Глеб Гурин - Семейная тайна

Расплатившись, Ивоненки забрали своё пиво и сели обратно в машину. Лёня проехал немного дальше к клубу, который возвышался над школой и сельсоветом, и остановился в тени росших рядом сосен.

На магнитоле по-прежнему играла «Бутырка», только уже «Малец». Лёня открыл дверь и, открутив крышку на бутылке, сделал большой глоток пива. Вася последовал его примеру, а затем они оба закурили по сигарете из пачки «Винстона» постоянно дежурившей в подлокотнике «пятёрки». Света с Маричкой вышли и направились к стоявшим у еще закрытых дверей клуба девчонкам.

Минут через пять подошли и парни. Первыми пришли Славик Нечипорук, которого среди молодёжи чаще называли Зубом за выпирающие вперёд зубы, особенно хорошо заметные, когда парень улыбался, и Ярик Иванчук. Оба они держали по бутылке пива в руке и, так как неплохо общались с Охрименками, подошли к ним.

– Здорово, пацаны, – поздоровался с братьями Ярик и сразу же обошел машину, – это чё ты, обвес кинул?

– Ну да, – стараясь говорить безразличным тоном, произнёс Лёня, – как тебе?

– Бомбово, вообще. Смотрится, как иномарка.

Довольный таким ответом, Лёня расплылся в широкой улыбке.

– А ты когда успел приехать? – спросил у него Славик.

– Да уже больше недели, как я в селе, ты чё?

– А мне откуда знать? Чё тогда в клуб не приходил на прошлых выходных?

– Занят был, – ответил Лёня, не желая развивать неинтересную тему.

– А-ай, ты чё, нашего Зуба не знаешь? До него же, как до жирафа все новости доходят, – сказал Ярик и парни рассмеялись, а Славик с обиженным выражением лица толкнул друга локтем.

– Чё там нового, кстати в селе? – спросил у них Лёня, – А то я два месяца здесь не был, теперь боюсь, что что-то пропустил, – сказал он таким тоном, как будто был уверен в обратном, в чём его и заверил Ярик.

– Да ничего такого. Разве что дед Борис повесился.

– А, это я уже слышал.

– Ну еще Санёк Калменко жениться решил.

– На ком? – встрепенулся Лёня, – Как это Маричка до сих пор нам не рассказала?

– Да я и сам только на днях узнал. И то, только потому, что в автобусе вместе с ним ехал. Так что, подожди еще день-два, и она точно узнает и вам расскажет.

– Ты не сказал на ком.

– А, на Надьке-прапорщице, – эта кличка приклеилась к девушке из-за отца, который служил прапорщиком в одной из воинских частей в Киеве. Поэтому прапорщиками называли всех членов его семьи, – вроде как через месяц свадьба.

– Ха, интересно, – процедил сквозь зубы Лёня, – с чего это они так решили? Не «по залёту», случайно?

– Не знаю, но вроде как нет.

– И чё, Санёк тебя пригласил? – спросил у парня Вася.

– Ну да. Я думаю, он и вас позже пригласит. Он же, как-никак, Лёнин одноклассник, да и так вроде пацан нормальный.

Саша Калменко был последним из своего класса, не считая самого Лёни, кто до сих пор не успел жениться. Девушки практически все вышли замуж в течении двух-трёх лет после окончания школы. Парни, как и заведено, сначала выучились и нашли работу, а уж затем стали обзаводиться семьями. Так как в селе с этим стараются не тянуть, и такое понятие, как «строить карьеру» оставляют для горожан, которым больше нечего делать, то Лёне с каждым годом становилось как-то неудобно на счет того, что он не то, чтобы жениться, а и девушки нормальной себе найти не может.

То ли в виду его внешности, то ли стеснительного характера, представительницы слабого пола обходили парня своим вниманием. Он предавал этому слишком уж большое значение, и потому, с каждой неудачной попыткой завести отношения, только еще больше комплексовал по этому поводу.

Разговоры между парнями продолжались, но Лёня по большей части не принимал в них участия. Он просто дудлил своё пиво и иногда курил, молча размышляя над больной для него темой.

Наконец, в восемь клуб открыли. Играла на местной дискотеке в основном попса вперемешку с хитами восьмидесятых-девяностых и всё реже последнее время шансоном, что очень беспокоило старшее поколение и Лёню в том числе.

Сам клуб представлял собой холл бывшего сельского Дома культуры, с выкрашенными в синий и белый цвета стенами и несколькими низкими и длинными деревянными лавочками, похожими на те, которые иногда можно встретить в школьных спортзалах. На стене всё так же продолжала висеть доска почёта, несмотря на то, что большинства из людей, запечатлённых на фотографиях, уже не было в живых, а те громкие звания типа «ударник соц. труда» давно ровным счетом ничего не значили. Но молодёжь смотрела на это, просто как на часть интерьера, и давно уже перестала замечать старую доску почёта.

Пульт диджея, а если говорить более правдиво, просто музыкальный центр, находился в небольшой подсобке. Им вот уже трети год подряд заведовал Коля Жмых. Песни он ставил по желаниям присутствующих или просто те, которые имелись на дисках. Поэтому нередко между песнями «ВиаГры», Свтланы Лободы, Нюши, «Серебра», Потапа с Настей и других современных исполнителей играли и старые хиты «Ласкового мая», «Руки вверх» десяти- и двадцатилетней давности. Также ходовой до сих пор оставалась Верка Сердючка и разные псевдонародные песни, но их включали в основном, когда большинство присутствующих уже были сильно пьяными. Как и везде в сёлах, клуб был не только местом, где можно было потанцевать. В клуб шли, чтобы встретиться с друзьями, пообщаться и выпить с ними, в клуб шли, чтобы узнать последние новости, чтобы завязать отношения с противоположным полом или попросту устроить драку. Причём последнее занятие интересовало как мужскую, так и женскую часть местной молодёжи. И в виду того, что среди парней в Половцах последнее время было уже не так много сбитых и спортивных, как раньше, то драки между ними случались не часто, за исключением тех случаев, когда их били приезжие. А вот девчачьи драки случались чаще и зачастую были гораздо более жестокими и зрелищными, нежели драки парней.

Вот и в тот вечер не обошлось без происшествий. Где-то через час после начала дискотеки в клуб заехали трое девчонок из соседнего села. С ними был какой-то парень, которого никто раньше здесь не видел. А вот девчонок знали. Они иногда приезжали в Половцы погулять на выходных, и последний раз из-за них едва не произошла драка между местными и приезжими парнями.

Компания местных девушек сразу же отреагировала на приход чужачек и сбилась в стайку у стены клуба, оживлённо шушукаясь, обсуждая незваных гостей и время от времени бросая косые взгляды в их сторону. Приезжие же, обрадовавшись, что им освободили танцпол, сразу же стали танцевать. Худощавый парень, приехавший с ними, отошел в сторонку и стал у окна. Девушки, по-видимому, были уже довольно пьяными, так как, потанцевав немного своей компанией, подошли к парням и стали в их круг.