Евгений Майоров - Детективные хроники. Под прицелом

Звуки выстрелов тихие, но чёртовы голуби, что были рядом, всё равно разлетелись, как только я выстрелил. Я быстро кладу винторез на крышу и хватаю бинокль, смотрю. На скамейке сидит всё тот же мужчина, только теперь он не двигается, вижу пулевые отверстия, вижу кровь. Невероятно, я смог, я сделал это! Меня переполняют эмоции, это что-то совершенно новое, сердце бешено колотится в груди, словно сделали укол адреналина. Нужно собираться и как можно быстрее. Я подбираю гильзы, разбираю и складываю винторез в футляр, бинокль и остальные вещи кладу в рюкзак. Ещё в течение двух-трёх минут всё тщательно проверяю, вроде ничего не забыл. Дело сделано, начало положено, нужно уходить. Я спускаюсь с крыши на чердак, затем в подъезд, вызываю лифт, всё по плану.

2003 год. 20 сентября. 17:30

Я дымлю сигаретой и потягиваю пиво, передо мной женщина тридцати двух лет, не знаю, на самом деле ей столько или же это ложь, дабы заинтересовать клиента. Я бы дал ей лет на пять больше. Конечно, невелика разница, возможно, что ей действительно тридцать два, и она просто выглядит чуть старше. Тем не менее стоит отдать должное – она всегда умеет доставить мне удовольствие – как эстетическое, так и физическое. В отличие от других проституток, с Надей всегда есть о чём поговорить. Взрослая, мудрая, харизматичная женщина, мне с ней хорошо. Конечно, для неё я лишь очередной клиент, кстати говоря – довольно завсегдатай. Стабильно захожу к ней пару раз в месяц, ну и ещё разок-другой к прочим проституткам. В моём возрасте уже довольно поздно заводить отношения, да и не по мне это, всё как-то по-детски, скучно, однообразно и нудно. В любых отношениях всегда следует один и тот же сценарий: первые три месяца всё идеально, а после женщина начинает показывать всю свою натуру и постоянно что-то от тебя требовать. К тому же меня не интересуют женщины моего возраста, так как они стары. А чтобы подкатывать к более молоденьким дамам, нужны ресурсы, а именно время и деньги, но ни то, ни другое я тратить не хочу. У проституток же всё по-честному: заплатил – дала. Конечно, не все из них умеют подобающе обращаться с клиентом, но Надя в этом плане молодец. Как же хорошо. Я докуриваю сигарету и тушу бычок в пепельнице. Надя сидит напротив меня и о чём-то рассуждает, жизнерадостная женщина, несмотря на то, что проститутка, меня это забавляет, хоть я её даже и не слушаю. Кухонная идиллия – так бы я это назвал, но всякой идиллии суждено прерваться, и в следующий момент мне на сотовый звонит Миша.

– Здоров, Мих, как твои дела?

– Добрый вечер, Андрей Сергеевич, дела хорошо. Но мне нужна ваша помощь.

– Ну, ты же меня знаешь, тебе я не откажу. Давай рассказывай, что нужно?

– Если честно, то это не телефонный разговор. Похоже, что у меня новое дело, и не совсем обычное, вы сейчас сильно заняты?

Я посмотрел на Надю, на пепельницу, на бутылку с пивом. В принципе, своё дело я закончил, поэтому с уверенностью произнёс:

– Не, уже не занят. Куда мне подъехать?

– К парку, тот, что возле администрации города.

– А, ну я совсем близко, минут через пятнадцать – двадцать буду. Давай, на связи.

– Хорошо, ждём вас.

Что же там за дело такое, раз Миша попросил меня подъехать? Обычно он советуется со мной по телефону либо же в отделении. Ну да ладно, тряхну стариной, Миха, конечно, молодец, поднялся, но у меня-то опыта больше. Раз просит – значит, нужно помочь.

Я накинул куртку, попрощался с Надей и, выйдя из подъезда, с хорошим настроением направился в сторону остановки.

18:10

Я подхожу к парку возле городской администрации. Часть территории огорожена лентами, вокруг собралась толпа зевак, вижу четырёх сотрудников в милицейской форме, и криминалисты уже подоспели.

Эх, давненько я не видел подобной картины, прям небольшая ностальгия. Ясно, что это убийство, ну, скорее всего, убийство.

Подхожу ближе, а вот и Мишка, идёт ко мне навстречу, сейчас всё и узнаю.

– Ну, привет, Мих, рассказывай, что тут?

– Вечер добрый, пройдёмте поближе.

Он здоровается со мной за руку, затем поднимает одну из ограждающих лент. Уже темнеет, перед нами скамейка, на ней труп, два огнестрела в сердце. Рядом со скамейкой включился уличный фонарь, свет от него под углом падает на труп.

Немного отвык я от этого, он казался весьма жутким под таким освещением. Я подхожу чуть ближе, внимательно смотрю на пулевые отверстия.

– Снайпер поработал, однако, зачем тебе я? Криминалисты всё сами определят.

– Затем, что убийца заранее всё спланировал и оставил послание. Оно было приклеено на скотч под скамейку.

Миша просит одного из криминалистов достать улику. Мне показывают прозрачный пакетик, в котором лежит небольшой листок, вырванный из блокнота. На листке текст, написанный от руки:

Моё внутреннее спокойствие внезапно исчезло. Мелкая дрожь, мурашки по коже и необъяснимое чувство восторга – фонтан эмоций, которые я пытался не показывать. Уставившись на труп, я обратился к Мише:

– Теперь понятно. Отойдём, присядем.

Пока криминалисты продолжали свою работу, мы с Мишей отошли в сторону и сели на лавочку метрах в двадцати от места преступления. Я достал из кармана эспандер. Хорошо, что сегодня на мне была именно та куртка, в которой я его оставлял в последний раз.

– Так, Мих, давай всё по порядку. Я задаю тебе вопросы, ты мне на них отвечаешь, потом высказываешь своё предположение.

– Да, хорошо.

– Были ли звонки в милицию, как тогда?

– Да, звонок был, но только от свидетелей. Две студентки обнаружили труп, их уже увезли на допрос. Борис позвонил мне и попросил выйти на работу.

– А-ха-ха. Пожалуй, единственное, что сейчас радует в моей новой должности, так то, что Лихацкий перестал меня доставать и вызывать на работу в выходные дни, хотя он и остался моим начальником, бумажная волокита не подразумевает собой внеплановые выезды на такие вот места.

Меня понесло совсем в другую сторону, Миша смотрел на меня, не понимая, что я хочу ему сказать. На самом деле мне просто было приятно осознать, что на новой должности мой начальник не требует от меня столько, сколько требовал на старой. Пожалуй, это единственное, что радовало. Я продолжил задавать Мише вопросы: