Джеймс Чейз - Ева

– Вы читали книгу Клива «Ангелы в трауре»? – внезапно спросила Кэрол.

Голд нахмурился.

– Нет, – резко ответил он, – и вам это известно.

– Тогда я думаю, вам следует прочитать ее. Содержание непригодно для фильма, но можно написать интересный сценарий. В книге есть одна хорошая идея.

Ее слова поразили меня. Я посмотрел на Кэрол, но она не обращала на меня внимания.

– Какая идея? – на желтом лице Голда появился интерес.

– Идея в том, что мужчины всегда предпочитают распутных женщин, заставляя порядочных женщин страдать.

Я был поражен. В моей книге не было ничего подобного.

– Неужели мужчины действительно предпочитают распутных?

– Конечно, – ответил Голд, сжимая пальцами зубочистку. – Мисс Рай права, и я объясню, почему. Мужчины предпочитают распутных потому, что приличные женщины слишком скучны.

Кэрол покачала головой.

– Не думаю. А ты, Клив?

Я не знал, что ответить. Я никогда не думал об этом раньше. Мне вспомнилась Ева. Я подумал о ней и Кэрол. Ева была распутницей, Кэрол была приличной женщиной, откровенной, честной, надежной. Она жила, соблюдая все правила этики. Ева вообще не представляет, что такое этика. Я бросил Кэрол и солгал ей для того, чтобы провести несколько минут с Евой. Зачем я это сделал? Если бы я знал это, я мог бы ответить на вопрос Кэрол.

– У распутниц, – начал я, – есть такие достоинства, которых нет у приличных женщин. Вернее, это скорее недостатки, а не достоинства. Эти женщины возбуждают в мужчинах примитивные инстинкты. Мужчинам тяжелее сдерживать свои инстинкты, чем женщинам, поэтому мужчины и бегут к распутницам. Но, вместе с тем, распутницы нужны им на очень короткий срок. Сегодня мужчина с ней, а завтра уходит и бросает ее.

Кэрол резко оборвала меня:

– Ты говоришь чепуху, Клив, и сам прекрасно это знаешь.

Я в упор посмотрел на нее и увидел на ее лице такое выражение, которого не видел никогда раньше. В ее взгляде была боль, злоба и вызов.

– А я согласен с мистером Фарстоном, – сказал Голд. Он вытащил из портсигара большую сигару и принялся разглядывать ее. – Мужчины не в состоянии сдерживать свои инстинкты.

– Дело не в инстинктах, – выпалила Кэрол. – Я скажу вам, почему мужчины предпочитают распутниц. – Она посмотрела на Питера, словно желая исключить его из числа своих слушателей. – Я говорю о большинстве мужчин. Если они сбились с правильного пути, они, как неразборчивые щенки, бегут за первой встречной. А меньшинство придерживается стандартных моральных принципов и не отступает от них ни на шаг.

– Дорогая Кэрол, – сказал я, понимая, что это выпад против меня, – для твоих речей не хватает только трибуны.

– Она была бы очаровательным оратором, – констатировал Голд. – Пусть она продолжит свою речь.

– Мужчины предпочитают распутных женщин, чтобы удовлетворить свое тщеславие. Эти женщины весьма декоративны. Они испорчены и привлекательны одновременно. Мужчины любят, когда их встречают в обществе таких женщин. Друзья начинают завидовать этим смельчакам… Бедные идиоты! Распутницы, как правило, глупы. Мозги им ни к чему. Достаточно хорошенького лица, красивых ног, шикарных туалетов и готовности отдаться.

– Значит, ты считаешь, что мужчины хорошо себя чувствуют только в обществе дур?

– Тебе это хорошо известно, – бросила Кэрол. – Не думай, что тебе удастся обмануть меня. Ты как раз и принадлежишь к большинству.

Голд улыбнулся.

– Продолжайте, – попросил он. – Ведь вы еще не кончили.

– Мне больно смотреть, когда шлюхи обводят вашего брата вокруг пальца. Мужчин интересует только внешний вид, наряды и тело. Если у женщины нет хорошенькой мордашки, ей не пробиться в Голливуде. Это просто отвратительно.

– Не надо об этом. Лучше давайте о распутницах, – вмешался Питер. В глазах его был живой интерес.

– Мужчина не терпит, когда женщина знает больше, чем он. Это еще один шанс для распутниц. Они ленивы по натуре, и у них нет времени ни на что, кроме распутства. Единственная тема их разговоров – они сами, их туалеты, их неприятности и их внешний вид. Мужчинам это нравится: в обществе таких женщин они чувствуют себя на высоте. Мужчины кажутся себе богами, в то время как шлюхам они кажутся до смерти надоедливыми. Им эти мужчины нужны только для того, чтобы весело провести время и вытянуть из них как можно больше денег.

– Очень интересно, – заметил Голд. – Но как вы увязываете эти рассуждения с фильмом, понять не могу.

– Этот фильм – сатира на мужчин, – подытожила Кэрол. – «Ангелы в трауре» – прекрасное название. Мы не будем касаться содержания романа. Возьмем только название и напишем великолепную сатиру на мужчин. Представьте себе, как женщины заинтересуются подобным фильмом. В конце концов, большинство наших зрителей – женщины.

Голд обратился ко мне:

– Что вы на это скажете?

Я во все глаза смотрел на Кэрол. Она подала прекрасную идею. Более того, она оживила мое воображение, которое иссякло после того, как я написал последнюю книгу. Теперь я знал, что мне надо делать. Это было как озарение. Надо создать историю Евы. Я напишу сценарий об этой противоречивой, странной женщине.

– Прекрасная мысль! – возбужденно ответил я. – Я готов приняться за сценарий.

Кэрол отчужденно посмотрела на меня и закусила губу. Когда же наши глаза встретились, я понял, что мои намерения разгаданы этой проницательной женщиной. Я отвернулся от нее и продолжал:

– Кэрол правильно сказала: это великолепная идея и интересная тема.

– Вы не будете сердиться, если я уйду? У меня ужасно разболелась голова, – с этими словами Кэрол неожиданно поднялась и оттолкнула от себя стул.

Прежде чем я успел сообразить, Питер подошел к мисс Рай.

– Ты слишком много работала, Кэрол, – сказал он. – Мистер Голд, вы извините ее, правда?

В карих глазах Голда появилось сонное выражение.

– Идите и ложитесь спать, – сказал он, адресуя слова мисс Рай. – А вы, Питер, проводите ее домой. Мы же с мистером Фарстоном посидим здесь еще немного.

Я проигнорировал относящееся ко мне предложение и встал.

– Я провожу ее, – вызвался я, чувствуя одновременно злобу и тревогу за нее. – Пойдем, Кэрол…

Она покачала головой.

– Останься с мистером Голдом, – распорядилась она, не глядя на меня. – Питер, я хочу домой.

Когда она повернулась, чтобы уйти, я взял ее за руку.

– Что случилось? – спросил я, стараясь говорить спокойно. – Я чем-нибудь обидел тебя?

Кэрол Рай посмотрела на меня долгим взглядом, обиженным и сердитым.

– Я ухожу, Клив, спокойной ночи. Неужели ты не понимаешь?

«Она все знает, – подумал я. – Ей все известно. Я ничего не могу скрыть от нее. Она видит то, что творится у меня внутри, словно я стеклянный».