Марина Серова - Хитрости алмазной леди

— Ты чего, Васек, прие… — начал, но тут же замолк знакомый мне по фотокарточке мужчина.

Он успел увидеть на руках своего друга наручники, а потому моментально попятился назад. Я быстро наставила на него пистолет и приказала не двигаться. Потом завела обоих внутрь и рассадила на диване.

— Ну, ты, Колян, попал, — сочувственно произнес Василий. — Тут на тебя такую облаву устроили.

— А я при чем? Я ничего не делал, — тут же зачастил Апенышев. — Я дома сижу, деток ращу.

— По утрам убийствами занимаюсь, — продолжила я.

— Ка… какими убийствами? — вытаращил глаза и даже вскочил Николай.

— Своих друзей, — ответила я. — Вчера вот, например, тебя видели у Печникова рано утром, а когда ты ушел, в квартире был обнаружен труп. Как ты это объяснишь?

— Я никого не убивал, я не убийца, — заметно занервничал Апенышев.

Он был совсем не похож на Букина, в нем совершенно отсутствовало умение юлить и делать честные глаза. Те, кто хоть раз сидел в тюрьме, всегда отличались от других своего рода артистизмом и игрой даже там, где она была не нужна, этот же явно столкнулся с милицией впервые.

— Кто вам сказал, что это я? После меня мог кто угодно прийти, — вытаращив глаза, вопрошал Апенышев.

— Мог, но вот отпечатки повсюду только ваши, — продолжала запугивать я. — Кроме того, никого более там не видели, вот и выходит, что милиция может обвинить во всем только вас.

— Я не убивал его, — вновь вскочил Колян, но, увидев нацеленное на себя дуло моего пистолета, сел. — Клянусь.

— Отлично, тогда расскажи мне: как все происходило и что лично ты делал у Печникова?

— Ну что, что, гуляли мы у него, водку пили. Вы там и бутылки в кухне должны были найти.

Я кивнула.

— Ну вот, я к нему утром пришел, с бутылем сразу, дельце одно обмыть собирались. Ну, сели, выпили, а тут кто-то позвонил в дверь. Федька поперся открывать, а я за столом остался, огурцы в банке вылавливать. Решил, что он все равно гостя сейчас в кухню приведет. А потом… — Апенышев вдруг замялся. — Короче, они что-то спорить начали, я не вникал, а потом хлопок такой произошел и еще один, дверью. Я выскочил сразу, а тут…

— Труп, — закончила я.

— Ну да. Я как это дело увидел, так и слинял сразу, знал, что на меня все спишут, мол, напился и убил друга.

— Ты видел того, кто приходил? — вновь спросила я.

— Нет, я ж не выходил. Голоса только слышал, да и то урывками, мне ведь дела до этого не было.

— О чем велся разговор? — продолжала я свой допрос.

— О кольцах каких-то, еще о чем-то, ну и о деньгах, конечно. Я так понял, Федор тому парню бабки должен был; раз убили его, думаю, что большие.

— Еще бы, — встрял до этого молчавший Василий. — Он ведь такой товар сбывал, не копеечки брал за него.

«Значит, убил перекупщика сам вор, — поняла я. — Причина проста: не вернул деньги за сбытый товар. Только почему такой профессионал водился с мелким жульем?»

— Нет, ну я, честное слово, его не трогал, клянусь, — вновь прервал мои размышления Апенышев. — Я же и не знал, что у него за дела были, он мне не докладывался.

— Так и не докладывался? — прищурившись, посмотрела я на Николая. — Ты же сказал, что вы какое-то прибыльное дельце отмечали, так не это ли самое?

— Мы… ну… нет, — стал заикаться хозяин. — Мы так, мелкую сделку обмывали, еще давнюю, — наконец промямлил он.

Я поняла, что парень соврал, подошла и залепила хорошую пощечину.

— А вот врать нехорошо! — рявкнула я. — Давай-ка все выкладывай! Еще раз попробуешь обмануть, долбану ручкой пистолета.

Угроза вроде бы подействовала на Апенышева, и он стал рассказывать:

— Ну, обмывали мы это самое дельце. Только Печников мне ничего о нем не рассказывал, в тайне все держал. Сказал только, что ему сказочно повезло и он стал почти что миллионером. Главное теперь — оставить кого-то там с носом, и дело сделано.

— А он сказал, чего именно касалось это дело? — спросила я.

— Сказал, что вроде как драгоценности краденые перепродавал, а часть выручки себе прихватывал. Ну и самого хозяина краденого добра, конечно, вокруг пальца обводил: то пачки с купюрами не полными подсовывал, а последний раз и вовсе куклу отправил. Он в тот день как раз из Тарасова уехать собирался, мы с ним и пили как бы на прощанье. Вот, у меня и билет его остался.

Апенышев пошарил по карманам и извлек сильно помятую, замызганную бумажку. Я развернула ее. Это и в самом деле был билет на автобус до Пензы, рейс в пятнадцать тридцать.

«Значит, не успел слинять дружок».

— А деньги он с собой хотел везти?

— Нет, конечно. Он их еще раньше перевел туда на счет получателя по своему собственному паспорту. Федор всегда так делал, чтобы в дороге не переживать, лишний раз не нервничать, — пояснил Апенышев.

Теперь у меня в голове выстроился весь ход событий. Оставалось решить, что делать с этими двумя. Возиться с ними мне, конечно, не хотелось, а потому я сняла наручники с Василия и сказала:

— Так, о нашем разговоре остальным молчок, вам же лучше будет. Сдавать вас пока не стану, а коли где попадетесь, пеняйте на себя.

Сказав это, я покинула дом, оставив мужчин разбираться между собой. Они наверняка думали намять поскорее друг другу бока, кто за что: один за наводку на него ментов, второй за то, что пришлось зря пострадать. Чем там у них закончилось на самом деле, я так и не узнала.

Сразу после разговора с этими недотепами я вернулась домой, сварила себе крепкий кофе, чтобы все как следует осмыслить. Учитывая то, что ниточка так неожиданно оборвалась, дела мои были не блестящи.

«Итак, — начала я рассуждать вслух, чтобы заставить мозг работать поинтенсивнее, — тот единственный, кто знал, где можно найти настоящего вора, неожиданно скончался, причем благодаря самому же другану. Других людей, его знающих, пока не найти. К тому же уже второй человек из преступной среды утверждает, что вор это явно не местный, так как его никто не видел и ничего о нем не знают. Ну прямо мистер Икс какой-то».

Мои собственные выводы нравились мне все меньше, а потому я была вынуждена сходить на кухню и принести еще чашку кофе. Села поудобнее и попыталась восстановить ход событий.

«В Тарасове произошло четыре ограбления. Вор не оставил после себя никаких следов, работал как настоящий профессионал, мастерски справляющийся с самыми сложными замками и сигнализацией. В среде преступников он совершенно неизвестен и также держит всех в напряжении. Предпочитает выбирать только очень богатых и непременно одиноких, что избавляет его от лишних хлопот, — составляла я для себя досье на своего преступника. — Краденый товар сбывает через мелких мошенников, в случае необходимости избавляясь от них самым надежным способом, то есть убивая. Замечен пока никем не был, так что найти его не представляется возможным. И все же сделать это просто необходимо».