Вячеслав Денисов - Я никого не хотел убивать. Криминальный детектив

В майке, небрежно заправленной в трико бывшего хозяина этой квартиры, и в его же шлёпанцах, накинутых на босу ногу, я вошёл в кухню и включил газ. Пока в чайнике закипала вода, успел не только побриться, но и принять холодный душ. Вновь вглядываясь в зеркало, я недовольно покачал головой и назидательно произнёс:

– Надо меньше спать на чужих подушках!

Ради интереса я попытался отыскать в густой шевелюре хоть один светлый волос, но к счастью, все мои старания были напрасны.

– Всё ж таки очень хорошо, – философски констатировал я, – что в моём возрасте не стал абсолютно седым или совершенно лысым.

Мне давно было известно, что ранняя седина придаёт мужчинам некоторую элегантность, вводит женщин в заблуждение и способствует доверительным отношениям, но при этом, она в значительной степени старит своего хозяина. А ранняя лысина не только даёт намёк на гиперсексуальность, но и указывает на имеющееся предрасположение к сердечно-сосудистым патологиям.

– Какой завидный жених пропадает! – не переставая любоваться собственным отражением, восторженно произнёс я.

Из зазеркалья на меня смотрел высокий мужчина в самом расцвете лет, атлетического сложения. У него был ровный прямой нос, энергичный рот и широкий лоб. Его вихрастая чёлка густых русых волос была аккуратно зачёсана на правый бок. Над верхней губой тонким полумесяцем пробивалась чёрно-смолянистая растительность. Его голубые глаза, глубокие и проницательные, смотрели ясным и спокойным взглядом. Это был особенный взгляд, в котором одновременно отражались как повадки свирепого хищника, так и невинная кротость небесного ангела. И хотя я не питал особых иллюзий на свой счёт, всё же, разглядывая свою внешность, был преисполнен безрассудной уверенностью в собственных силах. Весь мой вид символизировал бурлящую молодость с её неограниченной жаждой жизни. Я не отрицал тот факт, что был эгоистом. Но при этом, я был весьма благородным эгоистом! Избалованный, и в то же время, испорченный чрезмерным вниманием представительниц прекраснейшей половиной человечества, и будучи уверенным в том, что весь мир находится у моих ног, я всё же не забывал, что за все удовольствия в этой жизни необходимо платить. Женщины, которые безрассудно тратили на меня свои финансовые сбережения, получали взамен страстные и поистине незабываемые ощущения. Они сознательно жаждали любви и романтических приключений, а я всего лишь способствовал осуществлению этих желаний. Я возносил их на вершину неземного блаженства и эстетического удовольствия ради того, чтобы хоть на какое-то мгновение сделать по-настоящему счастливыми.

– А ведь и впрямь, хорош! – весело подмигнув собственному отражению, вновь констатировал я. – Апостол с картины Тициана…

Насухо обтеревшись махровым полотенцем, и освежив гладко выбритые щёки приятно пахучим одеколоном, я вновь вошёл на кухню.

«Какой нынче день?» – обжигаясь, горячим душистым кофе, задумался я.

Что воскресенье, что понедельник – всё было едино. Я непроизвольно начал размышлять как о превратностях, так и о прелести беззаботной холостяцкой жизни. Впрочем, в двадцать девять лет думать о серьёзных отношениях с той или иной женщиной, было ещё довольно-таки рано. Как бы там ни было, я не торопился одеть хомут на свою шею. Вполне возможно, просто ещё не успел встретить ту единственную и неповторимую, которая бы смогла разбить моё каменное сердце и растопить лёд моей холодной души. А если говорить абсолютно откровенно, то я не был готов к серьёзным семейным отношениям. Малые сопливые дети, были для меня неприемлемы. К тому же, я не спешил стать чьим-то подкаблучником.

Зуммер моего мобильного телефона, не только нарушил ход моих плавных мыслей, но и прозвучал в самый неподходящий момент, когда я только что надкусил бутерброд. В том, что это мог быть кто угодно, но только не Ниночка, я ничуть не сомневался. Находясь вместе с ней в одной постели, не было необходимости в срочном порядке обмениваться сотовыми номерами.

– Слушаю вас, – монотонным голосом произнёс я дежурную фразу, неловко прижимая мобильник к правому уху.

– Ларионов Павел Николаевич? – раздался взволнованный женский голос.

– Да.

– Это вы?

– Слушаю, вас внимательно, – повторил я, искренне удивившись, что ко мне обращаются не только по имени, но ещё и по отчеству.

– Пашенька, ты меня не узнал?

– Простите, нет… – настороженно, ответил я. – Пока не узнаю…

Резкий переход женщины, говорившей на другом конце мобильной связи, с официального тона на более чем дружеский, так же не предвещал мне ничего хорошего.

– Это же я… Татьяна…

– Очень приятно, Танечка…

Судя по голосу, я пришёл к выводу, что ей было далеко за тридцать. Наверняка она с трудом могла вспомнить, когда последний раз к ней обращались в столь ласкательной форме.

– Мы с тобой вместе проводили отпуск на побережье Чёрного моря.

Я чуть не рассмеялся.

– Очень в этом сомневаюсь. К тому же, последнее время предпочитаю выезжать за границу, – сыронизировал я.

Мне не хотелось уточнять, что буквально полтора месяца назад я вернулся из Египта, где пятнадцать дней провёл в компании миловидной блондинки, щедро оплатившей мои расходы.

– Это было четыре года назад. Мы почти три недели отдыхали в Дивноморске…

– Десять суток, – уточнил я. – Тихий курортный посёлок, который находится недалеко от Геленджика.

– Всё верно. Мы с тобой снимали жильё у одной хозяйки. Помнишь, такая маленькая, толстая и вредная?

– Кто? Ты или хозяйка? – не выдержав, ухмыльнулся я.

– Полина Семёновна. Мы звали её просто тётей Полей.

– Эта тётя, на несколько лет младше меня.

– Ты её вспомнил?

– Теперь не только её. Если память меня не подводит, то сейчас я разговариваю с Татьяной Лихачёвой?

– Вот именно…

– Ты была там не одна. Вместе с тобой, отдыхала твоя дочурка.

– Да. Она всегда рядом со мной, словно мой прилипчивый хвостик…

Я на секунду задумался, затем тихо произнёс:

– Кажется, её зовут Леночкой…

– У тебя феноменальная память! – обрадованно воскликнула Лихачёва. – А ты приехал с молоденькой супругой. Вы с ней только что расписались и у вас был медовый месяц…

Я никогда ни с кем не расписывался. В тот раз познакомился в поезде с премиленькой девушкой, и мы решили совместно провести наш отдых. Вернее, решил я, а она всего лишь была основным спонсором моего курортного романа. Но если в тот раз Татьяна Лихачёва ничего не заподозрила и не заметила подвоха, то и теперь знать правду ей было совершенно не обязательно. По крайней мере, мне было гораздо удобнее, чтобы она принимала меня за неверного супруга, изменяющего своей юной жене в связи с её неопытностью в интимных отношениях.