Андрей Троицкий - Прыжок в темноту

Человек остановился, посмотрел назад, будто его окликнули по имени. Пуля попала в бок, под ребра. Мужчина опустился на колени. Колчин добил его выстрелом в ухо. Пуля прошла навылет, сломав височные кости, выбила мозги. Человек рухнул на землю и больше не пошевелился. Снизу раздались пистолетные выстрелы. Но стреляли не в Колчина. Разлетелась на мелкие осколки лампочка, висевшая над складом.

Гудзенко, присев на колено, выпустил две длинных очереди по темному двору. Он поливал свинцом пространство, не видя ни единой цели. Израсходовав патроны, не стал отступать к вентиляционным коробам, чтобы не терять времени. Оставшись на краю крыши, перезарядил автомат. Снизу раздалось несколько сухих пистолетных хлопков. Гудзенко повалился на бок, отполз в сторону, ухватившись за ремень автомата, он волочил оружие за собой. Оказавшись в безопасности, сел на гудрон, скинул бушлат, раскрыл перочинный нож. Разорвал на груди черную рубашку, оставшись голым по пояс, ножом распорол ткань на длинные лоскуты. Пока силы не ушли вместе с кровью, нужно наложить повязку. Иначе дело дрянь. Пуля попала в правую часть груди, чуть ниже ключицы. Легкое, кажется, не задето. Действуя одной рукой, Гудзенко кое-как наложил повязку, перезарядил автомат.

– Лежи, не высовывайся, – прошептала Колчин. – Лежи…

Гудзенко подполз к краю крыши, по всполохам выстрелов, он уже определил то место, откуда прилетела пуля. Расколотая надвое бетонная плита неподалеку от административного корпуса. За ней лежит человек. Гудзенко прищурился, опустил ствол. Кажется, он видит контур человеческой фигуры. Выстрелы грянули с той и другой стороны одновременно. На этот раз снизу били из автомата короткими очередями.

Из окна Колчин видел, как правая нога Гудзенко подломилась. Вскрикнув от боли, он полоснул по бетонной плите, за которой уже не было человеческой фигуры. Через секунду оружие вывалилось из рук и полетело вниз. Гудзенко пошатнулся, как пьяный, схватившись за живот, навалился телом на хлипкие перила, ограждавшие периметр крыши. Перила, не выдержав тяжести человеческого тела, заскрипели и наклонились. Оказавшись на самом краю крыши, Гудзенко еще продолжал сжимать железную палку поручня. Еще одна коротка очередь. Пальцы разжались, Гудзенко полетел вниз, в полете он перевернулся через голову. Тело ударилось в ржавую форму, предназначенную для замеса бетона, выбило из нее звук, похожий на удар треснувшего церковного колокола.

Колчин еще пару секунд назад вычислил позицию стрелка, который вел огонь по крыше склада. Человек с автоматом прятался за гусеницей ржавого экскаватора. Не сверяясь с делениями прицельной сетки, он определил расстояние на глаз: сто сорок метров. Главное – не промахнуться. Колчин сделал глубокий вдох, задержал дыхание. Руки словно одеревенели, предательская дрожь исчезла. Он плавно надавила указательным пальцем на спусковой крючок. Выстрел. Пуля вошла в шею, брызнул фонтанчик крови. Человек выпустил из рук автомат, медленно осел на землю. Привалившись спиной к гусенице экскаватора, вытянул ноги, задрал голову кверху. Глаза закатились к темнеющему небу.

Новая автоматная очередь ударила откуда-то слева. Колчин вздрогнул от неожиданности. Пули прошли вдоль и поперек окон, попали в стену за его спиной, отколов от кирпичей сухую штукатурку. Колчин отступил к лестнице, но было поздно. Новая очередь. Пули изрешетили оба оконных переплета. Полетели щепки. Горячая пуля ударила в бок, сбила его с ног. Ремень сорвался с плеча, винтовка выпала из рук. Колчин потерял сознание, но через несколько секунд пришел в себя.

Он лежал на ступеньках лестницы, правый бок чуть ниже ребер болел так, будто на него выплеснули кружку крутого кипятка. Свитер и правая штанина уже успели пропитаться кровью. Стекая по ноге, кровь попала даже в солдатский ботинок. По окнам продолжали бить короткими очередями. На минуту стрельба затихала. Затем новая короткая очередь и снова тишина. Колчин задрал свитер, ранение сквозное, ничего особенного, бывало и хуже. При падении он сильно ударился затылком о ступеньку. То ли от потери крови, то ли от этого удара голова налилась тяжестью, начинала кружиться. Колчин ногой подтянул к себе рюкзак, нашарил на его дне склянку с антисептиком, зубами вытащил пробку. Выплеснул жидкость на рану. Оторвав полоску пластыря, закрепила марлевый тампон. Нужно бы обработать выходное отверстие от пули. Но до него не дотянуться.

Подняв винтовку. Оружие упало неудачно, на левую сторону ствольной коробки, где закреплен оптический прицел, теперь он бесполезен, но можно пользоваться обычным открытым прицелом. Колчин вытащил из кармана снаряженный магазин, перезарядил винтовку. И вжал голову в плечи. По окнам выпустили еще одну очередь. Нужно немедленно решить: уходить отсюда или оставаться на месте. Если подняться вверх на два марша, окажешься на крыше административного здания. Но теперь, раненому, будет трудно прятаться. Кроме того, все эти перемещения приведут к дополнительной потери крови. Он наверняка еще не раз потеряет сознание. По кровавому следу его разыщут и добьют. Решено: он остается.

Автоматная очередь еще дважды прошлась по окнам. Стрельба стихла. Колчин, низко пригнув голову, сидел на нижней ступеньке и ждал, следя взглядом за перемещением секундной стрелки часов. Один круг, второй, третий… Внизу послышались тихие голоса. Далекие отблески света доставали сюда, на площадку между третьим и четвертым этажом. Светя фонариком, вверх поднимались двое мужчин. Колчин, ухватившись за перила, поднялась на ноги, спустилась на несколько ступеней вниз. Остановившись посередине лестничного марша, прижался спиной к стене. Голова еще кружилась, но так легче сохранять равновесие. Голоса сделались ближе. Видимо, гости шли друг за другом, выдерживая безопасное расстояние. Голос гулко разносился по замкнутому пространству подъезда.

– Сейчас, – один голос низкий с хрипотцой. – Мы просто поднимемся и добьем снайпера. Если он еще дышит.

Колчин вытащил пистолет, выключила предохранитель. Ладони оказались теплыми и скользкими от крови. Но от винтовки мало толку, ее длинный ствол не годится для ближнего боя. Руки дрожали, пистолетная рукоятка так и норовила выскользнуть из пальцев. Свет фонарика и голоса сделались еще ближе. Видимо, мужчина, идущий впереди, уже миновал второй этаж, на минуту остановился, освещая дорогу фонарем, и продолжает медленно подниматься выше. Теперь совсем близко от него граната и леска, протянутая вдоль ступеньки. Лишь бы человек не заметили растяжку.

– Зачем подниматься? Смотреть на труп?

– Заткнись.

– Я думаю, что…

– А ты не думай. Что это?