Владимир Росс - Вор

– Роман, – прервал сентиментальный порыв Макар. – Мы от имени братвы.

– Ботва вы репейная, а не братва, – вспылил Башмак. – Чтоб я больше громких определений не слышал! Отступники 81 81 Отступники – те, кто отдалился от воровских понятий, не признаёт воровского авторитета. . Отступники и ботва шпанистая!

– Как тебе будет угодно, но дай договорить. Мы переговорили со всеми и каждый высказался. В общем… Ну, в общем, мы не хотим дальше платить тому гондону.

– Постойте, постойте, дайте-ка подумать и догадаться, – Роман одним глотком допил остатки пива. – Ах, ну, конечно, вы желаете вздернуться на собственном члене или кончить как Бука. Правильно я понял?

– Зря ты так. Мы не на поклон пришли и не плакаться. Люди тебе верили и сейчас верят. Ну, сломались, с кем не бывает? Понимать надо… – вставил Луня.

– Да, – подтвердил Макар. – Возвращайся, Башмак. А платить беспредельщикам 82 82 Беспредельщина, беспредельщики – часть преступного мира, стоящая поодаль от всех, отторгаемая порядочным уголовным обществом. Беспредельщики не исповедуют никаких принципов, влекомые только личной корыстью, крайне циничные и неразборчивые в средствах достижения своих целей. мы не будем. Воевать – значит воевать.

– Есть идеи как вернуть суверенитет и отстоять независимость? – прищурившись, спросил Башмак.

– Ты свою как собираешься отстаивать? – по-еврейски схитрил Луня.

– Мне нравится ход твоих мыслей. Вот именно, свою независимость, – выделил он «свою», – я как раз собираюсь отстаивать.

Башмак резво выхватил из-под подушки огромный «ТТ» и, щелкнув затвором, заорал:

– Вот моя идея! Пусть только сунутся, суки, – изрешечу!

После изумления на Луню хлынул дикий восторг:

– Я знал, Макар, знал! Вот оно – жить охота! Меня устраивает!

– Меня… нет, всех нас устраивает, – неуверенно согласился Макар. – Ты вернешься?

– Вернусь ли я? – переспросил Башмак с лирическим трагизмом, простирая руку в высь. – А что есть необходимость?

– Да, – в один голос воскликнули друзья и синхронно кивнули головами.

– И будет так, как считаю я? Юный друг просиял. Макар отреагировал сдержанней, не сумел скрыть радость от наполовину предрешенного исхода. Он вытянул из кармана увесистую пачку денег и застенчиво придвинул ее к Башмаку.

– Что это? – насторожился Роман.

– Пока ты сидел, мы с ребятами для тебя откладывали. А это, – Макар извлек вторую, – очередной взнос тому барбосу. В каждой по двадцать пять тысяч. Мы посоветовались и единодушно решили отдать казну тебе. А им – чешую подзалупную. Пусть только сунутся.

– Ладно, – нехотя сдался Башмак, уступив весомым аргументам. – Пора с людьми поговорить, кое-что усовершенствовать. Есть толковые мысли. Пока я на нарах загорал и с танкистами 83 83 Танкисты – категория людей «непробиваемой» тупости, с «броней во лбу». Ими легко управлять, ибо они не имеют своего мнения, легко затачиваемы (внушаемы) и прут как танки на любое дело, не соизмеряя степень опасности. бился, голову невероятные фантазии посещали. Хочу поделиться некоторыми из них. И, думаю, неплохо бы нам организовать движ 84 84 Движ – оживление, вид какой-то деятельности. Движ с девочками – организация проституции. с девочками. Дело прибыльное, в городе никем не освоенное. Да и человек подходящий имеется, с опытом. Вот только дождемся его. Попробуйте пошукать на улицах и дискотеках подходящий товар – человек пять для начала, не больше. Устроим смотрины, отведаем на вкус и, если все путем, пусть временно на шпану попашут. За бабки, естественно. Набьют оскомину – освежим сервис, а заезженных – на панель, если никого стоящего не попадется… Так и гибнете вечерами в «Фортеции»?

– Как обычно, – кивнул Макар.

– Отлично, значит, рабочим местом наших принцесс будет «Фортеция».

– Башмак, так может к ним же и прибитую определим?

Догадавшись, что речь идет о Неотложке, Роман едва удержался от срыва.

«Интересно, как она латала дыры в своем бюджете?»

Если бы не отвлекающая сногсшибательная внешность, никудышная карманница давно загремела бы под фанфары. Родителей у нее не было. Сиротой Татьяне выпало стать через год после рождения. Единственным родственником приходилась какая-то там троюродная бабка, согласившаяся приютить внучку в облезлой двухкомнатной квартире за ежемесячную пеню. Тем не менее, на свиданиях Неотложка выглядела королевой, а в принесенных сумках прятались салями, икра, балык – все самое лучшее. Разодетая голубоглазка с осанкой балерины, плывущая по коридорам следственного изолятора как по подиуму, заставляла оборачиваться даже много чего повидавших на своем веку вертухаев 85 85 Вертухай – надзиратель, коридорный контролер в тюрьме, следственном изоляторе, бараке усиленного режима (БУРе). Низшая ступень в табели о рангах работников пенитенциарной системы. . Добропорядочные семьянины, с тоской вспоминая растерявших приличные формы жен, поедали посетительницу глазами, а где-то в глубине души завидовали узнику, разбавляющему с ней годы заточения короткими минутами тюремного секса. Башмак вместе со всей камерой неделю умирал со смеху, когда контролер по секрету поведал, чем закончилось предложение, сделанное Татьяне молодым любвеобильным оперативником.

– Моя!.. Такая женщина может быть только моей! – преградил он ей как-то дорогу со свиданки.

– Твои у тебя уши, Шарапов, – не повела и бровью Неотложка, обходя остолбеневшего лейтенанта.

Башмак не знал, как ему сейчас относиться к подруге. Ее прошлое… Но все же она ветеранка стаи, его первая женщина и единственный человек, кому он был нужен тогда – мотая срок…

– Танюху не трогать! Кто прикоснется хоть пальцем – кишки выпущу. Я сказал! – решившись, Роман поставил в долгом разговоре точку.

Пути Господни неисповедимы:

Кюветы, рытвины и ямы…

Друг друга поднимают пилигримы,

Отряхивают и становятся друзьями.

В стаю Роман вернулся… С болезнью всех дальновидных планов – невозможность просчета сюрпризов завтрашнего дня – каждый борется по-своему. Башмак корректировал свой потерявший стабилизацию полет, пользуясь рецептом Макиавелли: «Для достижения цели все средства хороши». Жизнь научила Романа руководствоваться в поступках не так избитыми правилами, как сомнительными исключениями из них. И, пожалуй, самыми сомнительными стали его знакомство в лагере с Григорием Шайбой, и возникшая перспектива развития этих отношений.

Григорий был развенчанным сутенером, получившим трешку за вооруженный налет. С дамским пистолетиком в руках он ворвался в квартиру, где пятеро обдолбавшихся рэкетиров глумились над полуживой «воспитанницей», как называл Григорий своих проституток, и удачно отстоял жизнь бедняжки. Совершая сей героический этюд, Шайба не испытывал страх и не думал о последствиях, он искренне, как родных дочерей, любил своих бабочек и желал лишь спасти, избавить девочку от осквернения. Пока дуло хромированной «гаубицы» гипнотизировало переносицу хозяина, Григорий успел дать девушке ключи от машины, дождался, когда звук мотора удалится от дома и попытался уйти сам. Увы, неудачно…