Никита Серков - Гражданин N.

– Давай, – устало произнёс Виктор Демьянович с грустной улыбкой, прикинув в уме, что некоторая смена картинки точно не помешает.

Они обосновались в баре ближе к центру города, где Миронов бывал раз-два в месяц один или в компании и выпивал немного пива. Они заказали по кружке и гренки с чесноком и сыром.

Оба не знали, с чего начать разговор – вроде о работе не хотелось, а вечер был такой, как бы это сказать, усталый, что хотелось просто немного помолчать и отдышаться, как после долгой пробежки. Это был тот случай, когда даже небольшая физическая активность отнимала много сил, и дорогу от работы до бара нужно было переварить. Принесли пиво. Слава и Виктор Демьянович почти одновременно сделали глоток, который произвёл эффект живительной силы, энергии прибавилось, поэтому посидев в молчании ещё несколько секунд и смакуя горечь на языке, говорить начал Слава.

– Ну рассказывай, как ты здесь? Что нового?

– Да я-то что?! Мне нечего рассказывать… Работаю потихоньку и всё… Вот ты лучше расскажи, как там работалось в столице? Зачем вернулся? То есть я рад, что ты вернулся, но времени прошло много, а у нас здесь совсем не столица.

– Да знаешь, столица столицей, а грязь везде своя. И поверь, там её в разы больше. А вернулся я вот почему, – он застенчиво улыбнулся, и опустил глаза вниз. – История простая и неприятная. Я завёл служебный роман с замужней женщиной. Муж у неё пустое место, хоть и нагревает своей задницей кресло покрупнее моего. Однако несмотря на то, что он абсолютный идиот, ему хватило ума, чтобы все понять. Я тоже дурак, но в атмосфере недомолвок работать не мог, поэтому попросил о переводе.

– А чего же ты не перевёлся в другое отделение? Это же столица все-таки!

– Знаешь, слухами земля полнится. Мне бы сложно жилось. Вкратце это звучит как-то больше спокойно и неловко, а на деле это было роковое влечение, порочная связь. Я решил, что надо вернуться. И не зря – такое дело расследуем – кровь в жилах стынет. Хотел сказать, что если мы его раскроем, то звёздами просто будем, но ведь это только в кино так. Мне вот сейчас мысль в голову пришла: почему весь мир помнит о маньяках, убийцах, почему о них пишут статьи, диссертации, почему изучают их биографию, но никто и никогда не вспоминает тех людей, благодаря которым мы теперь знаем об этих преступниках столько всего до тончайших деталей, до мелочей? Почему никто не помнит людей, благодаря которым эти преступники больше никогда и никому не сделают больно? Как зовут следователя, который поймал Чикатило? Как зовут того, кто раскрыл дела Оноприенко, Генри Ли Лукаса, Михасевича? Я думаю их имена достойны упоминания в учебниках, статьях, потому что их методы тоже нужно изучать, даже несмотря на то, что убийц классифицировать можно, а вот методов поимки столько, сколько пойманных – никогда не знаешь, где тот или иной преступник даст осечку… – он остановился, нахмурился, потом встряхнул головой и улыбнулся. – Что-то я, так сказать, зафилософствовался. Давай теперь ты! Как работа строится? Как у тебя жизнь? Как вообще город поживает – давно я тут не был?

И они ещё часа два говорили о жизни в целом, о работе, делах, зарплате, начальниках, женщинах. Миронов рассказал, что у него был роман, но теперь он один – не срослось как-то, что характер у него тяжёлый и что никто не может с ним жить долго.

Тем временем в нескольких километрах севернее в служебной машине сидел Сергей и грелся от печки. Погода уже совсем не баловала, температура опустилась до десяти градусов, и дул пронизывающий ветер. Подъезд, в котором жил мальчик, и окна его квартиры хорошо просматривались. Лишь изредка приходилось протирать лобовое стекло, которое запотевало, и пристально вглядываться в темноту, чтобы разглядеть силуэты людей, поскольку фонарь у подъезда не работал. Сергей поставил машину среди других так, чтобы её не было видно в случае подхода к дому с любой стороны, и чтобы она, несмотря на отличительные знаки, терялась в общей массе автомобилей. Примерно в начале двенадцатого, когда Слава и Миронов выбирались из бара и когда в районе, где жил мальчик Стёпа уже полчаса как не было ни души, а окна постепенно гасли – этот район был исключительно рабочим, и люди здесь рано ложились спать, – к дому Степана медленно подъехал чёрный тонированный автомобиль и припарковался. Это заметил Сергей, и несколько насторожился, поскольку по описанию машина походила на ту, которую видели в ночь первых убийств. Человек в чёрной машине погасил фары, но из машины не вышел. Сергей заглушил мотор, и начал вглядываться во тьму. Видно никого не было, стало ясно – человек ещё сидит в той машине. В таком напряжении прошло минут семь-десять, после чего дверь тёмного автомобиля отворилась и оттуда вылезла тёмная фигура, скорее всего мужчины, и, озираясь по сторонам, направилась к подъезду Степана. Сергей потянулся рукой к кобуре – оружие было на месте – это несколько остудило нервы, потом проводил взглядом эту тень и потерял её, когда она нырнула в Стёпин подъезд. Выйдя из машины, оперативник направился к подъезду. Он достал телефон из кармана и попробовал набрать Миронова, но никто не ответил. Выругавшись про себя, Сергей набрал на домофоне первый попавшийся номер квартиры.

– Кто это? – ответил через несколько гудков сонный голос.

– Полиция, откройте.

– Ага, сейчас, разбег беру. Ничего поинтереснее придумать не могли?

И человек с той стороны повесил трубку. Сергей начал судорожно набирать номер другой квартиры, время шло уже на секунды, нервы накалились до предела так, что руки дрожали, а пальцы еле-еле попадали по клавишам. Наконец, кто-то проявил великодушие и впустил Сергея внутрь. Он вбежал по лестнице к лифту, но лифт не работал. Почувствовав, что у него ещё есть шанс, Сергей как можно тише стал взбираться наверх, перепрыгивая по две-три ступеньки разом. Добравшись до шестого пролёта, он тихо выглянул на этаж, где находилась квартира мальчика, и увидел, что возле Стёпиной двери стоял человек в чёрной куртке и тихо копался в замке. Подкравшись сзади, Сергей схватил эту тёмную фигуру, оттащил от двери, потом, заломав руки, уронил животом на землю, достал пистолет, приложил его дулом к голове и произнёс:

– Не шевелиться! Оперуполномоченный Скворцов.

В эту секунду отворилась дверь в квартиру Степана, из которой показалась мать мальчика. Она вышла на звуки борьбы. Когда она увидела, кто лежит на полу, и что рядом один человек угрожает другому пистолетом, она просто неистово закричала:

– Что вы делаете?! Кто вы такой? Что вам от нас нужно?

Сергею пришлось приложить усилия, чтобы её перекричать.

– Я из полиции. Не волнуйтесь! Этот человек хотел вам навредить, а теперь он поедет со мной, – сказал он и достал наручники.