года, – в панике подумала Надежда, – а выглядит старше на все десять…»

Лида подняла голову, и они встретились глазами. Она тотчас узнала Надежду, потому что бледные губы тронула слабая, едва заметная улыбка. У Надежды кольнуло сердце, до того стало жалко старую знакомую.

Надежда незаметно подошла ближе, и они с Лидой молча обнялись.

– Спасибо, Надя, что пришла… – тихо сказала Лида, отстраняясь, – спасибо, что Костю помнишь…

– Ну что ты, мы же столько лет работали вместе, – голос у Надежды дрогнул, – молодыми совсем начинали…

Костина дочка смотрела на Надежду настороженно.

– Здравствуй, Даша, – сказала Надежда, имя девушки само всплыло в памяти.

– Это Надя, Надежда Николаевна, – Лида несколько оживилась, даже глаза чуть заблестели, – они с папой работали вместе…

– Мы с тобой когда-то на елку ходили… – улыбнулась Надежда. – У меня дочка Алена, тебя постарше…

– Не помню, – сухо сказала Даша.

«И то верно, – подумала Надежда, – не время сейчас для таких воспоминаний».

– Прошу всех пройти в зал для прощания! – раздался голос откуда-то с потолка.

Публика потекла в зал, возле дверей, как водится, случилась небольшая давка.

– Дайте дорогу! – послышался громкий мужской голос.

Слишком громкий для такого места. Надежда инстинктивно шарахнулась в сторону и оглянулась. Дорогу расчищали для вдовы, ее по-прежнему поддерживал тот самый лысоватый с животиком… как его… ах да, Иконников, заместитель. Что характерно, шумел он, а два охранника держались позади и вели себя довольно скромно. Все же похороны, народ вокруг приличный, от кого защищать-то…

Надежду оттеснили от Лиды с дочерью. Иконников, проходя мимо, задел Лиду плечом.

– Осторожнее, – прошипела Даша, придержав мать.

Вдова повернулась к ней, и Надежда даже вздрогнула, перехватив ее взгляд. Вуаль сбилась на сторону, и было видно, что Алиса смотрит на дочь своего покойного мужа с неприкрытой ненавистью.

– Однако… – тихонько произнесла Надежда Николаевна и тут же прикусила язык.

В зале прощания Торопыгин протиснулся сквозь толпу, как бегемот сквозь камыши. Толпа раздалась, и Надежду вытеснили почти к самому гробу. При этом она оказалась рядом с Валей Голубевым. До этого он где-то пропадал, курил, что ли, с мужчинами. Надежда ухватила Валю под руку, чтобы не затолкали.

Тем временем Торопыгин вышел на середину зала, откашлялся, исподлобья оглядел присутствующих и заговорил своим привычным начальственным голосом:

– Мы сегодня прощаемся не только со своим сослуживцем и… родственником, – он бросил взгляд на молодую вдову с Иконниковым и охранниками, державшихся сплоченной группой, – мы прощаемся не только с давним другом и надежным соратником, мы прощаемся с настоящим инженером… с инженером, не побоюсь этого громкого слова, с большой буквы!

В зале повисло недоумение – Надежда была уверена, что все присутствующие, кроме них троих конечно, понятия не имеют, что такое инженер. Хоть с большой буквы, хоть с маленькой. Торопыгин, однако, ничего не заметил и продолжал свою накатанную речь, откровенно наслаждаясь собственным голосом.

– Ну, заведет теперь… – вполголоса проговорил Валя, – любит он поговорить…