Фридрих Незнанский - Я убийца

Он вошел следом за Поповым в кабинет хозяина. Ничего не скажешь, европейский размах. Итальянские светильники в стиле техно, белая офисная мебель, классная оргтехника. В кресле, развалившись, сидел могучий детина и смотрел видик. На экране Чак Норрис расправлялся с очередным негодяем.

– Сидишь? – зловещим, свистящим шепотом спросил хозяин.

Охранник мгновенно уловил интонацию, но не мог понять причин. Все было так тихо и спокойно. Покосился на Антоненко. Ничего особенного. Два удара – восемь дырок.

– Так… Это… Повышаю профессиональный уровень, – кивнул он на каратиста.

– Зажрались! Дожили. Менты уже предупреждают о нападении, – кинул взгляд на Антоненко и вспомнил, что следователь тоже мент, и, уже извинясь, добавил: – Учись у них.

Попов взялся за телефон:

– Рашида… Я сказал, Рашида, а не его зама… Вы присаживайтесь. Выпьете?.. Рашид, по-моему, мы на прошлой неделе обо всем договорились… Тогда почему у меня люди из МВД? Говорят, мне угрожает опасность… А кто? Ты с этим делом разберись. Так бизнес не делается. Они уже здесь, дорогой, так что, если твой человек в пути, постарайся его убрать… Сволочь. Я его из говна вытащил, а он тут пуп дерет, – положил трубку и уставился на Антоненко Попов.

Казалось, даже забыл, зачем тот в его кабинете.

– Это не Рашид, – сказал Антоненко. – И не конкуренты. Это ваше прошлое.

– Какое прошлое? – cузил глаза Попов.

– Вы сами знаете. Если напряжете своих бугаев, он, возможно, отложит исполнение. И тогда останетесь с вашими профессионалами. Пусть повышают уровень. Но не долго. Тот, кто придет за вами, Попов, имеет самые серьезные намерения. И ему не надо повышать профессиональный уровень. Он свой уровень повысил, набивая свинцом таких, как ваш конкурент, или как его там… Рашид. Причем с благословения государства.

Следователь достал фотографию Игнатьева и протянул Попову.

Попов взглянул на фото, потом всмотрелся внимательнее. Что-то мелькнуло в его глазах. Узнал? Нет? Хозяин сервиса взял себя в руки и с видом полнейшего непонимания и равнодушия вернул фото.

– Нет. Не знаю. И то ведь сказать, столько людей вокруг крутится. Рожа какая бандитская…

Узнал, понял Антоненко. И пошел осматривать предприятие.

Оперативник сидел в диспетчерской. С четырех камер сюда транслировалось изображение всего комплекса. Одна давала общий план, вторая находилась в мойке, третья – в цеху, четвертая – на стоянке готовых машин.

– По-моему, он его узнал, – сказал следователь оперативнику, который был в курсе дела.

– А вы сомневались?

Они вышли на улицу и оказались перед окном офиса, в котором Попов что-то яростно доказывал оппоненту по телефону.

– Как хорошо, что мы поставили его на прослушку. Пошли, – улыбнулся оперативник.

– Когда это ты успел? – восхитился Антоненко.

– Вы думаете, только у следаков котелок варит? У меня тоже аналитический склад ума.

Они вышли за ворота. К тротуару приткнулся неприметный микроавтобус с надписью «Школьные завтраки». Антоненко кивнул водителю, и тот нажал кнопку на панели. Отодвинулась дверь, и следователь с опером проскользнули внутрь. Машина была оборудована соответствующей назначению аппаратурой.

– Дай-ка…

Слухач протянул Антоненко наушники.

– …а я вам говорю, это точно он, – услышал следователь и сделал знак технику пустить общую трансляцию.

В салоне стал слышен конец разговора.

– Ты не паникуй, не паникуй. На ком-то он должен засыпаться. У тебя там пять человек охраны.

– Как же не паниковать?! Какая, к черту, охрана!

– А вот это плохо. Выходит, наш друг Антоненко не внял предупреждениям, которые ему передали столь неординарными способами. Мой Гаврюша до сих пор под впечатлением от этой дамочки.

– Вам шутки, товарищ генерал-майор, а мне не до смеха.

Антоненко при упоминании о Зое скрипнул зубами. В салоне микроавтобуса раздались гудки отбоя.

– Может, весь разговор прокрутить? Они там много наговорили чего, – предложил техник-слухач.

– Потом. Скопируй. – Настроение у Антоненко окончательно испортилось. – Знаешь, иногда совсем не хочется защищать таких, как этот, – сказал он оперу.

– Я думаю, что и ловить кое-кого не особенно большая радость.

Они снова направились в офис.

Попов встретил их успокоившимся. Еще раз предложил выпить, но Антоненко посмотрел на него такими глазами, что хозяин предпочел общаться с опером. Тот показался ему рохлей. Обманчивое впечатление, которое создавал тихий, почти без эмоций голос оперативника, вводил в заблуждение многих. Такая ошибка стоила некоторым беспечным бандитам больших неприятностей. Оперативник собственными руками взял немало отморозков.

– А я выпью. С паршивой овцы хоть шерсти клок, – весело сказал оперативник.

У Попова вскинулись брови. Если этот замухрышка вслух называет его паршивой овцой, значит, дела плохи. Он сразу съежился и в один момент стал похож на вялую морковку. И цветом, и видом, и запахом. Когда человек потеет от страха, бывает, выделяет с потом и сам отличительный признак – запах.

А в двадцати километрах отсюда, в центре города, со двора одного из московских районов угнали «понтиак» заместителя управляющего крупного коммерческого банка. Заместиль управляющего использовал перерыв в работе для получения максимума наслаждения. Поехал к любовнице, а дабы на службе не особенно перемывали кости, услал личную охрану к жене, она собиралась в бутик, и сам сел за руль.

Теперь же, пока он пыхтел, исполняя свои мужские обязанности на шикарной трехспальной кровати в стиле ампир, его «понтиак» с тонированными стеклами, не превышая скорости, выбрался на Кутузовский проспект и погнал в сторону Можайки. Уверенно и ровно урчал мощный движок, а кондиционер подавал в кабину прохладный поток воздуха, насыщенный запахом альпийских фиалок.

С таким комфортом не ходил на дело ни один рядовой убийца.

«Самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет».

Эпикур. Из неоконченной диссертации Ю. Гордеева

«Лабиринты одиночества»

«Понтиак» медленно съехал с основной магистрали и, повинуясь уверенной руке водителя, подкатил к воротам автосервиса. Водитель внимательно посмотрел по обе стороны улицы, примыкавшей к ограде предприятия, отметил про себя микроавтобус «Школьные завтраки».

Хотя бы колесо потрудились открутить. Этот автобус он заметил еще с утра, когда приходил посмотреть на место действия. Впрочем, это его не смутило.

Ворота поползли в сторону, и машина медленно и важно, как и подобает «понтиаку», подкатила к панорамным стеклам офиса. Костя кинулся к машине со стороны водителя. Водитель сказал ему несколько фраз, и Костя по «уоки-токи» передал пожелания в диспетчерскую и кабинет Попова.