Алексей Биргер - Зола

- Пойдем, провожу, - он перехватил взгляд Вики, смотревшей туда, где, когда она уходила, на столе лежала пачка банкнот, и ухмыльнулся. Переживаешь? Нельзя вам такие деньги иметь. Испортят они вас.

- Но у нас вообще почти ни копейки... - рискнула заметить Вика.

- Так выдам вам пятьдесят рублей, на дорогу. Этого более, чем достаточно. Пошли.

Он вывел их за калитку и показал рукой.

- Пойдете вон в том направлении. По утоптанной дороге, чтобы ваших следов не оставалось. Идти часа три. Там в полустанок уткнетесь, электрички до часу ночи ходят, а сейчас восемь. Нормально успеете. Можно за час дойти до полустанка на другой ветке, ближней, но там раза два поворачивать надо, да и... Словом, на пути к ближней ветке засечь вас могут, а на пути к дальней никто не засечет. Топайте. Ну!

Стасик и Вика побрели прочь, а взрывник, чуть подождав, пока они растворятся в темноте, вернулся в дом, по пути потрепав пса:

- Отпустил бы я тебя, да ты ведь все равно от меня не уйдешь.

Он прошел в каморку, снял белье, оставленное нежданными гостями неубранным, комом запихнул его в комод. Развернул свернутый в рулон коврик, закрыл им диван. Его пальцы при этом что-то нащупали. Он включил верхний свет и разглядел пятно крови, ставшее темным и почти неразличимым на темном ковре в узорчатых разводах. Некоторое время он, задумавшись, глядел на это пятно - глядел так пристально, что оно начало двоиться у него в глазах. Тогда он выключил свет в каморке, вернулся в большую комнату, стал расхаживать по ней широкими кругами. Он явно нервничал.

- Ты там? - спросил он, когда оказался возле угла, в котором обитал паук. - Все плетешь свои силки? Боюсь я, недолго тебе осталось. Разорят твое хозяйство. Без злого умысла, а так... со мной разбираясь. Зря я впутался в это дело, зря. И Жихарь, с его хитрыми планами, на которые он так полагался, слишком явно обозначил мое участие в этой истории. Раз звонят мне, его разыскивая - значит, дело плохо. Значит, и меня за жильца не держат. То есть, или заказчики вот-вот подъедут, или друзья этого гребаного Изотова - пытаться вытрясти из меня, кто заказчик. Ну, если б Жихарь сейчас здесь раненым валялся, было бы ещё хуже. Впрочем, не валялся бы он...

Он помолчал немного и продолжил.

- Спросишь, почему я парня с девкой отпустил? А куда мне девать их было? Прикончить - себе дороже. Оставить - я бы ими прикрыться не сумел. И вообще, раз я один, то, может, и выкручусь. Все знают, что я не из болтливых, и дело свое отменно знаю, поэтому могу ещё пригодиться живым. А застань со мной ещё двух свидетелей - всем нам точно бы не жить. Что знают трое - знает весь белый свет, поэтому, когда свидетелей трое оказывается, то лучше всех троих прибрать. Но, главное...

Он опять примолк, собираясь с мыслями.

- Но, главное, взгляд ее... Взгляд влюбленной девки, которым просто так не посмотрят. И на меня никто так никогда не смотрел. Я... сам понимаешь, имел дело с бабами, по молодости лет, и в разных фильмах всякое видел, но такое... Я, если хочешь, впервые это живым увидел, когда люди светятся, а не просто трахаются, и сами красивы становятся, и все у них красиво получается... Будто, кроме них, никого на свете нет. А ведь падкая девчонка на деньги, и клюнула, и мог бы я ее... Да, раздвинула бы она ноги. Но ведь не на меня глядела бы, вот так обжигающе, а вот на эту пачку долларей... На хрена мне такое надо? Вот кого в жизни надо было выглядывать - девку, у которой темный огонь будет в глазах появляться при взгляде на тебя, и этот огонь тебя от всего охранит, а для других в лютый пламень разгорится. Испепелит... А теперь, если не повезет мне, то это я стану золой и пеплом. И знаешь, что обидно? Ее глаза вспоминаю, и понимаю, что давно уже золой и пеплом стал - жизнь порх и прогорела, и только ветром прах с кострища уносит. Скажешь, чего ж ты сам прошляпил, чего по бабам не гулял? Да можно тысячу шлюх поиметь, и шубами с шампанским их заваливать, и все это в песок уйдет. Тело купишь, а взгляд такой - нет. Отдать жизнь за единственный взгляд, так выражаются?.. Была, знаешь, в древности тетка, которая на родной город в последний раз оглянулась, в глазу удержать, несмотря на запрет - и соляным столбом стала. Вот так и я - оглянулся не вовремя, и понял, что давно на прах и золу изошел...

Он опять помолчал немного и спросил у невидимого паука:

- А может, ещё повоюем? А?

11

Уже светало. Стасик и Вика устроились на вершине холма, у края перелеска. Они задремали, сидя на бревне, и лишь первый бледный проблеск восходящего солнца их разбудил. Стасик дернулся, будто пытаясь отвернуться, толкнул Вику, голова которой покоилась на его плече, и Вика резко присела, открыв глаза.

- Стасик! - позвала она. - Стасик!..

Стасик тупо открыл глаза, посмотрел на Вику.

- Что? Уже?..

- Не знаю, - сказала Вика. - Доставай бинокль. Наверно, теперь все будет видно.

- Хорошо, мы хоть в зале ожидания немного погрелись, - сказал Стасик, роясь в сумке в поисках бинокля. - А то бы вообще дуба дали... Ноги гудят! Три часа туда, три часа обратно... Может, не стоило затеваться?

- Стоило! - твердо сказала Вика. - Если бы ты сам видел эти деньжищи, ты бы понял, что стоило. Не может быть, чтобы он сиднем дома сидел... - она закашлялась. У неё подседал голос и вообще было вполне очевидно, что у неё начинается сильная простуда. - Черт! Еще повезло, что ночь была не очень морозная. А то бы точно воспаление легких гарантировано.

Стасик в это время наводил бинокль.

- Ух ты! - просипел он. Его тоже начинала одолевать простуда. - Вот это да!

- Что там? - живо спросила Вика.

Стасик молча передал ей бинокль.

Вика увидела в бинокль тихий дом взрывника. Ни движения, ни дымка из трубы.

- Чуть правее возьми, - подсказал Стасик.

Вика взяла чуть правее и увидела то, что так потрясло Стасика: пес взрывника валялся на снегу, недалеко от калитки, и под ним расплылось большое красное пятно.

- Выходит, не зря он боялся, - пробормотала Вика. - Сделали его ночью. Приехали - и сделали. Ну, что, пошли туда?

- Только осторожно, - сказал Стасик. - Вдруг там кто-нибудь есть?

- Разумеется, - сказала Вика. - Хотя, я думаю, никого там нет. Этот Наум Самсонович либо тоже мертв, либо успел утикать за тридевять земель. А убийцам, поймали они его или нет, не в лом ждать до рассвета.

- Могли засаду оставить, - покачал головой Стасик.

- А мы из-за калитки покричим: "Дядя Наум! Дядя Наум!" выдадим себя за соседских ребят. Если в доме кто есть, нам ответят. Им впускать нас в дом и мочить не резон - так и засыпаться недолго - ответят, например, что "дядя Наум" вышел и будет часа через три-четыре. Мол, в город поехал.

- А собака?..

- Вот я и думаю, что в доме никого нет. Если бы убийцы решили засаду оставить, то спрятали бы труп этого Барса. Точно?

- Точно. Но ведь если его не убили, а он смылся, то деньги он, конечно, с собой забрал...