Виктория Угрюмова - Мужчина ее мечты

Толчок был не только сильный, но и совершенно неожиданный, поэтому устоять на месте я не смогла. И удержаться на краю платформы — тоже. И рядом никого не оказалось. Раскинув руки в бесполезной попытке ухватиться за воздух, я летела вниз, и почему-то бросились в глаза грязные рельсы в потеках чего-то черного и густого, рассыпанные семечки и смятая сигаретная пачка.

А подумать я ни о чем не успела…

И только несколько смертельно долгих секунд спустя осознала, что меня с силой тащит обратно, к спасительной твердой стене, что-то невероятно мощное и непреклонное. Тащит совершенно непочтительно, за шиворот. И я одновременно выдохнула с ужасом, понимая, что оказалась на волосок от гибели, но уже успела возмутиться, что меня держат за шкирку, как котенка. Странное все-таки существо — человек. Я совершенно уверена в том, что где-то там, на пушистом облачке, сидит, болтая ногами, мой ангел-хранитель — гениальный и, как все гении, рассеянный и забывчивый донельзя. Ведь какие-то случаи в моей жизни я могу воспринимать только как его вмешательство в ход событий. Он помогает и оберегает, исполняет самые потаенные желания, но при этом часто все путает и делает по-своему.

Например, сегодня он ошибся в количестве мужчин моей мечты, положенных мне по всем существующим правилам. Говорят, где-то в мире ходит твоя половинка. Главное — ее найти. Но при этом само собой разумеется, что половинка есть лишь одна-единственная. И я была уверена в том, что дождливым утром уже познакомилась с этим человеком. Однако же не все так просто.

Надо мной возвышался совершенно очаровательный молодой человек. Чем-то он удивительно напоминал давешнего Владимира Ильича, чем-то — разительно отличался, но все отличия только сильнее привлекали меня к нему. Он был неописуемо лохмат, и светлые волосы развевались под порывами ветра, всегда дующего в метро; голубые — простите за банальность — как небо глаза глядели весело, и взгляд — открытый, располагающий. Белесые брови, свежая золотистая кожа, запах хорошего одеколона… Четко очерченный рот, яркие губы — сразу представилось, что их будет вкусно целовать. Чем-то он был похож на шведа. А легкая не по сезону тенниска с короткими рукавами давала прекрасную возможность рассмотреть его солидные мускулы. Я же говорю: не мужчина, а мечта.

Не многовато ли для одного дня?

— Ну как вы? — тревожно спросил он, вглядываясь в мое лицо.

При этом он все еще держал меня за шиворот, так что я покривила бы душой, если бы сказала, что совершенно хорошо. Чувствовала я себя глупо, и ноги у меня тряслись, и руки. Но при желании во всем этом можно усмотреть и огромную положительную часть — я была жива!

— Спасибо, — произнесла я искренне. — Огромное спасибо. Главное, что я себя чувствую. Как — в данный момент не важно.

— Вы совершенно правы, — серьезно согласился он, осторожно отпуская мой воротник.

И тут же выяснилось, что стоять самостоятельно я не могу: колени подкашиваются. Пришлось опуститься на лавочку, закрыть глаза и несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть. Как это говорится? «Я большой оранжевый апельсин, я пышу энергией, я совершенно спокойна, уравновешенна…» Чушь! Апельсины под поезд никто не сталкивает.

— Как это произошло? — спросил мой спаситель, присаживаясь рядом. — Голова закружилась?

Голос у него был участливый, но легче мне не стало. Если он, стоя сзади, ничего не увидел, кроме падающей женщины, значит, никто меня и не толкал. И похоже, что все-таки стала развиваться у меня мания преследования. Да что же это такое? Что это за день?!

— Не знаю, — призналась я совершенно честно. — Читала себе противную статью о грядущем кризисе, но кидаться под поезд пока не собиралась. Мне показалось, что меня толкнули в спину, но утверждать наверняка не берусь. Глаз на затылке нет. И если вы ничего не видели…

— Все может быть, — согласился молодой человек. И меня снова поразил его спокойный серьезный голос. С таким можно не бояться, что тебя поймут превратно. — Может, людей ведь было очень много. А вас я заметил только в последнюю секунду, краем глаза. Признаться, я вами любовался, когда вы газету читали, старался подойти поближе, а когда появился поезд, меня немного оттеснили. Выпустил вас из поля зрения всего на несколько секунд. Гляжу — вы падаете туда. Еле успел руку выбросить. — Он заглянул мне в лицо и с обезоруживающей откровенностью признался: — Ох, вы меня и напугали.

— Себя тоже, — вздохнула я.

— Знаете, сейчас посидим немного, дух переведете, а потом я вас доставлю, куда скажете.

Полагаю, мой ангел-хранитель старался сейчас вовсю. Но что-то мешало мне принять столь нужное предложение: не говоря о том, как симпатичен мне был этот молодой человек, и о том, чем я ему обязана, язык не поворачивался сказать коротенькое «да».

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — ответила я как можно любезнее. Обижать молодого человека в мои планы не входило. — Сама доберусь. Тут уж совсем недалеко.

— Вы уверены?

Мне показалось, что голос его чуть-чуть погрустнел.

— Совершенно уверена.

— Ну что же. Не смею вам навязываться. — Он поднялся, несколько секунд потоптался рядом. — Может, все-таки…

Я только головой покачала. Мне явно следовало на какое-то время остаться одной и собрать воедино разбегающиеся мысли. Молодой человек вытащил из кармана бумажник, добыл из отделения светлый картонный прямоугольничек и протянул его мне на раскрытой ладони:

— Это моя визитка. Здесь и рабочий телефон, и домашний. Позвоните, если захотите. И если будет плохо или страшно, позвоните мне. Я с радостью помогу.

Я недоверчиво на него посмотрела. Откуда он знает про страшно и плохо и про необходимость помощи?

— У вас на лице написано, — пожал он плечами, демонстрируя пугающую способность читать чужие мысли. — Пожалуйста, позвоните. Только скажите напоследок, как вас зовут, прекрасное видение?

— Ника, — ответила я, ибо не отвечать неприлично.

— Ника Самофракийская, — расцвел он. — Крылатая рыжая Ника с зелеными глазами. Ну разве не мечта? — И пошагал прочь, повергнув меня в полное изумление. Ведь собирался же садиться в поезд! Ничего не понимаю… Потом я сообразила, что не поблагодарила его так, как приличествует моменту, но догонять не стала. На меня словно ступор нашел.

Визитная карточка гласила: «Игорь Разумовский. Директор фирмы „Ахилл“». Дальше шли телефоны, и никаких пояснений — что это еще за фирма, какие услуги она оказывает.

Ангел-хранитель выглянул из-за плеча и ехидно улыбнулся…

Володька проснулся в половине шестого утра. Мог бы спать и до полудня, но сработала старая привычка. Он с удовольствием потянулся под тончайшим шелковым одеялом, обвел взглядом спальню, залитую лучами утреннего умытого солнца. Он любил эту комнату — оливковые шпалеры в мелкие чайные розочки и большой камин, специально привезенный из Италии, старинный, тяжелый, с бронзовой кованой решеткой и мраморной полкой, на которой теснились мелкие серебряные и бронзовые фигурки; и лохматые шкуры, устилавшие дубовый пол; и картины, и коллекцию холодного оружия, занимавшую две стены. Здесь легко дышалось и хорошо спалось. Как и должно спать счастливому человеку с чистой совестью.