Юлия Алейникова - Нефритовая орхидея императрицы Цыси

– А я думаю, что вы пока вполне можете проверить полученную информацию. Если водитель этой машины окажется причастен к убийству, я назову свидетеля. – Пигалица нагло хлопнула ресницами.

Максим почувствовал, как подкатывает раздражение. Подобная несознательность всегда его бесила. Ты, как дурак, пытаешься помочь людям, ищешь убийцу их сестры или мужа, наизнанку выворачиваешься, ночами не спишь, жизнью рискуешь. А они тебе в ответ лгут, выкручиваются, из праздного тщеславия или трусости прикрывая свои гаденькие делишки. Вставляют тебе палки в колеса, а потом ведь еще и жалуются, что ты хреново работаешь и что в полиции одни тупые козлы и взяточники сидят. А некоторые смазливые пустоголовые куклы еще и заявляют, что сами будут решать, когда и что тебе сообщить, потому что им, понимаешь ты, виднее.

– Послушайте, девушка. – Он умел справляться с раздражением, так что сейчас был сама корректность. – Здесь я решаю, когда и что мне делать. Я, капитан уголовного розыска, выстраиваю расследование так, как считаю нужным. С меня спрашивают результат, мне за это платят жалование. И сейчас мне необходимо знать, кто именно сообщил вам о водителе «Ниссана».

– Послушайте и вы, господин капитан, – в тон ему ответила пигалица, и в глазах у нее запрыгали золотистые искорки. – Я не подозреваемая и не ваша подчиненная, на время убийства Лизы у меня имеется твердое алиби. Я уже сообщила вам все, что знала. Если вспомню что-нибудь еще – обязательно позвоню. Прошу меня извинить, но у меня масса дел. Если вы заметили, я тоже работаю, и у меня тоже имеются служебные обязанности. С меня, знаете ли, тоже спрашивают, если не начальство, так мои сотрудники, которые хотят вовремя получить зарплату. Так что всего хорошего.

Максим смотрел на девицу и не мог найти подходящих слов. Те, что приходили на ум, не могли быть произнесены без ущерба для мундира. Те же, что могли достаточно емко выразить его чувства и не уронили бы честь мундира, почему-то никак не находились. Так он и сидел, молча открывая и закрывая рот.

Алиса наблюдала за ним не без удовольствия. Ловко она поставила этого капитана на место, а то ишь, раскомандовался. Даже угрожать ей пытался, кстати, уже не первый раз. Первый был утром. Она в этот момент крутилась перед шкафом, решая, что надеть на встречу с китайским заказчиком. Ехать предстояло вместе с Ильей, а это требовало тщательной подготовки. Нужно было выглядеть по-деловому, чтобы заказчик сразу понял, что имеет дело с людьми серьезными. С другой стороны, хотелось, чтобы заказчик оценил ее как женщину, возможно, даже попытался ухаживать и заставил Илью ревновать. Звонок Родионова оторвал ее от этих раздумий. В итоге Илья поехал к заказчику один, а Алиса отправилась в офис. Как бы там ни было, Лиза для нее важнее всех заказчиков, и уж если она не смогла ее уберечь, то обязана хотя бы найти убийцу. А раз уголовный розыск, вопреки бабушкиным прогнозам, занимается этим делом, стоит все-таки им помочь.

После телефонного разговора этот Родионов представлялся ей кряжистым грубоватым служакой, добросовестным, но недалеким. И пожилым. На деле он оказался молодым, неглупым, неплохо воспитанным, только слишком самоуверенным и властным. А Алиса не выносила, когда ею помыкали. Стоило кому-нибудь начать ей приказывать, как она закусывала удила, начинала упрямиться и стояла на своем даже вопреки здравому смыслу. Сейчас был именно такой случай, и Алиса гордилась, что так умело поставила его на место.

Волна негодования постепенно улеглась. Через пару минут Максим обрел утраченный дар речи и способность формулировать мысли без урона для звания и мундира.

– Алиса Викторовна, – он снова наклонился к столу Терехиной, – вы действительно думаете, что у меня нет полномочий принудить вас к сотрудничеству?

– А вы действительно думаете, что сможете заставить меня поделиться информацией, применяя подобные солдафонские методы? Или вы рассчитываете прибегнуть к пыткам? – Она тоже наклонилась к нему.

Максим сделал глубокий вдох, ощутил нежный, чуть пряный аромат ее духов и вдруг осознал, что стремительно теряет боевой задор. Он встряхнулся, раздул ноздри, но достойно ответить не успел.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник черноволосый тип, самоуверенный, загорелый, с неприятным взглядом маслянистых глаз.

– Алиса, у тебя все в порядке? – Он вгляделся в мизансцену, и мнимая забота немедленно уступила место искреннему недовольству.

Глядя со стороны на них с Терехиной, наверное, и в самом деле можно было подумать, что они мило любезничают, склонившись друг к другу.

– У меня – в порядке, – сухо ответила мужу Терехина. То, что это муж, для Максима было очевидно. – Ты не мог бы выйти из кабинета? У нас с капитаном Родионовым важный конфиденциальный разговор.

Лицо чернявого мужа недовольно дернулось, но спорить он не стал и в ту же минуту удалился, прикрыв за собой дверь.

– Значит, разговор продолжается?

– Разговор окончен, – решительно ответила Терехина. – Если, конечно, у вас нет других вопросов, не связанных с моими источниками информации.

Вообще-то у Максима были вопросы. Например, его очень интересовало, что произошло между супругами Терехиными. Или что делает сегодня вечером Алиса Терехина. И еще – любит ли она прожаренные стейки и картофель по-деревенски. Но все эти вопросы были так далеки от его расследования, что Максим решил воздержаться.

– Пока нет. Но я бы серьезно подумал на вашем месте, что для вас важнее – покарать убийцу сестры или поберечь чувства ее коллеги.

– Не вижу противоречий. Почему поиск убийцы обязательно должен ранить ни в чем не повинных людей?

– Потому что в нашем деле время играет огромную роль, и чистоплюйские замашки сейчас только на руку преступнику.

– Значит, по-вашему, цель оправдывает средства? А знаете, кому из исторических личностей были близки подобные лозунги?

Она поднялась из-за стола. Теперь они стояли друг напротив друга и сверлили один другого взглядами.

Максим опомнился первым.

– Что ж, всего хорошего. Надеюсь, совесть вас по ночам мучить не будет.

– Не волнуйтесь, по ночам моя совесть крепко спит.

Максим распахнул дверь и едва не столкнулся с мужем, который, очевидно, крутился здесь, чтобы подслушивать.

– Прошу! – Максим сделал приглашающий жест в сторону кабинета Терехиной. А еще краем глаза заметил тень недовольства на лице Алисы Викторовны. Так-то, улыбнулся он самому себе и отправился восвояси. Впрочем, в приемной он притормозил и, рассыпавшись в комплиментах, назначил свидание пугливой Оленьке. Та согласилась.

Удивительно, но общение с Терехиной не испортило Максиму настроения, даже наоборот, зарядило бодростью. Это было совсем уже непонятно, но факт оставался фактом.