Никита Серков - Гражданин N.

– Что от себя можешь сказать?

– Думаю, мы имеем дело с тщательно продуманным убийством. Преступник не торопился и не нервничал. Он сделал это обдуманно и хладнокровно. Возможно месть супруга, например, за измену, но противоречит продуманности, возможно мы ещё о нём услышим.

– Ничего хорошего, – этим Миронов закончил разговор и начал снова записывать.

Лисицын усмехнулся, посмотрев на блокнот и оценив трепетность и резвость, с какими его нынешний коллега записывает данные:

– А у нас все без изменений. Архив!.. Ладно. Увидимся.

Миронов поднял глаза, строгим взглядом проводил своего коллегу. «А ты тоже не изменился – те же усмешки и подколы!» – подумал МВД и снова взялся за запись деталей.

Не успел он закончить, как к нему подбежал его новый помощник. Окружающие как будто сговорились не давать следователю ни единой возможности оформить важные мысли на бумаге.

– Виктор Демьянович… – он остановился, поскольку Миронов поднял вверх указательный палец, призывая к тишине.

– Продолжай, – закончив запись, сказал он.

– Так вот, я допросил патрульных. Они говорят, что, когда они приехали, здесь была свидетельница. Она утверждает, что женщина была жива и успела ей кое-что сказать. Дословно, «она прошептала „без лица… без лица“ и кончилась». Больше она ничего не видела.

– «без лица», – прошептал Миронов и снова обратился к блокноту. – А патрульные? – продолжил он.

– Патрульные приехали на вызов. Здесь все было так, как и сейчас. Они ничего не трогали – сразу вызвали скорую и опергруппу. Женщина эта сидела в кустах, сказала, что страшно испугалась, вызвала полицию и, спрятавшись, ждала их приезда. Но, самое интересное, что патрульные ехали не на её вызов.

– А на чей?

– В NN отделение полиции позвонил человек, который сказал, что это сделал он, и в точности описал место преступления.

– Любопытно, – как-то излишне вычурно произнёс Виктор Демьянович. – Молодцом, Александр. А теперь пойдём поговорим со свидетелем поподробнее.

Женщина-свидетель рассказала, что её давно мучает бессонница, и она часто ходит гулять в столь поздний час – у неё дом неподалёку. Сегодня ночью, проходя мимо озера, она наткнулась на машину, у которой было разбито стекло, и это показалось ей подозрительным, она подошла поближе. Увиденное повергло её в шок. Что произошло дальше – известно.

– Вы не заметили чего-нибудь ещё? Говорите всё, что приходит на ум, любые мелочи, – продолжал допрашивать её Миронов.

– Сейчас… – собираясь с мыслями, сказала женщина – она все ещё отходила от пережитого страха, который явно выбил её из состояния постоянного комфорта и сердобольности и заставил при рассказе ещё сильнее налегать на и без того резкий южно-русский говор. – Ничего особенного… Хотя было кое-что странное. Минут за десять до того, как я обнаружила машину, я шла по этой же дороге в той стороне, – она указала в сторону города, туда, где начиналась эта дорога, там был густой лес, – мне навстречу ехала машина. Она ехала очень медленно и остановилась метрах в пятидесяти от меня. Машина была тёмная, а фары светили ярко, я не могла ничего разглядеть. Я не склонна к пугливости, но это меня встревожило. Я остановилась, и мы с машиной простояли так секунд двадцать-тридцать, а потом она резко тронулась и уехала…

– Любопытно! Что это была за марка? Цвет? Номера? – как-то резко и азартно произнёс Виктор Демьянович.

– Чёрная или тёмная. Стекла задние были тонированные… И фары, кажется, прямоугольные. Старая какая-то. Не новая точно. Но в марках я не разбираюсь. Номер тоже, к сожалению, не смотрела – в голову даже не пришло, да и не до того было.

После всего этого диалога, Виктор Демьянович одарил свидетельницу своим номером и записал её данные.

От патрульных информации было ещё меньше. Они приехали на вызов, тут эта женщина и два трупа. Больше ничего. Из важного узнали только номер отделения и имя-фамилию дежурной, которая приняла вызов. Её ожидал допрос.

Когда все основное было сделано и наблюдено, Миронов и Александр направились к служебному автомобилю. И тут Александру пришла в голову безумная идея:

– Виктор Демьянович! А вы знаете теорию о том, что преступники часто возвращаются на место преступления? Может, стоит устроить слежку?

– Знаешь, Александр, – сказал Миронов, тяжело вздохнув, – не хотелось бы отнимать у тебя эту юность, она даже начинает мне нравиться, но давай ты будешь больше думать и потом говорить. Устроим мы слежку – будем напрягать патрули и оперов! Это раз! Выследим кого-нибудь, что мы ему предъявим? Ходить вдоль озера – это не преступление! Это два! Лишняя трата ресурсов и времени – это три. Когда понадобится, тогда и слежка тебе будет, и погоня, и пострелять. А сейчас наблюдай, – закончил он, не смотря на собеседника, а взглядом изучая округу.

– Хорошо, – насупившись, несколько в сторону ответил Саша. – Могу я с вами поехать?

Миронов кивнул.

Когда они оба собирались сесть в машину, раздался крик:

– Господин следователь!..

Виктор Демьянович выругался, быстрым движением затолкал Александра в машину, запрыгнул в неё сам и дал газу.

Кричащий, подбежав поближе, в три пряжка опередил машину и преградил ей дорогу. Автомобиль резко затормозил. Миронов несколько секунд с яростью открывал окно вращающейся ручкой, потом бросил это дело. Открыл дверь и заорал:

– Пресса, жить надоело?!

– Откуда узнали, что я из прессы? – ехидно произнёс парень в клетчатой рубашке с сумкой на плече и идеальной укладкой на голове. Его улыбка источала уверенность в себе и чувство полного владения ситуацией. По всему виду этого молодого парня было понятно, что он себя любит, да ещё как любит и, видимо, не он один. – Можно задать пару вопросов? – продолжил он, обнажая добрую половину своих белоснежных зубов.

– Никаких вопросов, – отрезал Миронов и несколько мягче добавил, – пока. И было непонятно то ли «пока» – это значит «сейчас нет, но потом возможно», то ли он просто-напросто прощается. Он сел обратно в автомобиль, который объехав живое препятствие, начал набирать скорость.

– Ненавижу таких как он, самовлюблённые напыщенные идиоты! – ворчал всю дорогу Виктор Демьянович, а Александр с добродушной и понимающей улыбкой внимательно его слушал.

Когда они подъехали к зданию уголовного розыска, широкой мощной постройке сталинских времён с высокими потолками, которая своей простотой и основательностью соперничала с широтой соседних архитектурных оформлений, Виктор Демьянович бросил взгляд на свои старенькие часы, подарок коллег на сорок лет. Часовая стрелка показывала только-только девять утра. Немного подумав, МВД назначил сбор оперативной группы на четыре. На вопрос Александра, зачем так долго ждать, он пристально посмотрел на своего нового помощника, после чего ответил: «Надо подумать.»