Екатерина Островская - Исповедь без прощения

– Теперь я полностью в вашем распоряжении, – сказал он, – займемся отчетом.

Копатько пристроился в кресле у камина, в котором недавно сидела Даша, открыл поданную ею папку и углубился в изучение документов. А когда поднял глаза, то увидел, что девушка стоит в двух шагах от него, замерев в ожидании, и сказал:

– Что вы стоите как бедная родственница? Присаживайтесь, – и кивнул на второе кресло, которое стояло рядом.

– Ничего, я постою, – ответила Даша, – в электричке насиделась и в метро.

Генеральный покачал головой, снова уткнулся в бумаги, но через минуту опять отвлекся.

– Я так не могу, – произнес он с некоторым раздражением в голосе, – давайте договоримся: если я говорю «присаживайтесь», то сделайте, как я прошу. Не будете же вы все это время стоять у меня над душой, пока мы решаем все вопросы? А мне кажется, что вы все время на дверь поглядываете. Это мешает. Потерпите немного, надеюсь, за час управимся.

– Как за час? – удивилась Даша, послушно опускаясь в кресло. – Здесь же не так много документов…

– А если у меня будут замечания? Или встретится что-то, что вызовет вопросы у учредителей?

– Но я же все равно не смогу сразу что-то исправить, – попыталась возмутиться Даша. – А на любые вопросы учредителей готова ответить, все объяснить и рассказать даже больше, чем в отчете, но после праздников.

Копатько окинул ее неодобрительным взглядом:

– Решается ваша судьба, Дарья Александровна. Если вы станете начальником отдела, то в скором времени перед вами откроются новые невиданные перспективы. Не думаете ли вы, что я вечно буду руководить такой захудалой конторкой, как этот «Профсервис»? Меня ждет весьма интересная и престижная работа. Я уйду, и необходимо будет искать нового генерального. А зачем искать на стороне, когда внутри коллектива окажется человек, которому можно доверять полностью… У нас в «Профсервисе» людей с высшим образованием не так уж много.

Он потряс головой и улыбнулся, кивнув на бумаги:

– Час, не больше, уверяю вас.

Даша обреченно вздохнула и не стала спорить. Какую должность пообещали Копатько, что он с таким пренебрежением отзывается о «Профсервисе», на обслуживании которого более трехсот многоквартирных домов и более пяти сотен сдаваемых в аренду объектов? А если престижная должность обещана ему после брака с дочкой вице-губернатора? Это значит, что у Лили никаких шансов на официальные отношения с Владиславом нет. И на продолжительную связь с ним девушке тоже рассчитывать не приходится.

Генеральный директор вдруг поднялся.

– Мы можем перебраться за стол и продолжить там, заодно и перекусим. В конце концов, я с утра ничего не ел, а уже пятый час. Вы, я думаю, тоже проголодались.

– Неудобно, Владислав Петрович, да и перед новогодним застольем я хочу немного поголодать…

Копатько властно отмахнулся и жестом пригласил ее в столовую:

– Тогда просто поприсутствуете. И не спорьте, а то только зря потратим время, а вы, кажется, спешили.

Он сел за стол, положив папку на стоящий рядом свободный стул. Даша села в другом конце стола. Владислав Петрович открыл стеклянные колпаки над салатами и закусками, выбирая блюдо. Потом начал накладывать себе то, что ему приглянулось.

– Что вам положить?

– Спасибо, но я потерплю до вечера, – упрямо ответила Даша.

Генеральный усмехнулся, поставил перед собой полную тарелку и сказал:

– Тогда просто выпьем, проводим старый год. Наметим планы на будущий.

Возражать или спорить с ним было бесполезно: только время терять. Копатько невозмутимо налил себе виски из трехгранной бутылки, сходил к холодильнику, принес лед и шампанское. Лед бросил в свой стакан и, откупорив шампанское, долго наполнял бокал, стоящий перед Дашей, дожидаясь, когда он будет полон по самую кромку. Девушка наблюдала за этим с тоской и раздражением, замечая, что за окном начинает смеркаться. И в столовой становилось все темнее.

– Вы, наверное, ждете гостей, – осторожно начала Даша, – так, может…

– Жду, – кивнул Владислав Петрович, – должны подъехать. Очень солидные люди, между прочим.

Даша посмотрела на елку, потом в другую сторону, где стояла консоль, на которой расположилась еще одна елочка, маленькая, но тоже украшенная игрушками и серебристым дождиком.

– За уходящий год, – провозгласил Копатько тост, – чтобы он ушел наконец и унес с собой все плохое, что в нем было. Чтобы ушли те люди, которые мешали нам… – Он замолчал и вдруг вспомнил: – Я вам говорил, что Пожидаева уходит?

– Я даже догадываюсь почему, – проявила свою осведомленность Даша, – муж, вероятно, не хочет, чтобы она работала.

– Скорее всего, – согласился Владислав, – удивительно, как у такого серого существа, как эта баба, оказался такой авторитетный мужик. Я, правда, его всего раз и видел: он мне не понравился – типичная бандитская рожа. Я ему, вероятно, тоже не понравился. Но мне плевать! Где я и где он!

Он сделал только один глоток виски, но казался совершенно пьяным. Удивительно, что Даша не заметила его состояние раньше.

– Уйдет не только Пожидаева, – продолжил Владислав Петрович, – УЙДУТ и другие. Секретаршу тоже надо менять… Вы в курсе, что она меня пыталась шантажировать? Пришла ко мне и наговорила всякой ерунды. Такой бред несла!

– Лиля, вероятно, сообщила вам, что она беременна, – не выдержала Даша, – так ведь это чистая правда. У нее будет ребенок от вас.

– О-о! – удивился генеральный директор и торопливо сделал большой глоток из своего стакана. – И вам она наплела эту фигню. А вы и уши развесили. Во-первых, это гнусная ложь – я с ней никогда… И вообще, с чего вы взяли, что ребенок мой? Если потребуется, то я приведу кучу мужиков, которые подтвердят, что она с ними спала.

– Это подло, – возмутилась Даша, – Лиля любит вас искренне и преданно, она носит вашего ребенка.

– Носит, – скривился Копатько, – слово-то какое глупое! Да и Лиля глупа… И врет постоянно. Мне она еще плела, будто ее отец весьма влиятельное лицо, а на матери не женился, потому что был несвободен. На ком не женился – на дворничихе? Влиятельное лицо! В былые годы каждая прачка рассказывала сказки, что в нее влюблен граф… Кстати, когда я потом Лильку спросил, что это за «лицо» ее папаша, типа будто бы поверил, так она ответила, что ничего такого мне не говорила. Потом и вовсе разревелась: мать якобы под большим секретом с ней поделилась. Так у нас в стране под большим секретом только глупостями делятся…

Он посмотрел на пустой стакан, на дне которого таяли кубики льда. Взял бутылку и плеснул очередную порцию.

– Как тебе… то есть вам наши края? В смысле окружающая природа… – спросил он вдруг.

Даша пожала плечами и показала глазами за окно.