Юлия Шилова - Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока

— А с чего ты взяла, что меня никто не любит и не ждет? — перебил меня Ильхам. — У меня есть много девушек в разных городах мира, которые меня любят и ждут. Чем больше они получат от меня денег, тем больше они будут меня любить.

— А тебе не страшно от того, что тебя любят только за деньги?

— Нет, — ни грамма не смутился Ильхам. — Когда в юности у меня не было денег, меня никто не любил. Мне все отказывали. Когда у меня появились первые деньги, тогда появились и первые девушки.

— А девушкам своей национальности ты тоже за секс платишь?

— А с девушками своей национальности я сексом не занимаюсь.

— С чего бы это так?

— Потому что девушки моей национальности не спят с мужчинами до свадьбы.

— Надо же, какие они у вас правильные, просто деваться некуда! Только на многих ваших девушек смотреть иногда не хочется. Оденутся, как пугало огородное — только ворон пугать да детей малых.

— Мне нравятся русские девушки. Они красивые, доступные и недорогие.

— А ваши дорогие, что ли? Да что им надо? Какие у них запросы? Балахон да косынка на голову?!

— Наши девушки — очень хорошие жены.

— Ага, только вы, когда на них женитесь, на наших девушек все равно смотрите. И слюни у вас при этом текут до самого пола.

— Наташа, с этим вопросом — не ко мне. Я не женат.

— А меня-то ты зачем к себе пригласил?

— Чтобы провести вместе время, — вновь повеселел Ильхам. — Мы же взрослые люди, чего нам темнить и ходить вокруг да около. Ты захотела меня, а я захотел тебя. Ты потратила на меня свое время, а я хотел тебе его оплатить. А что ты еще хотела?

— Длительных отношений, — произнесла я гробовым голосом.

— Наташа, о какой перспективе в отношениях может быть речь? Если ты хотела подарить мне свое сердце, то я честно тебе скажу, что очень занят и я не знаю, что мне с ним делать. Лучше оставь его себе, оно мне ни к чему. Мне больше понравилось твое тело. Наташа, я, наверно, слишком циничный, но я такой, какой есть, и уже не в том возрасте и не при том положении, чтобы в чем-то оправдываться.

— Одним словом, в голове у тебя одни деньги. Эх, ты! Не мужик ты, а калькулятор!

Я развернулась и направилась к выходу.

— Наташа! — крикнул мне вслед Ильхам. — Не стоит так раскидываться деньгами. Ты потом об этом будешь жалеть. Ты честно их заработала! Я не хочу выглядеть каким-то жмотом или человеком, не умеющим ценить женщин.

— А ты их и так не умеешь ценить, потому что всех за проституток держишь! — громко прокричала я и бросилась к выходу.

Подбежав к высоким воротам, я попыталась их открыть, но безуспешно. Я стала стучать по воротам кулаками и услышала, как Ильхам окликнул меня по имени. Обернувшись, я посмотрела на совершенно голого турка взглядом, полным ненависти.

— Открой мне! Тут все заперто!

— Успокойся, пожалуйста. Если Вика увидит тебя в таком состоянии, то что она подумает? Решит, что я садист какой-то. Подумает, что я тебя избил или сотворил с тобой что-то ужасное. А я ведь не сделал тебе ничего плохого. Я лишь хотел заплатить за те приятные моменты, которые ты мне доставила.

— Открой дверь, кошелек хренов! — еще более ожесточенно крикнула я и что было силы ударила по двери.

Ильхам хотел было ко мне приблизиться для того, чтобы успокоить, но я закричала, чтобы он не смел подходить ко мне, и потребовала немедленно открыть дверь. Мужчина покрутил пальцем у виска и со словами «Странные эти русские» нажал на какую-то кнопку, и ворота открылись автоматически.

— Если Вика уже спит, то возвращайся! — крикнул мне вслед Ильхам.

— Ни за какие коврижки! — ответила я ему и, как только Вика открыла мне дверь, бросилась к ней на шею и зарыдала. — Вика, ты не спала?

— Нет. Я тебя ждала. Лежала в гостиной, книжку читала. А ты что, ревешь? Что случилось-то?

— Вика, он мне хотел денег дать, — заголосила я так, будто у меня кто-то умер.

— Ну и что в этом плохого? — не сразу поняла меня та.

— Я же думала, что у нас с ним серьезные отношения, а оказалось — все за деньги.

— Наташа, все может быть серьезным и за деньги. Одно другому не мешает. Когда все серьезно и без денег, то тоже ничего хорошего в этом нет. Так что случилось-то?

— Представляешь, он принял меня за проститутку!

— Как это? — моментально побагровела Вика. — Он же тебя не на улице снял, а ты к нему с моей виллы пришла, и не просто так, а для того, чтобы мяч забрать.

— А ему разницы нет.

— Что значит, ему разницы нет?

— Он считает, что если девушка с ним спит — значит, она оказывает ему сексуальные услуги, и за эти услуги нужно заплатить.

— Может, тебе с ним спать не нужно было?

— Может, и не нужно, только мне кажется, что это вряд ли имеет какое-то значение. Ну не сегодня бы он мне за секс заплатил, так завтра. Ему какая разница? Ты сама мне говорила о том, что не стоит мужика на голодном пайке долго держать, а то он может остыть.

— Но ты его совсем мало держала, — заметила Вика. — Всего один день.

— Понимаешь, это дерьмо сорок лет не было женато и еще столько же не будет! У нас же все так здорово было! Он мне такой сказочный день подарил, купил серьги с бриллиантами. В музее руку мою не отпускал, а в ресторане смотрел такими влюбленными глазами, ты бы видела! После Голубой мечети мне на ухо такие нежные слова шептал, что ты даже представить себе не можешь. Правда, секс с ним плохонький: мочалил черт знает сколько времени, а удовольствия никакого. Но я уже и на это глаза закрыла. Думаю, у богатых свои причуды. С ним в постели, как с отбойным молотком — ни чувств, ни эмоций, как-то все по-животному. Уж больно все грубо. Да еще мне все мочки покусал. А после секса он бац — и достает деньги. Говорит: «Спасибо, малыш, за полученное удовольствие. Возьми. Ты их честно заработала». Ты можешь себе представить?

— Нет, — холодно ответила Вика.

— Я тоже еще сегодня утром не могла себе это представить. Со мной никто не обращался подобным образом. Вика, скажи честно, я похожа на проститутку?

— Да ладно тебе. Ты сама заешь, что нет. Видимо, для него все русские девушки проститутки.

— А ты? Ведь ты же замуж за турка вышла. Ты тоже для него проститутка?

— Да пойди разбери, что у него на уме. Я же ему в душу не заглядывала. Я вообще этого соседа не знаю. Он постоянно то в Лондоне, то еще где-нибудь. На вид такой обходительный, приветливый, культурный и вежливый. Я с ним всегда разговариваю. Мне казалось, что он такой приятный в общении.

— В общении, может быть, и да, но не в постели. Вика, пошли бы все эти олигархи к едрене матери! Все, вместе со своими заморочками, комплексами, принципами и проблемами! Жила я как-то без олигарха и еще проживу! Он мне и даром не нужен.

— Наташа, извини, это я виновата, — глухо сказала Вика.