Виктория Платова - Ловушка для птиц

© Платова В., 2018

© ООО «Издательство «Эксмо», 2018

…Тело нашли, когда автобус, простояв на остановке у станции метро «Петроградская» обычные две минуты, двинулся по маршруту обратно – к реке Оккервиль. Собственно, «нашли» было не совсем точным определением. Труп около часа маячил перед глазами как минимум одного человека – контролера-кондуктора Анны Николаевны Маврокордато. Брагин, как мог, посочувствовал тяжкой доле работников общественного транспорта, после чего посетовал на погоду, расспросил о семье и шумно восхитился аристократизму кондукторской фамилии.

На этом первую часть операции (проходившую под кодовым названием «Размочи печенюшку») можно было считать законченной. Много времени она не заняла, учитывая фактуру Брагина: простачок, миляга, верный муж и хороший сын, чье хобби – клеить модели надводных кораблей. Примерно таким его видела кондукторша Маврокордато, примерно этого взгляда сам Брагин и добивался. Хорошим сыновьям невозможно отказать, ради них и напрячься не грех. Во всяком случае, напрячь память. Выудить из нее все, что касается последнего часа.

Девушки, сидящей на заднем сиденье автобуса номер 191.

У окна.

Сейчас возле тела девушки хлопотали двое – судмедэксперт Игорь Самуилович Пасхавер и молодой опер-стажер Паша Однолет, Брагин присоединится к ним позднее. Сразу по окончании второй части операции – «Выкорми ворона». Этот немудреный термин означал: заставь свидетеля вспомнить все. До последней мелочи, вроде бы не относящейся к делу. По опыту Брагин знал: именно такие мелочи частенько становятся отправной точкой расследования. Именно из них проклевываются самые жизнестойкие версии.

– Давайте-ка припомним, Анна Николаевна, – мягким, терапевтическим голосом произнес Брагин. – Когда… эм-мм… девушка появилась в салоне?

– На какой остановке, что ли?

– Было бы замечательно, если бы вы вспомнили.

– А знаете, сколько их, остановок? – внезапно закочевряжилась почти прирученная кондукторша. – Сорок две!

– Ого.

– И целый божий день перед глазами хороводятся. Туда-сюда, туда-сюда. А люди? Ведь толпы же, толпы! И не всякий платит… А иногда и обхамят. Да так, что всю оставшуюся смену руки трясутся.

– А девушка? Она ведь заплатила?

– Ну, раз ехала себе спокойно, – тут подбородок у Маврокордато дернулся, – значит, заплатила.

– Карточкой или наличными?

– Спросите чего полегче… Не знаю я. Не помню.

Брагин неожиданно разозлился на Анну Николаевну. Хотя… Чего там злиться? Не так уж много времени и сил он потратил на кондукторшу. И не явил себя во всей – яростной и нежной – красе премьера провинциальной театральной студии. А выход из ситуации все равно найдется: достаточно только внимательно изучить каждую из остановок на маршруте. При некоторых наверняка обнаружатся перекрестки, снабженные видеокамерами. Видеокамеры можно найти и на ближайших к остановкам строениях: жилых домах, супермаркетах, торговых центрах. Далее последует отсмотр пленок, работа муторная и тоскливая. Но таковой она всегда и была, за некоторыми исключениями. Вообще вся , а не только сбор улик и доказательств. После недолгой феерии и мексиканского карнавала в честь обнаружения трупа, всё медленно сползает в рутину. В тягомотину, канцелярщину; в разносы от начальства и ненормированный рабочий день. Впрочем, в его – Брагина – случае ненормированный рабочий день – это даже хорошо.

Это спасение.

А вот Паше Однолету точно не спастись. Совсем скоро он отправится на стайерскую дистанцию, где повсюду рассованы камеры видеонаблюдения. Не исключено, что в полном одиночестве: нехватка людей – проблема, с которой Брагин сталкивается постоянно. Только с досужими умниками наблюдается явный перебор. Слава богу, лейтенант Однолет к ним не относится.

– …Хамят от души, злодеи, – снова начала жаловаться Маврокордато. – Как будто кондуктор – не человек. Как очередное повышение за проезд – так и огребаю по полной. А я, что ли, эти цены устанавливаю? Тариэл!

Брагин не сразу понял, что обращается она к водителю, который все это время находился в передней части автобуса. За исключением двух выходов на перекур в крошечный палисадник рядом с местом парковки. Водителя звали Тариэл Кобахидзе, и был он невысок и тонок – как будто вырезан из жести. И одет совсем не так, как обычно одеваются водители общественного транспорта. Черный костюм-тройка и галстук цвета давленой вишни. Одежда не новая, но тщательно отутюженная и вычищенная.

– Тариэл! – воззвала кондукторша.

– Да, дорогая. – Голос у жестяного грузина оказался на удивление мягким. Как если бы он обращался к ребенку, а не к толстой, грубо накрашенной тетке шестидесяти трех лет от роду.

– Где тот охламон вышел?

– Какой, дорогая?

– В рыжей шапке вязаной. Скандалил со мной. И шарф на нем был зенитовский… А когда выходил – девчушку с ног сбил, на остановке. А ты ждал еще, когда она поднимется. Специально двери не закрывал.

– А-а-а… – Тариэл поскреб тонким пальцем переносицу. – Нерчинская.

– Точно! – почему-то обрадовалась Маврокордато. – Нерчинская. С той стороны, где дома строят. Там-то все и произошло.

– Что именно? – нахмурил брови Брагин.

– Она и есть девчушка с остановки. Которая…

Кондукторский подбородок, описав в воздухе небольшую дугу, указал на Пасхавера и Однолета, все еще копошившихся у тела.

– Значит, так. Вошла в среднюю дверь. Отдала мелочь за билет. Ну и… Села… Стало быть, на то место, где ее потом нашли.

– Вот видите! – похвалил кондукторшу Брагин. – Отличная у вас память, Анна Николаевна. Прямо как у разведчика-профессионала. Так что наговаривали вы на себя зря.

На дряблые, под густым слоем пудры щеки Маврокордато взбежал легкий девичий румянец – так вдохновили женщину слова следователя, его безыскусная похвала.

– Рюкзак.

– Рюкзак? – переспросил Брагин.

– При ней был рюкзак. Красный такой, матерчатый. У меня похожий есть, я с ним на дачу езжу. Она, как села, сразу рюкзак на колени поставила.

– Вы хорошо помните?

– Так ведь разведчик-профессионал, – хихикнула Маврокордато.

Известие о рюкзаке не слишком обрадовало Брагина, поскольку ничего похожего при мертвой девушке не обнаружили. Но и не верить кондукторше оснований тоже не было. Одно из двух: либо рюкзак забрал убийца, либо нечистый на руку пассажир, воспользовавшийся ситуацией, – и такие встречаются, пусть и изредка.

Итак, рюкзак забрал убийца. Самый вероятный исход.

Потому что представить случайного попутчика, хладнокровно крадущего вещи мертвеца, да еще в забитом людьми автобусе, Брагин – при всем богатстве своего воображения – мог с трудом. Что делает нормальный среднестатистический человек, обнаружив рядом с собой труп? Реагирует – и, как правило, непроизвольно и бурно. Кричит, размахивает руками, призывает в свидетели всех, кто оказался поблизости: кому охота оставаться перед лицом только что нагрянувшей смерти в гордом одиночестве? Никому. За вычетом извращенцев, отморозков и клинических социопатов. С некоторыми из них Брагин был знаком лично. И даже изредка промышлял пятничным