Александра Суслина - Счетовод

– Но как же это может быть? – КК непонимающе смотрел на шефа.

– Как, как? Вот так! Пришел, говорят, в последний день своей аренды к администратору. Извинился, что на письма не отвечал, поскольку лежал в больнице. Спросил про аренду. А тут ему и говорят, поздно, братец, ушло твое место…

– Но как же так… а исчезнувшие ученики?

– Каникулы у них! Каникулы! Ты очень-очень облажался! Очень! И хуже того, ты меня подставил! За полгода до пенсии!

У КК потемнело в глазах. Внутри он кипел от возмущения, но ничего не мог противопоставить шефу. Несколько раз он порывался рассказать, как движется дело с отравлением, о своих догадках и о связи двух дел, но шеф даже не думал слушать.

Ощущение несправедливой обиды и неумения защитить себя превращали КК в собственных глазах в ничтожество. Ему уже даже не хотелось защищаться.

КК вышел из кабинета шефа, стараясь не с кем не встречаться глазами. Он чувствовал себя голым и избитым, сброшенным в яму с помоями.

КК перебирал в голове слова шефа и представлял себе, как мог бы на них ответить. Мог ли выйти с достоинством из этого положения. Он понял, что в принципе, это было возможно. Даже без особых усилий. Нужно было просто потребовать уважения к своей работе, к своему мнению, к своей квалификации. В конце концов, он почти раскрыл дело! КК мог потребовать также встречи с мэром, или пожаловаться вышестоящему начальству на шефа. Он мог сделать хоть что-то, чтобы защитить себя. Но не сделал. Он просто стоял, как ребенок, которого злой воспитатель бьет розгами другим в назидание. КК теперь презирал себя еще больше, и ему было стыдно перед самим собой за свою еще недавнюю радость и за свое стремление понравится глупому и беспринципному начальнику.

– Что ж, поздравляю, молодой человек!

– Примите и мои поздравления, – сказал председатель комиссии, – наконец, мы дождались. Но оно того стоило! Молодец!

– Отличная защита! Прекрасный проект!

– Интересно-интересно!

– Идея с мостом – очень впечатляет.

– Странные рыбы, но занятно…

– Спасибо, спасибо, – смущенно кивая, отвечал во все стороны Лори.

У Лори кружилась голова. Он уже два дня ничего не ел – доделывал проект. Все прошло хорошо. Несмотря на критику деталей, никто не поставил под вопрос саму концепцию проекта. Кажется, ему теперь, наконец, дадут диплом. Несмотря ни на что. Родители будут счастливы, а сам Лори сможет выдохнуть и пожить немного в свое удовольствие.

Уже первая неделя сентября подходила к концу. На утро пятницы была назначена отложенная в очередной раз защита проекта. Последний шанс – получить диплом.

Первый раз за все время своей учебы Лори по-настоящему нервничал. Такого не было ни тогда, когда он проспал свою первую защиту, ни тогда, когда был не допущен ко второй. Даже, когда после академического отпуска, Лори опять не смог сдать выпускной проект, ему было все равно. Но сейчас Лори трясло от напряжения – впервые в жизни, он действительно вложил в свое творение душу – в каждый эскиз, каждый чертеж, каждый макет. Лори делал его больше месяца – корпел без сна и отдыха, закрывшись от всего мира. Настоящее вдохновение.

Весь вечер и всю ночь Лори ходил туда-сюда по комнате, репетируя свою речь. Его волновало даже не то, дадут ли ему, наконец, диплом об окончании высшего учебного заведения, Лори, как настоящий художник боялся быть концептуально не понятым. Он бы легко пережил критику технической части, но его идея – вот, что было важно, и что Лори хотел донести до публики.

Лори бесконечно раскладывал на кровати свои эскизы, менял местами слайды и курил одну сигарету за другой. Если все пройдет хорошо, то завтра вечером он будет счастлив, и напьется! А если нет – то все равно напьется, поскольку тогда он навсегда закроет для себя дверь в направлении «признанности», став художником смелым и авангардным. Это звучало не так уж и плохо. Авангардный художник. Никаких тебе заказов на строительство торговых центров, музеев и правительственных дач. Зато какие перспективы для творчества. Множество поклонников. Борцы за права планеты – идеальный заказчик для его проекта.

И вот все закончилось. Защита прошла успешно, несмотря на всеобщее предубеждение комиссии относительно самого Лори и его учебной истории.

Когда аудитория опустела, Лори еще долго смотрел на свои эскизы. Убрать никак не поднималась рука. Лори смотрел и не верил в то, что реальный проект перед ним – это плод его фантазии. Его концепция!

Гибель мира – архитектурное выражение конца света, здания, как раковая опухоль планеты! Целый квартал из бетона, металла и пластика, с мостом через несуществующую реку. Серо-лиловые цвета, поглощающие солнечный цвет. Даже в закатном освещении – холодные оттенки. Шарообразные, купольные и неправильной формы здания, рифленые крыши, как будто покрытые крупной чешуей. Одновременно отвращающие и притягивающие. Даже ночная подсветка – по задумке Лори – должна была быть холодного бело-сиреневого цвета.

Акцентом композиции был мост. Над ним Лори пришлось особенно поработать. Крупные перекрещивающиеся арки напоминали огромных рыб, чешуя которых после плавания в загрязненных реках, отливала черно-лиловым перламутром – бензиновым наследием, за какую-то сотню лет намертво впечатанным в рыбную эволюцию. Мост без реки олицетворял гибель главного источника жизни – воды. Под мостом – была широкая бетонная траншея, стены которой были расписаны в стиле граффити. От первоначальной идеи превратить так называемое «бывшее устье высохшей реки» в бетонную аллею для прогулок и поставить там скамейки Лори отказался. Это снижало накал композиции. Пустое пространство под мостом лучше подходило для его концепции.

Собравшись с силами, Лори, наконец, сложил свои эскизы. Обрушившаяся на него вдруг легкость наполнила его странным чувством бессмысленности существования.

В животе заурчало. Лори вышел на улицу, закурил, и пошел в сторону бара, где они договорились с другом выпить, независимо от того, чем кончится дело. «Странное лето, – подумал Лори, – странные рыбы».

Хью принял душ, надел новую рубашку и пошел на работу. Сегодня в рамках своей интернатуры ему предстояло провести очередное практическое занятие со студентами. Его квартира располагалась в десяти минутах ходьбы от новых университетских корпусов, и Хью с удовольствием каждый раз проходил это расстояние по скверу, венчающему аллею, которая вела к главному зданию факультета.

В этот раз Хью не был так спокоен, как обычно. Его волновало то, что они вчера провернули с Лори. Не то чтобы Хью был трусом или не любил веселиться, наоборот. Просто на одно мгновение он представил, что будет, если их, в общем-то, совершенно невинный поступок обернется для него крупными карьерными неприятностями. В конце концов, он как минимум нарушил врачебную этику, провел в здание своей кафедры постороннего. Меньше всего Хью хотелось расплачиваться за эту шалость карьерой. Он с большим удовольствием предпочел отсидеть немного в тюрьме или заплатить штраф, лишь бы только на кафедре не узнали о том, что он сделал. Слишком много сил Хью вложил в свое образование и слишком много денег был должен банку за свое обучение.