Наталия Антонова - Золотая удавка

– Что это будет? – спросила Мирослава.

– Средство от инфекций и усталости.

– Интересно. Рецепт литовский?

– Нет, древнеегипетский.

– В смысле?

– В том смысле, что его автором считается великий зодчий пирамиды Джоссера – Имхотеп.

– И когда его можно будет пить?

– Скоро…

Эхо звонка прокатилось по всему дому.

– Клиент, кажется, прибыл, – вздохнула Мирослава, – вернее, клиентка.

Морис поставил кувшин с напитком на стол, прикрыл салфеткой.

– Я открою.

– Хорошо, а я поднимусь пока в кабинет.

– Точность – вежливость королей, – бросил он на ходу.

– Учитывая ее нефтяные активы, Шумскую вполне можно назвать королевой.

– Надеюсь, она расплатится с нами не черным золотом.

– На этот счет можешь не волноваться.

Морис спустился вниз, открыл автоматические ворота и, не спеша, направился по дорожке навстречу въезжающему «Хаммеру».

Автомобиль остановился. Когда Морис приблизился к нему, дверь салона распахнулась, и появилась высокая брюнетка в дорогих туфлях на среднем каблуке. На плечах дамы лежала меховая накидка.

– Карина Викторовна Шумская, – представилась она.

– Морис Миндаугас.

– Я договаривалась о встрече с Мирославой Волгиной, – произнесла она с легкой хрипотцой в голосе, смерив Миндаугаса оценивающим взглядом.

– Да, прошу вас, – произнес Морис, едва заметно улыбнувшись.

Идя по дорожке к дому, Шумская успела окинуть взглядом сад и подступающий к дому цветник.

По тому, как она одобрительно хмыкнула, Морис понял, что увиденное ей понравилось.

Он провел клиентку в приемную, постучал в дверь кабинета и распахнул ее перед Шумской.

Мирослава приподнялась и кивнула вошедшей, предлагая ей занять любое кресло.

Карина Викторовна выбрала кресло рядом с тем, в котором дремал или делал вид, что дремлет, пушистый черный кот.

Мирослава внимательно оглядела клиентку. Выглядела Шумская лет на тридцать, но Мирослава знала, что Карине Викторовне – за пятьдесят.

– Не будем терять время на обмен любезностями, – проговорила клиентка, в свою очередь оценивая детектива.

– Не будем, – согласилась Мирослава.

– Вы уже знаете, что убита Евгения Бельтюкова.

Мирослава кивнула.

– Ее отец Валентин Гаврилович Бельтюков был моим близким другом. И чтобы не возникало никаких вопросов впредь, скажу сразу – сердечным другом.

Если это признание и удивило Мирославу, то по ее лицу догадаться об этом было невозможно.

Шумская одобрительно кивнула и продолжила:

– Я заплачу вам любой гонорар, если вы отыщете убийцу Евгении.

– Не любой, – внесла уточнение Мирослава, – у нас – фиксированные расценки.

– Пусть так.

– Вы были знакомы со всем семейством Бельтюкова?

– Скажем так, я их всех знала, но близко не общалась. Мы с Валентином предпочитали не афишировать свои отношения.

– Почему?

– Из-за Евгении.

– Странно…

– Валентин без памяти любил свою дочь и не хотел ее травмировать.

Видя недоуменный взгляд детектива, Шумская пояснила:

– Валентин считал, что Евгения не примет появление в ее жизни мачехи.

– Даже такой, как вы?

– Такой, как я, особенно, – грустно улыбнулась Карина Викторовна.

– И вы встречались тайно?

– Можно сказать и так.

– Но рано или поздно…

– Мы встречались десять лет, и никто не догадывался, что у нас романтические отношения, – перебила ее Шумская.

– Хоть кто-то был в курсе?

– Двоюродный брат Валентина. Но на Филиппа Яковлевича можно было положиться. Он часто выручал нас, или, как теперь говорят, покрывал, – усмехнулась она, отводя темно-карие глаза и пытаясь таким образом скрыть от посторонних глаз плещущуюся в них горечь.

– Вы кого-то подозреваете? – спросила Мирослава.

Шумская покачала головой.

– У Валентина Гавриловича Бельтюкова есть враги?

– Убили не его, а Женю…

– Метить могли в него.

– Возможно, – проговорила с сомнением в голосе Карина Викторовна, – но я не знаю никого, кто желал бы ему или его дочери смерти.

– Конкуренты?

– Сейчас не 90‐е годы прошлого века, вопросы в бизнесе решаются иначе.

– Не скажите, – не согласилась Мирослава.

Шумская пожала плечами, давая понять, что остается при своем мнении.

– От него могли захотеть избавиться родственники…

– Зачем?

– Из-за наследства.

– Там почти все было завещано Евгении.

– А если бы она скончалась раньше, чем вступит в права наследства?

– Думаю, что в таком случае Валентин просто переписал бы завещание…

Но чуткое ухо детектива расслышало в голосе Шумской едва уловимые нотки неуверенности.

– Карина Викторовна, а вы знакомы с завещанием Бельтюкова?

– Валентин пересказал мне его, но я не видела документ собственными глазами, если вы это имеете в виду, – голос клиентки прозвучал слегка раздраженно.

– Карина Викторовна, я задаю все свои вопросы не из любопытства.

– Я понимаю. Извините. Просто я…

– Да, конечно. Но тем не менее.

– Спрашивайте.

– А у самой Евгении были враги?

– Вряд ли, – с сомнением проговорила клиентка, – хотя недоброжелатели, конечно, имелись, и в избытке.

– Почему?

– Женя была девушкой балованной, все делала по-своему, редко считалась с мнением других.

– Вы знаете, кто мог быть особенно недовольным Евгенией?

– Возможно, ее жених…

– У нее есть жених?

– Бывший, – уточнила Шумская.

– Почему они расстались?

– Этого я не знаю. Могу только предполагать…

– И каковы ваши предположения?

– На браке с Марком Репьевым настаивал Валентин, а Жене парень явно был не по вкусу.

– У нее был другой?

– Был, но Валентин выступал против их отношений и сделал все, чтобы разлучить дочь с возлюбленным.

– Надо думать, что незадачливый поклонник был беден? – усмехнулась Мирослава.

– Вы правы.

– Кто он?

– Я…

– Карина Викторовна, ради бога! Вы хотите, чтобы я нашла убийцу?

– Да. Это Адам Сергеевич Верещак.

– Кто он?

– Циркач, – презрительно фыркнула клиентка.

– В смысле? – переспросила Мирослава.

– В прямом смысле, он работает в цирке, – недовольно проговорила клиентка.

– Кем?

– Какая разница?! – пожала плечами Шумская.

– Большая разница! – отрезала Мирослава.

– Кажется, акробатом…

– Теперь я хотела бы знать, кто, кроме отца и дочери, живет в доме Бельтюкова.

– О! – усмехнулась Карина Викторовна. – Валентин умудрился приютить под крышей своего дома целую кучу родственников.

– Назовите их.

– Это двоюродный брат Вали, о котором я уже упоминала, Филипп Яковлевич Бельтюков. Его племянник – сын родной сестры Валентина – Мирон Ильич Порошенков. Кроме них, отчим Мирона Василий Афанасьевич Артамонов со своей второй женой Верой Максимовной.