Фридрих Незнанский - Стая бешеных

– Дай Бог здоровья.

– Что вы тут? В Москве не подают? – Гордеев достал из кармана десятку.

– Москва? Страшный город! – испуганно сказала нищенка.

– А где вы вообще живете?

– Не знаю, – сказал старушка. – Я тут живу.

Он должен был задать этот вопрос снова и именно сейчас. Картина убийства всегда становится не такой ужасной, если хотя бы чуть-чуть заглянуть назад, проанализировать события, ей предшествующие.

– Скажите, с чего все началось?

И первый раз за все слушания Ирина вскинула глаза – что-то в них мелькнуло живое, но тут же растаяло.

– Протестую. У нас нет времени выслушивать всю жизнь подсудимой.

– Почему же? – пожал плечами судья. – Давайте послушаем.

– Я не прошу вас рассказывать всю жизнь. Но хотя бы события последних нескольких дней.

– Я теперь поняла. Все началось тогда, когда я чуть не провалилась в лифт. Да. Это было началом.

Зал замер.

– Как это вы чуть не провалились?

– Очень просто. Дверь открылась, я шагнула, а лифта не было.

– Я запрашивал справку из вашего домоуправления. Действительно, в тот день были какие-то неполадки с лифтом. Но почему вы считаете, что с него все началось?

– Потому что… Потому что, мне кажется, после этого смерть ходила за мной по пятам.

– Подробнее, если можно.

– Потом убили возле нашего подъезда соседку.

– А какое это имеет к вам отношение?

– Да очень простое. Ее просто перепутали со мной.

– Из чего вы это заключили?

– На ней был такой же плащ, как на мне. Она вообще на меня похожа.

– Действительно, возле дома Пастуховой 15 августа в двадцать три тридцать шесть был обнаружен труп гражданки Соколовой. Вот ее фотография. Прошу ознакомиться.

– Протестую. Защита связывает два не имеющих друг к другу никакого отношения дела.

– Покажите мне фотографию, – попросил судья. Долго рассматривал ее, вскидывая глаза на Ирину. – Пока присяжным не покажем. Продолжайте.

– А что случилось потом?

– Потом наша компания проводила рекламную акцию… Впрочем, нет. Там мне просто показалось.

– Что показалось?

– Что в меня стреляли. Но это просто лопнул рекламный воздушный шар.

– Протестую. Защита оперирует домыслами.

– Это моя подзащитная считает, что ей показалось. В самом деле в тот день у мэрии действительно стреляли. Правда, ни в кого не попали. Вот документы. Возбуждено уголовное дело по этому факту. В стене нашли пулю.

Ирина удивленно подняла глаза.

– В какой стене? – спросила она.

– В стене мэрии. Вот здесь. – Гордеев развернул большую фотографию здания мэрии с указанной точкой.

– Я там стояла, – упавшим голосом сказала Ирина.

– Это уже не домыслы, – подтвердил адвокат. – Вы можете ознакомиться с материалами дела, которое ведет Мосгорпрокуратура.

– А вы знакомы? – спросил судья.

– Да, мне известно, что все свидетели в один голос подтверждают, что именно там стояла Ирина.

– Пожалуйста, передайте присяжным фотографию убитой Соколовой, – попросил судья.

Это была одна ступенька к победе.

Присяжные тоже внимательно рассмотрели фотографию, перешептываясь: похожа, не похожа.

– Продолжайте.

– Потом я поссорилась с Руфатом, – тихо сказала Ирина.

– Это кто?

– Это мой… любовник.

Вот это она зря сказала, подумал Гордеев.

– Думаю, это не криминальный факт. А сколько времени вы были знакомы с Руфатом?

– Три года.

– Вы жили вместе?

– Какое-то время.

– Можно это назвать гражданским браком?

– Он так хотел считать.

– К сожалению, свидетель отказался присутствовать на суде и давать показания, но вот его письменное заявление. Цитирую: "Ирина была против нашего брака. Я ее упрашивал, но она говорила, что нам и так хорошо. А я ее любил.

Вопрос. Любила ли она вас, как вы считаете?

Ответ. Конечно!

Вопрос. Она вам изменяла, как вы считаете?

Ответ. Она? Да когда? У нее и на меня времени не хватало. Она так уставала после работы…" Все так?

– Да, – кивнула Ирина.

– Так вот, я не считаю ссору с гражданским мужем чьим-то злокозненством. Но это, согласитесь, добавляет весомую лепту в нервное состояние моей подзащитной. Тем не менее продолжим. Что же случилось дальше?

– Дальше меня выгнали с работы.

– Да, многовато для нескольких дней. Если тут и были случайности, то они уже перерастали в закономерность.

– Протестую. Никаких закономерностей я тут не вижу, – вставила прокурор.

– Поддерживаю, – сказал судья.

– Хорошо. Действительно, увольнение с работы – не преступление против моей подзащитной. Хотя уволили ее нечестно, отобрав причитающиеся деньги за выполненную работу. Вам было обидно?

– Да.

– Еще бы! Вы заключили очень выгодный для фирмы контракт, по которому вам причиталась довольно внушительная сумма. А фирма просто увольняет вас, забирая причитающееся себе. Но давайте продолжим. А что случилось потом?

– Потом меня пытались убить.

– Как это произошло?

– В темном переулке в мою машину врезался грузовик. Я чудом успела выскочить.

– Свидетельство об этом есть в материалах дела. Прошу суд ознакомиться со справкой ГИБДД. В двух словах: ни с того ни с сего на машину моей подзащитной со всего хода наезжает тяжелый грузовик. Водитель с места происшествия скрылся. Грузовик оказался угнанным. Я сейчас не пытаюсь исследовать причины этого, не побоюсь сказать, покушения. Я просто складываю одно с другим. А теперь перейдем к самому главному, к тому, что собрало нас в этом зале. Расскажите, пожалуйста, что произошло в этот день.

– О Господи, мы слышали это уже много раз, – как бы про себя пробурчала прокурор.

– Вы слышали это много раз, будучи уверенными, что все слова моей подзащитной – ложь. Но если мы хотя бы на минутку ей поверим, то вот вам последняя капля. Ее обворовывают. И она, вернувшись из Крыма, видит человека, который, по ее мнению, к этому причастен. Это было так?

– Да.

– Протестую. Защита подсказывает ответы.

– Отклоняется.

– Да. Согласен, ни чемодана, ни ножа на месте не обнаружено. Из чего делается далеко идущий вывод, что моя подзащитная и вовсе никуда не ездила. Тогда у меня вопрос к подзащитной. Скажите, вы любите одеваться со вкусом?

– Да, – несколько удивленно ответила Ирина.

– Вы следите за своими туалетами?

– Да.

– Понятие ансамбль в одежде вам знакомо? То есть можете ли вы надеть, скажем, кружевную кофточку вместе с джинсами?

– Нет.

– Переходите к сути дела, – нетерпеливо прервал судья.

– Самая суть! В протоколе нет ни чемодана, ни ножа. Но есть, и прошу обратить на это ваше особое внимание, шляпа. В протоколе так и записано: «шляпа типа панама ярко-желтого цвета…» Панама, слышите? В тот день – вот данные Гидрометцентра, – в Москве было пасмурно. Кроме того, а здесь меня особенно должны понять женщины, платье на подзащитной было светло-розовое, почти такое же, как сейчас. Ну как вам розовый с ярко-желтым? Впечатляет? Почему вы в тот день надели панаму?