Ли Чайлд - Джек Ричер, или Без второго имени (сборник)

– Меня зовут Кэти Кларк, – сказала адвокат.

Ричер ничего не ответил.

– Сожалею, что приехала с таким опозданием. У меня очень плотное расписание.

– Вы занимаетесь еще и недвижимостью? – спросил Джек.

– Да, по большей части.

– Сколько уголовных дел вы вели?

– Одно или два.

– Между одним и двумя существует заметное расхождение в процентном отношении. Сколько?

– Одно.

– Вы его выиграли?

– Нет.

Ричер ничего не сказал.

– Вы имеете то, что имеете. Так работает система. Есть список. Сегодня я находилась в верхней части. Как в очереди на такси в аэропорту.

– Почему мы разговариваем не в комнате для переговоров?

Она не ответила. У Джека сложилось впечатление, что ей нравятся разделявшие их стальные прутья. Как если бы они гарантировали ей безопасность.

– Вы думаете, что я виновен? – спросил он.

– Не имеет значения, что я думаю. Важно, что я могу сделать.

– И что же?

– Давайте поговорим, – предложила Кларк. – Вы должны объяснить, почему оказались там.

– Должен же я где-то находиться. Им нужно объяснить, почему я сдал своего соучастника. Я преподнес им его на блюдечке.

– Они думают, что вы просто совершили ошибку. Вы собирались схватить сумку, но случайно сбили его с ног. Они считают, вы хотели, чтобы он убежал.

– А почему полицейские округа вовлечены в операцию штата?

– Бюджет, – ответила она. – Ну и для того, чтобы разделить лавры – ко всеобщему удовольствию.

– Я не брал в руки сумку.

– У них есть четыре свидетеля, которые видели, как вы к ней наклонились.

Ричер промолчал.

– Почему вы там оказались? – спросила она.

– На площади находилось тридцать человек. Почему?

– Из показаний свидетелей следует, что парень бежал прямо к вам. А не к ним.

– Все произошло иначе. Я встал на его пути.

– Вот именно.

– Вы думаете, что я виновен.

– Не имеет значения, что я думаю, – повторила она.

– Что, по их утверждению, находилось в сумке?

– Они не говорят.

– А это законно? Разве мне не следует знать, в чем меня обвиняют?

– Я считаю, что на данном этапе все законно.

– Вы полагаете? Мне нужно кое-что побольше.

– Если вы хотите другого адвоката, то вперед – нужно только заплатить.

– Парень в толстовке уже заговорил? – спросил Ричер.

– Он утверждает, что это обычное ограбление, он якобы думал, что у девушки в сумке деньги и другие вещи. Он рассчитывал найти там наличные и кредитные карты. Может быть, сотовый телефон. Агенты штата считают, что это заготовленное заранее прикрытие.

– Тогда почему я не попытался сбежать? Почему остался стоять на том же месте?

– Аналогичное объяснение, – сказала Кларк. – Вы заранее приготовили прикрытие. С того момента, как все пошло не так. Вы увидели, как они схватили вашего подельника, и оба сразу перешли к плану Б. Он стал грабителем, вы помогали полиции. Он получит легкий приговор, а вас похлопают по плечу. Они считают, что вы оба изощренные преступники. Складывается впечатление, что речь идет о чем-то очень крупном.

Ричер кивнул.

– Насколько крупном, как вы считаете?

– Это серьезное расследование. И оно продолжается довольно долго.

– Дорогостоящее, как вы думаете?

– Полагаю, да.

– Но сейчас наступили времена, когда все стараются экономить деньги.

– Деньги всегда имеют значение.

– Как и эго, репутации и отчеты об эффективности. Подумайте о Дилейни и Куке. Поставьте себя на их место. Длительное и дорогое расследование разваливается из-за случайности. Они вернулись к самому началу. Или даже хуже. Может быть, не существует способа все исправить. Вокруг полно недовольных. Что произойдет дальше?

– Я не знаю.

– Человеческая природа, – сказал Ричер. – Сначала они кричат, проклинают и колотят кулаками по стене. Потом включается инстинкт самосохранения. Они ищут способ прикрыть свои задницы и объявить операцию успешной. Агент Дилейни именно так и выразился. Они придумали, что парень был частью аферы. Потом послушали мой разговор с Аароном. Узнали, что у меня нет постоянного места жительства. Я бродяга, как выразился сам Аарон. И у них возникла новая идея. Они хотят убить двух зайцев одним ударом. Заявят, что схватили двух парней и вырвали у подлого врага сердце. И тогда уже их похлопают по плечу и выпишут благодарности.

– Вы утверждаете, что они сфабриковали дело против вас.

– Я знаю.

– Ну это уже слишком.

– Они дважды все проверили. Убедились, что у меня нет сотового телефона. Выяснили, что никто не отслеживает мои передвижения. Получили подтверждение, что я – идеальный козел отпущения.

– Вы сами согласились, что парень мог быть не просто обычным грабителем.

– Это было гипотетическое предположение, – сказал Ричер. – И я сделал его без особого энтузиазма. Как часть профессионального обсуждения. Они мне польстили. Сказали, что я знаю, как все работает. Я им потворствовал. Они придумывали всякую чепуху, чтобы прикрыть свои задницы. Я лишь вел себя вежливо.

– Вы сказали, что подобное возможно.

– Ну зачем мне такое говорить, если я в этом замешан?

– Двойной блеф.

– Я не так умен, – сказал Ричер.

– Они считают иначе. Они сказали, что вы служили в элитном подразделении военной полиции.

– Но разве тогда я не должен находиться на их стороне?

Адвокат промолчала, только принялась ерзать на стуле, и Джек догадался, что она встревожена. Отсутствие сочувствия. Недоверие. Возможно, даже отвращение. Желание поскорее уйти. Человеческая природа. Он знал, как это работает.

– Проверьте время на записи. Они услышали, что у меня нет постоянного адреса, колесики у них в головах закрутились, и вскоре они уже находились в одной комнате со мной и сами стали вести допрос. Потом они вышли, всего на минуту. Для того, чтобы обменяться идеями и обсудить, достаточно ли у них улик. Сможет ли у них получиться. Решили попытаться. Вернулись и арестовали меня.

– Я не могу выступить с этим в суде.

– А с чем можете?

– Ни с чем, – ответила Кларк. – Лучшее, что я могу для вас сделать, это предложить признать себя виновным и пойти на сделку.

– Вы шутите?

– Нисколько. Вам предъявят очень серьезные обвинения. Они представят суду вполне работающую гипотезу, а потом подтвердят ее показаниями обычных граждан штата Мэн, каждый из которых является приятелем или знакомым членов жюри. Вы же – чужак с непонятным образом жизни. Ну, к примеру, откуда вы?

– Ниоткуда.

– Где вы родились?

– В Западном Берлине.

– Вы немец?

– Нет, мой отец был морским пехотинцем. Он родился в Нью-Гемпшире. А в Западном Берлине он в то время служил.

– Вы всегда были военным?

– И мужчиной, и мальчиком.

– Это плохо. Люди будут благодарны вам за службу, но сочтут, что вы всё испортили из-за перенесенных душевных травм. Существует вполне реальный риск, что вас признают виновным, и тогда вам грозит значительный срок. Гораздо лучше признаться в меньшем правонарушении. В таком случае вы сэкономите время и расходы на проведение прений в суде. А это много значит. Разница может составить от пяти лет до двадцати. Как ваш адвокат, я обязана предупредить вас об этом.