Джеймс Чейз - Он свое получит

– Так значит, ее нет?

– Нет.

Похоже, Хэммерсток несколько расслабился. Он сдвинул шляпу еще ниже, достал платок и вытер лоб.

– А нельзя ли поговорить не здесь, на солнцепеке, а в доме? – спросил он.

– Если и будем говорить, то только здесь.

Неожиданно лицо Хэммерстока расплылось в ухмылке. Довольно противной, но обозначающей, что и он не лишен некоторого, пусть грубоватого, чувства юмора.

– Похоже, я не вовремя, – сказал он. – Ладно, не буду вас задерживать. Так где можно найти вашу подругу?

Гарри облегченно вздохнул. Значит, они не нашли тела Глории. Определенно не нашли…

– Что за таинственность такая? Зачем она вам?

Ухмылка Хэммерстока стала еще шире.

– У меня есть для нее пятьдесят долларов. Приятный сюрприз, верно?

– Пятьдесят долларов? – Гарри уставился на него с изумлением. – Не понимаю.

– Тут вот в чем штука. Та рыжая девица, что работает в конторе мотеля «Флорида», – моя сестра. Она не подарок, конечно, это мои проблемы. Мозги у нее куриные. Ваша подружка оплачивала счет, когда вы уезжали, и эта дурища недодала ей пятьдесят долларов сдачи. Она спутала двойку с пятеркой, а ваша подруга не заметила. И эта куриная голова хватилась, только когда вы уехали. И запаниковала. Она, когда паникует, всегда звонит мне. Это случается раз по пять на неделе. А все потому, что я имею несчастье быть ее братом. Пятьдесят долларов – деньги нешуточные. Вот я и подумал, что надо что-то предпринять. Обзвонил три-четыре мотеля, более дешевые, чем «Флорида». Думал, может, вы переехали туда, где не станут драть деньги просто за воздух, которым дышат, как во «Флориде». Вот… И нашел вас здесь. И принес вашей подружке полсотни.

– Очень любезно с вашей стороны взять на себя все эти хлопоты, – сказал Гарри. – Огромное спасибо! Я передам ей деньги.

Хэммерсток покачал головой.

– Нет. Мне велено передать ей из рук в руки. Куриные мозги желают, видите ли, получить от нее расписку. Иначе она спать спокойно не сможет.

– Я дам вам расписку, – сказал Гарри. – Тем более, что эти деньги мои. Я дал ей их, чтобы расплатиться.

– Пятьдесят долларов – это деньги, – сказал Хэммерсток. – Я хочу подтверждения от вашей подружки, что они действительно ваши. Где можно ее найти?

– Понятия не имею, – ответил Гарри, стараясь выговаривать слова как можно более небрежным и спокойным тоном. – Мы расстались. И я не знаю, где она сейчас.

– Это правда? – маленькие глазки Хэммерстока буквально впились ему в лицо. – А рыжая говорила, что видела, как вы вдвоем уезжали в «бьюике» куда-то по направлению к 27-й магистрали. Куда же вы отвезли ее, прежде чем расстаться?

«Вот она, главная опасность! – подумал Гарри, чувствуя, как отчаянно заколотилось сердце. – И лгать нельзя. Рискованно. Фараон может проверить, просто из чистого любопытства».

– Я отвез ее в Колльер-Сити, – ответил он. – Она толковала что-то насчет желания попасть в Нью-Орлеан.

– Вот как? – Хэммерсток почесал подбородок. – Тогда очень странно, что вы направились именно туда. Из Колльер-Сити в Нью-Орлеан никак не попасть.

– Разве?.. Ну, мне до этого дела нет, – коротко отрезал Гарри. – Она хотела в Колльер-Сити, вот я и отвез ее туда.

– Ясно. Да, этих женщин не поймешь, чудные они создания… Как вы сказали, ее имя?

– Глория Дейн.

Хэммерсток достал пачку «Лаки страйкс». Вынул сигарету и предложил Гарри, но тот отрицательно помотал головой. Хэммерсток сунул сигарету в зубы, достал коробок кухонных спичек и закурил.

– Похоже, вы с мисс Дейн поцапались перед отъездом из «Флориды», – сказал он. – Рыжей соседи жаловались, что ночью у вас в домике сильно шумели. Это так?

– Даже не знаю, что и сказать, – ответил Гарри, огромным усилием воли заставляя себя смотреть прямо в пронизывающие глаза. – Мы вообще часто ругались. Наверное, поэтому и разошлись.

– Мы с моей старухой тоже часто собачимся, правда, до сей поры избавиться мне от нее не удалось, – сказал он и усмехнулся. – Ладно! Значит, вот тут у меня эти самые полсотни. Придется, видно, отдать их вам. Не ехать же в Колльер-Сити, когда работы по горло.

– Дело ваше, – ответил Гарри. – Я давал ей деньги, значит, они мои. Правда, доказать это я никак не смогу.

– А вы дадите мне расписку?

– Конечно. Почему не дать?

Хэммерсток достал блокнот, накарябал в нем что-то, вырвал страничку и протянул ее Гарри вместе с огрызком карандаша. Гарри расписался и отдал листочек. Хэммерсток протянул ему пятидесятидолларовую бумажку.

– Спасибо за хлопоты, – сказал Гарри. – Может, надо дать что-то вашей сестре? Двадцать долларов хватит?

Хэммерсток помотал головой.

– Нет, она не возьмет! Она в этом смысле жутко принципиальная. Хотя и дура. Берите, вам пригодятся. – Он демонстративно взглянул на «кадиллак». – Ваша машина?

– Нет, – ответил Гарри, открыл дверь и шагнул в комнату.

– Шикарная игрушка! – сказал Хэммерсток, взглянул на Гарри и усмехнулся. – Вы, похоже, времени зря не теряете. Одна ушла, другая пришла, а?

– Спасибо и всего хорошего! – сухо ответил Гарри и захлопнул у него перед носом дверь.

Стоя у окна, Гарри и Джоан наблюдали сквозь шторы, как Хэммерсток шел по узкой асфальтовой дорожке к своему старому запыленному «линкольну». В комнате повисло напряженное молчание. Наконец «линкольн» отъехал, и Джоан отошла от Гарри, направляясь к столу. Гарри тяготило ее молчание. Он чувствовал, что оно связано не только с визитом Хэммерстока. Самым небрежным тоном он коротко поведал ей о цели визита полицейского.

– Вот только никак не пойму, как могла Глория допустить такую промашку, – добавил он. – Обычно она очень внимательна, особенно там, где речь заходит о деньгах. Насколько я знаю, никогда прежде ее так не обсчитывали.

Джоан не ответила. Открыла сумочку, достала расческу и начала причесываться. Гарри заметил, что лицо у нее бледное и огорченное. Он и сам до сих пор не оправился как следует после визита Хэммерстока. «Надо сделать усилие и взять наконец себя в руки». Было видно, что Джоан чем-то расстроена. Надо выяснить, в чем причина.

– Ну ладно, ушел, и слава Богу, – произнес он, стараясь снять повисшее в воздухе напряжение. – Иди сюда, Джоан. Я хочу сказать, как сильно люблю тебя.

– Мне пора домой, – ответила она. Голос звучал холодно и безразлично. Она взяла со стола сумочку и перчатки.

– Не можешь же ты вот так, сразу, взять и уйти! Ты ведь только что приехала. У нас еще есть время. – Обойдя постель, он подошел к ней, но она отшатнулась и лицо ее так страшно исказилось, что он так и замер с протянутыми руками. – Что случилось? В чем дело? Почему ты так смотришь на меня?

Она глядела на него огромными, расширенными от страха глазами.