Сергей Пономаренко - Лысая гора, или Я буду любить тебя вечно

«Вот тебе и Вадим! Можно сказать, близкий друг. И эта шпингалетка тоже хороша! У нее ветер в голове гуляет, вот и вертит хвостом перед взрослым мужчиной!» – возмущался он.

Тропинка резко повернула направо, устремилась вверх и закружила среди деревьев. Злость ушла, вернулось состояние сонливости. Оставшись в одиночестве, он ощутил некую раздвоенность. Как будто он шел по тропинке и в то же время наблюдал со стороны за тем, как идет по ней. Подобное состояние иногда у него случалось, и только тогда, когда он оставался один.

Он не любил солнце, как Юлька, загар вызывал у него отвращение. Однажды, когда ему было тринадцать лет, он со своим другом, соседом по школьной парте, Борей Лутошкиным, забрался вглубь Труханова острова, на Бабьи озера. Целью их экспедиции была проверка рассказа Сашки Острого, признанного в классе вруна и фантазера, о том, что в этих озерах женщины и девушки купаются голышом, поэтому такое название, а представителям мужской стати туда ходить запрещается. Но, как говорится, запретный плод сладок.

Была середина знойного лета, и Игорь нехотя тащился неизвестно куда, неизвестно зачем. Нельзя было отказать другу, к тому же это было бы равносильно признанию в трусости. Пока они добирались до озер, Игорь изнывал от слепящего жаркого солнца, обжигающего даже сквозь рубашку и штаны. Берег озера густо порос кустарником и редкими деревьями, но это не спасало от испепеляющего солнца. Рассказ Сашки, как и следовало ожидать, оказался враньем. По берегам огромного озера были небольшие песчаные пляжи-пятачки, переполненные людьми всех возрастов, обоих полов, но среди них не было ни одного голого!

Боря, как настоящий исследователь, предложил обойти озеро вокруг, чтобы не осталось никаких сомнений. Когда они проходили по противоположному, более заросшему и, казалось, безлюдному берегу озера, Боря вдруг замер, как гончая, увидевшая дичь, и знаками велел Игорю пригнуться. В воде плескались две голые девушки! В конце концов баловство им наскучило и они на берегу предстали во всей своей обнаженной красоте. Им навстречу нетвердой походкой вышла еще одна девушка, стащила с себя купальник и, небрежно бросив его на траву, плюхнулась в воду. Друзья наблюдали за ними, скрываясь за кустом.

– Эй, приятели! Зенки у вас не повылазят? – услышали они за спиной и, обернувшись, увидели хмурые пьяные лица двух здоровенных ребят. Парень, задавший вопрос, обдал их водочным перегаром и скривил ехидно губы, второй – повыше, потолще, с большими губами-лаптями на круглом лице – просто молча съездил по уху сначала одному «приятелю», потом второму.

Нанеся им по несколько ударов ногами, парни поволокли их через кусты на поляну, где что-то праздновала разношерстная веселая компания, которая с удовольствием принялась обсуждать различные меры наказания пойманных извращенцев. Взлохмаченная девчонка в платье, надетом прямо на голое мокрое тело, предложила, слегка заикаясь:

– Они подсматривали за на-ами, а те-еперь мы бу-удем глазеть на ни-их! Что они там прячут?

С них содрали одежду и голыми привязали к деревьям. Компания продолжала веселиться еще несколько часов, но это оказалось только прелюдией. На обратном пути их провели голышом через все песчаные пляжи, полные людей, громко комментируя их появление, – объявляли, что ведут извращенцев. Их подгоняли тумаками и пинками. Никто из отдыхающих даже не попытался за них заступиться! Мучения закончились, только когда вышли на главную аллею Труханова острова, – кто-то из компании сообразил, что встреча с милицией при подобных обстоятельствах нежелательна. Их отпустили, пообещав, что в следующий раз они так легко не отделаются!

Стыд от пережитых унижений, многочасовое пребывание под палящим солнцем и последствия жестоких побоев надломили психику обоих подростков. Они замкнулись в себе, общая тайна не сблизила их, а, наоборот, разобщила. Они стали избегать друг друга, и вскоре Боря перевелся в другую школу. Игорь стал сторониться приятелей, заменяя живое общение книгой, реальный мир – фантазией.

Он возненавидел солнце, яркий солнечный свет, по возможности отсиживаясь в солнечные дни в полутемной, душной комнате. У него нарушился сон, и он часами ворочался ночью не в силах заснуть, а в школу приходил с единственным желанием – поспать. Но даже когда он прогуливал уроки, чтобы выспаться, сон к нему не шел. Родители забеспокоились, в ход пошли всевозможные лекарства, снотворные, и тогда он впервые попробовал психотропные препараты. Вскоре он увлекся «колесами», сон вернулся к нему, но это были не прежние сны детства. Когда он впоследствии случайно увидел картины Сальвадора Дали, яркого представителя сюрреализма, он поразился тому, как они перекликаются с его снами. А еще во сне он много путешествовал по незнакомым местам, городам.

Родители спохватились, и после долгого дорогостоящего лечения у него прошла тяга к «колесам», но сны остались фантасмагорическими. Вскоре он стал замечать изменения в своем организме: быстро уставал, часто находился под воздействием тяжелейшей депрессии. Диагноз призывной комиссии – малокровие – оказался спасением от армии. Его пичкали всевозможными соками, витаминами, травами, но ничего не помогало, пока одна бабка, к которой обратились отчаявшиеся родители, не предложила попробовать ему свежую кровь.

Первый литр крови, купленный нелегально на бойне мясокомбината, он выпил, с трудом преодолев отвращение, специально перед этим перечитав рассказ Джека Лондона «Любовь к жизни», и, к своему удивлению, сразу почувствовал облегчение.

Вскоре Игорь поступил учиться на вечернее отделение Института пищевой промышленности и целенаправленно пошел работать на мясокомбинат. Окончив институт, он продолжил работать на мясокомбинате в плановом отделе, оставаясь частым гостем на бойне.

Сейчас, оказавшись среди ночи в одиночестве в пустынном месте, каким была Лысая гора, он вдруг понял, что совсем не испытывает страха. Окружавшая его холмистая местность, деревья с голыми черными ветвями в призрачном свете луны напоминали его сны. У него возникло ощущение, что он попал к себе в сон, а окружающая действительность – только сгусток воображения. Юлька и Вадим отошли на задний план, и он их уже не разыскивал, а упивался новыми ощущениями персонажа из собственного сна. Ночная прохлада, шелест сухой осенней травы, хруст упавших веток – это был только его сон.

Грязно-желтый диск луны, проглядывающей между темными тяжелыми тучами, привораживал взгляд. Ему хотелось, глядя на нее, излить в диком вое свои чувства. Луна, глядя вниз, смеялась над ним, но в то же время придавала ему сил и необычной остроты – ощущениям.