Патриция Вентворт - Внимающее око

После ленча он сразу исчез.

Остальные перешли в гостиную пить кофе. Мисс Силвер оказалась рядом с миссис Скотт. Она собиралась уже завести беседу о прекрасном виде из окна на зеленую лужайку, плавно спускающуюся к обсаженному нарциссами берегу ручья, когда к ним подошла Мойра Херн с кофейной чашкой в руке.

— Мне придется придумывать другой наряд для бала, — сказала она. — Какая досада!

Аннабел засмеялась.

— Почему новый наряд — это досада? И зачем он тебе?

— Ведь прежний был копией подлинного платья Марии Антуанетты, — объяснила Мойра. — Без ожерелья я его надевать не намерена. К тому же говорят, что все ее вещи приносят несчастье.

Аннабел Скотт посмотрела на нее оценивающе — словно на картину или статую.

— Не знаю насчет несчастья, но тебе они, безусловно, не к лицу.

— Не поняла?

Оценивающий взгляд сменила ослепительная улыбка.

— К чему портить пудрой такой цвет лица, как у тебя, и скрывать под париком такие прекрасные волосы!

Мойра нахмурилась.

— Об этом я не думала. Я хотела надеть ожерелье, но раз оно исчезло, так об остальном и говорить незачем. Но я не знаю, какой костюм мне выбрать.

— Тебе лучше всего нарядиться Ундиной. Раньше я не говорила об этом, поскольку все решили без меня.

— Кто такая Ундина? Никогда о ней не слышала.

Мисс Силвер была шокирована. Она, конечно, знала, что для нынешнего поколения литераторы-классики ее молодости стали лишь тенями прошлого, но то, что +++++ Мотт Фуке [10]перестал быть даже тенью, потрясло ее до глубины души. Однако миссис Скотт, как оказалось, кое-что знала о его самом знаменитом творении.

— Ундина — это русалка в немецких легендах. Она влюбилась в молодого рыцаря и стала его женой, но он предал ее, и она исчезла в брызгах источника. Одна из баллад Шопена воплощает эту историю в музыке [11].

— Похоже, ты много знаешь, — заметила Мойра Херн. — Ну и что, по-твоему, могла носить Ундина?

Не обращая внимания на резкий тон миссис Херн, Аннабел приветливо улыбнулась.

— Очевидно, нечто чарующее. Прозрачное зеленое одеяние, похожее на водяные струи, а твои волосы можно начесать, чтобы получилось облако брызг. Дай мне карандаш и бумагу, Люшес, и я покажу ей.

Бумага и карандаши лежали на резном столике у окна.

Аннабел проворно сделала набросок и показала его Мойре Херн. Женщина на рисунке имела некоторое сходство с Мойрой, но скорее она походила на настоящую Ундину с ее неземной легкостью и грацией, развеваемыми ветром волосами и струящимся, словно речной поток, платьем.

Мойра внимательно изучала набросок.

— Зеленый шифон? — осведомилась она.

— Зеленый и серый — светло-серый, чтобы создать впечатление воды. На платье можно посадить хрустальные капельки — только не бриллианты, они слишком броские.

Аннабел подошла к роялю в дальнем конце комнаты и заиграла балладу «Ундина».

— Слушай — это может подсказать тебе идею.

У нее было изысканное туше. Колеблющаяся мелодия звучала чарующе. Когда разразилась буря гнева рыцаря Кюлеборна, она сыграла только несколько яростных аккордов и убрала руки с клавиш.

— Красиво, правда?

— Может быть, — недовольно отозвалась Мойра Херн, — но никто не поймет, что это означает.

«Ни капли воображения, — подумала Аннабел Скотт, возвращаясь на свое место. — И зачем я только предложила ей Ундину?»

Проходя через холл, Люшес Беллингдон подобрал со столика пару писем, приготовленных для отправки. Верхнее привлекло его внимание: оно было адресовано мисс Салли Фостер, Порлок-сквер, 13. Беллингдон, нахмурившись, разглядывал название площади и номер дома, потом позвал Мойру.

— Что ты делаешь с моим письмом? — осведомилась она, войдя в холл.

— Я собираюсь в деревню и хотел его там опустить. Кто такая Салли Фостер?

Светлые глаза дочери смотрели на него равнодушно.

— А в чем дело?

Беллингдона не насторожила холодность Мойры — за много лет он к ней уже привык. Она такая, какая есть, — без сердца, без тепла. Что ж, камень есть камень. Но он хотел услышать ответ.

— В том, что мне знаком этот адрес. Кто эта девушка?

— Она училась со мной в школе. Почему тебя это интересует?

— У меня есть на то причина. Ты уже давным-давно окончила школу. Разве ты виделась с ней после этого?

— Она секретарь Мэриголд Марчбэнкс, одна из дочерей которой замужем за Фредди Эмблтоном. Я часто вижусь с ними, а так как Салли их подруга, то и с ней тоже.

— Ты знаешь ее достаточно хорошо, чтобы пригласить сюда?

Мойра презрительно усмехнулась.

— А что, без этого и пригласить нельзя?

Беллингдон поднял взгляд от письма и посмотрел на дочь, продолжая хмуриться.

— Что она собой представляет, эта девушка?

— Примерно то же, что и другие.

— Твоя ровесница?

Мойра пожала плечами.

— Более или менее.

— Ну и о чем ты ей написала?

— Она предлагала пойти с ней на танцевальный вечер.

Я ответила, что не смогу.

— Слушай, Мойра, я хочу, чтобы ты позвонила ей и пригласила ее на уикэнд.

Мойра раскрыла глаза так широко, что темный ободок вокруг радужки стал явственно виден.

— Но я не хочу ее приглашать!

— Зато я хочу.

— Зачем она тебе понадобилась?

— Слишком долго объяснять. Она живет в том же доме, что и Дэвид Морей. Я говорил тебе, что пригласил его на уикэнд — вот почему я обратил внимание на адрес в твоем письме. Она сможет его развлечь и избавит тебя от лишних хлопот.

Мойра задумалась. Она не хотела видеть Салли в «Мирфилдсе», но в равной степени не жаждала видеть здесь Дэвида Морея. Ее интересовал Уилфрид, а на него, пока рядом Салли, надежда слабая. С другой стороны, оказавшись в одном доме с ней и Салли, Уилфрид будет вынужден раскрыть карты. Присутствие Дэвида Морея может оказаться полезным, если он сумеет отвлечь внимание Салли или начнет флиртовать с Мойрой и вызовет ревность Уилфрида. Мойра не сомневалась в одном — невзирая ни на какую Салли, Уилфрид не намерен так просто рвать с ней, Мойрой Херн. Подобной роскоши он просто не может себе позволить.

— Хорошо, — тем же равнодушным тоном сказала Мойра, — я позвоню Салли, если ты этого хочешь. Правда, Эллен начнет говорить, что теперь это будет походить на настоящую вечеринку, но полагаю, у тебя нет возражений.

— Никаких, — отозвался Люшес Беллингдон.

Мойра никак не ожидала, что отец последует за ней в ее кабинет и будет стоять, глядя в окно, пока она разговаривает по телефону. Однако ее голос по-прежнему оставался равнодушным.

— Салли?.. Это Мойра Херн. Слушай, к нам на уикэнд приезжают Уилфрид и еще один человек. Думаю, ты его знаешь, так как он, кажется, живет с тобой в одном доме…

Дэвид Морей — художник. Дикарь, конечно, но Люши только что купил одну из его картин и пригласил его, поэтому я подумала, что лучше, если нас будет четверо. Тогда мы сможем потанцевать или поиграть во что-нибудь, чтобы не умереть с тоски…