Фридрих Незнанский - Поражающий агент

Грязнов играл ва-банк, он это прекрасно понимал. Но неужели чутье его подвело? А если Баткина уже не было с этой шпаной на «Бабушкинской»? Судя по фортелям, какие он выкидывал раньше, ведь запросто мог потеряться по пути.

Но Кузнецов как-то разом забыл, что он же, в сущности, тоже не мальчишка, а хозяин этого самого заведения, что за стеной куча вооруженных людей, которые подчиняются именно ему, что… да, в общем, все он забыл, настолько давно не оказывался в столь унизительном во всех смыслах положении. Можно сказать, со времен службы в славных наших вооруженных силах.

В результате задушевного разговора выяснилось, что подполковник Кузнецов, пытаясь не осрамить славную чекистскую фамилию, отделил два дела от общей массы, потому что двое пьяных бомжей, которые были чисто случайно задержаны с остальными, отдали богу душу, к несчастью подполковника Кузнецова, прямо в «обезьяннике».

Таки отлупили их здорово, понял Грязнов. Теперь он уже сам не знал, хочет ли он, чтобы один из двоих оказался Баткиным. Не было такого приказа – найти живым или мертвым. Был приказ – найти. И потом, как это Турецкому аукнется – еще неизвестно.

В 16.30 Миша Федоренко выяснил, что все пять сотрудников бактериологической лаборатории Института молекулярной биологии, включая уже покойного Абашидзе, имеют «Жигули» шестой модели.

Оказывается, два месяца назад в результате удачно проведенной консультации с одной крупной адвокатской фирмой Баткин сумел получить гонорар для своих сотрудников. Лаборатория помогла адвокатам установить, что кровь на одежде одного банкира, обвинявшегося в убийстве собственной жены, на самом деле лишь высококачественный симулятор. Оправданный банкир был щедр, но лаборатория Баткина – Будникова не имела права заниматься коммерческой деятельностью, поэтому договорились другим образом. Себе Баткин машину брать не стал, а продолжал ездить на японской развалюхе, а кроме того, в институте у него была еще черная «Волга» для представительских выездов.

Все это само по себе, конечно, ничего не доказывало, но если догадка Меркулова о «жигулях-шестерке» была верна, то наводила на подозрение. И таким образом, подозревались все коллеги Абашидзе. У Турецкого эта информация вызвала истерический хохот.

– Это будет дело нашей жизни, Майкл, – сказал «важняк», хлопнув его по плечу.

К 19.20, однако, реактивный Федоренко уже знал, что подозревать можно гораздо меньшее количество биологов, потому что у троих из четверых имелось алиби и никаких следов на машинах. Единственным, у кого алиби не было, оказался Будников. Все остальные – Сторчак, Вознесенская и Борисов – оказались вне подозрений. И Сторчак, и Борисов приехали на работу не в одиночку – оба заезжали на своих «Жигулях» за коллегами, причем, согласно сложившемуся ритуалу, делали это регулярно, не так уж много в институте было ученых на колесах. Вознесенская накануне провела ночь в гостях (что также было подтверждено восемью свидетелями), так что добиралась на работу общественным транспортом, причем была в лаборатории уже в 8.00.

Что же касается Будникова, то между 8.05 и 8.13, когда был совершен наезд на Абашидзе, руководитель лаборатории, по его словам, был в такси, в котором ехал на работу. Номера такси вспомнить не смог, внятно описать водителя – тоже.

– Кажется, это был частник, – сказал Будников. – Я не обратил внимания: продумывал текст выступления на Госсовете по науке и технике. Вообще-то, там Николай Львович должен был быть.

А «Жигули» Будникова, по его словам, вообще угнали неделю назад, – так что не о чем говорить. Проверили: действительно, шесть дней назад Будников заявлял о пропаже автомобиля, который он оставил возле дома.

В 20.40 в присутствии понятых и самого Будникова Федоренко вскрыл гараж, в котором стояла его машина в натуральную величину. В числе очевидных следов ее сегодняшнего выезда в город были мокрые колеса, а также повреждение на носовой части кузова. С Будникова была снята подписка о невыезде.

В 21.22 приехала бригада экспертов-криминалистов. Свое заключение эксперты смогли бы дать в лучшем случае через несколько часов, но подъехавший по такому случаю Турецкий позволил им не торопиться и отдохнуть перед завтрашней работой. На самом деле у него уже не было сомнений в том, что при помощи именно этой машины произошло убийство Виталия Иосифовича Абашидзе.

– С меня орден, – сказал Турецкий своему раскрасневшемуся помощнику.

– Я не гордый, – в полном соответствии с классикой был дан ответ, – я согласен на медаль.

На самом деле Турецкому было не до шуток. Он не сказал Мише, что Грязнов взял-таки след. И след этот очень дурно пах. Подполковник Кузнецов еще неделю назад попытался предусмотреть все и сымитировать все законные действия. Он пригласил репортера из «Московского комсомольца», который сделал фотографии трупов двух бомжей уже на Люблинской улице – в здании судмедэкспертизы бюро Комитета здравоохранения Москвы, в морг которой их перевезли.

И вот теперь Турецкий рассматривал эти жуткие фотографии в газете пятидневной давности, присланной Грязновым. Даже если бы Турецкий знал Баткина много лет, он бы не смог с уверенностью об этом сейчас заявить. Немудрено, что Баткина не опознал по темному снимку никто из его многочисленных знакомых и коллег. То, что было изображено в человеколюбивой газете «МК», на человека походило мало. И еще «объясняющая» надпись: «Мужчина, 65 – 70 лет, славянской наружности, волосы седые, рост 178 – 182 см, упал в обморок на станции метро „Бабушкинская“. Через несколько часов скончался от обширного инфаркта миокарда». Диагноз у второго бомжа (кстати, возрастом менее 40 лет): роковой спазм сосудов головного мозга – инсульт. Слава Грязнов высказался проще:

– Забили до смерти.

Грязнов не сомневался в том, что это Баткин: у одного из сотрудников доблестного Бабушкинского РОВД, сержанта Ландышева, дома были найдены часы «роллекс». Утром их можно будет показать дочери Баткина. Формально, конечно, этого недостаточно, тем более что нет прямых доказательств, что часы были сняты с бомжа.

Или есть еще другие фотографии трупа?

Хотя Славка прав, какие могут быть сомнения, если тела уже успели оперативно похоронить на Митинском кладбище. Спасибо, хоть не в крематорий отправили…

Итак, версия о похищении Баткина отпала, но добавить «слава богу» у Турецкого язык не поворачивался, теперь только, положа руку на сердце, он признавался сам себе, что не слишком-то в нее, эту версию, и верил.

Все равно придется требовать эксгумацию и делать повторную судмедэкспертизу, хотя бы чтобы разобраться с уродами из бабушкинской ментовки. Хорошо, хоть времени прошло не так много… Турецкий повернулся в постели, нажал подсветку часов. 02.19. Взял из ящика с моющими средствами заначенную для таких случаев пачку сигарет… Хорошо-о…