Марина Серова - Хитрости алмазной леди

— От вас мне требуется теперь только домашний адрес и телефон.

— А как же список и описание похищенных вещей? — удивленно переспросила дама.

Я вздохнула, стараясь сделать это как можно тише, а затем пояснила:

— Его я возьму из вашего же заявления и протокола опроса.

— Но там лишь перечисление! — удивилась та. — Для поиска моих малюток просто необходимо их точное описание, а возможно даже, что и рисунок или фотографии. Я могу все нарисовать.

— Я собираюсь искать в первую очередь вора, а уже только потом ваши драгоценности по списку, — слегка разозлившись, произнесла я. — Тем более что они уже давно могут находиться в разных концах света и искать их бесполезно, не зная, кому именно они проданы. Вот найдем вора, а уж у него и выясним, куда он все дел.

Женщина не стала возражать, продиктовала мне все, что я попросила, а затем в некоторой задумчивости покинула кабинет Кирьянова.

И буквально в следующую минуту, не дав мне даже вздохнуть после тяжелого разговора, в кабинет влетел «ужасно занятой» Киря. Он, конечно же, все это время находился где-то поблизости, не желая лишний раз попадать под град обвинений и восклицаний, но теперь ему не терпелось узнать, как же все прошло и до чего мы договорились, то есть взялась ли я за расследование или все же передумала, пообщавшись с экспансивной дамой.

Ничего не успев спросить, он понял все по моему взгляду, а потому лишь весело улыбнулся и шутя произнес:

— Ну как тебе этот фрукт?

— Набивает оскомину, но проглотить можно, — ответила я ему, и мы расхохотались.

Не откладывая на потом, я попросила Кирю дать мне просмотреть протоколы допросов всех пятерых ранее обворованных женщин, учитывая то, что все дела были весьма схожи, а значит, и вор мог быть один и тот же.

Кирьянов рассказал мне все, что знал по делу сам, затем принес бумаги, и мы принялись их изучать. Причем, насколько я могла заметить, он больше наблюдал за выражением моего лица, чем читал протоколы. Хитрец Киря ждал моей реакции, а вдруг я сразу увижу во всем этом то, чего не удалось ухватить ему. Мне давно было известно, что Володя преклоняется перед моими аналитическими способностями, потому я, не желая упасть в грязь лицом, собралась до предела.

Минут пять в кабинете Кирьянова стояла тишина, прерываемая лишь шелестом бумаг и покрякиванием подполковника. Наконец я закончила ознакомление с делом.

Прочитав все от корки до корки, я узнала не только о том, что именно было украдено, но и где в тот день находились сами пострадавшие, дела которых списали на одного беднягу алкаша. Обстоятельства всех дел впечатляли: одна из пострадавших весь день ходила по магазинам, а потом заглянула еще и в массажный салон; другая навещала подруг и посетила салон красоты; третья после парикмахерской направилась сразу же на свидание; а моя заказчица находилась на работе. Одним словом, ни одна из дам в тот день домой носа не казала — заходи, кто хочет, и бери, что желаешь.

Самое же любопытное было то, что все четыре женщины одинокие и родственников в этом городе не имели. То есть вор прекрасно знал, что ни они сами, ни их близкие днем в квартирах не покажутся. Слишком сложная схема для пропившего мозги алкаша. К тому же пятая из пострадавших имела семью. Значит, это преступление никак не вязалось с остальными. Оно явно выпадает из общего дела.

Придя к такому выводу, я довольно хмыкнула, повернулась к своему дорогому другу и с ехидцей спросила:

— И ты действительно считаешь, что все эти шикарные ограбления, включая и пятое, совершил тот гигант воровского дела, алкаш, что сейчас у вас сидит?

— А почему бы и нет? — не совсем уверенно ответил Кирьянов. — Ребята, которые с ним работали, утверждают, что он сам написал признание и все рассказал. Подумай сама, зачем ему это было нужно?

— Вот именно — зачем? — переспросила я Кирю, зная к тому же, что делом-то занимался не сам Киря, а кто-то из его ребят. Это меняло многое, поскольку Кирьянов столь халатно к работе никогда не относился и наверняка бы заметил все нестыковки, если бы вел дело сам. — На его месте куда выгоднее все отрицать, — продолжила я, — тем более что нет доказательств совершения других преступлений. А раз их нет, то нет и ответа. Разве не логично?

— Да вроде логично, — опять вздохнул Киря. — Так ты думаешь, что не он это?

— Ничего я пока не думаю, — прищурившись, ответила я, решив, что раз Киря отдал это дело мне, то незачем ему в него теперь и нос совать. — Думать я буду позже, а пока мне очень хотелось бы получить копии вот этих бумазеек.

Я протянула Кире протоколы допросов, сказав, что было бы неплохо иметь под рукой списки украденных вещей. Он молча взял у меня бумаги и исчез за дверью. А я принялась думать.

"Что у меня на данный момент есть? У меня есть вор, который предпочитает обворовывать только одиноких дамочек, но непременно богатых. Впрочем, почему только одиноких — это понятно сразу, это гораздо проще и безопаснее. Не хватало тебе, Танечка, голову над тем поломать, почему это он богатых предпочитает! К тому же данный вор весьма приличный специалист по замкам, сейфам и сигнализациям, насколько я могу судить по показанным мне пострадавшей ключам. Да, замочки были совсем не для отмычек, так как каждое звено такого ключа являлось как бы самостоятельным ключом, и вставлять, и поворачивать который следовало лишь в определенную сторону и до определенной глубины. Неспециалисту подобные замочки были бы не под силу.

Кроме этого спеца, у меня есть еще и другой вор, алкаш, на которого списали или же который сам повесил на себя все, включая и то, чего даже не совершал. Вопрос: почему он это сделал? Может, хотел скрыться от каких-то влиятельных людей и более надежного места, чем это, не нашел. Или же его кто-то заставил все это сделать, дабы снять подозрение с себя?"

Вторая версия пока казалась мне более правдоподобной. Естественно, что гадать на кофейной гуще, насколько эта версия обоснованна, я не стала, так как никогда не занималась бесполезной работой, тем более если был вариант проверить все на деле.

Появился Киря и протянул мне кипу совершенно новеньких листочков с отксеренными на них теми самыми показаниями, что я недавно просматривала.

— Вот. Здесь все, — сказал он. — Еще что-то требуется от нас?

— Конечно, — улыбнулась я в ответ. — Ты же не думал, что я менее назойлива, чем та дама, и сразу отстану от тебя. Как бы не так.

Кирьянов невольно хмыкнул и, не скрывая улыбки, сел на краешек стола.

— И что же наша обожаемая дама желает получить еще? Ты же вроде как хотела себе работу, а теперь вновь переваливаешь ее на меня. Нехорошо так делать, Танечка. Разве тебе об этом никто не говорил?

— Только ты и говоришь, — кокетливо пропела я. — К тому же работу на тебя я не переваливаю, а лишь уточняю подробности того дела, что вы успешно спихнули на меня.